антропологические изыскания. Один американский ученый-антрополог, специально изучавший сибирских инородцев, пришел к заключению, что среди доживших до нас представителей древнего населения северной Азии сохранился тип, ничем не отличающийся от типа американских индейцев. И если ближе всмотреться в тип индейца, то, несмотря на различие, которое существует в деталях между отдельными туземными народностями Америки, приходится склониться к убеждению, что в их образовании должен был сыграть роль именно монгольский элемент, т.-е. монгольская раса. Цвет кожи индейца желтый, приближающийся иногда к медно-красному, чаще же всего — к бронзовому оттенку. Волосы черные, прямые и длинные. Оттенком кожи и глаз, формою и цветом волос, отсутствием или малым развитием бороды и усов, выдающимися скулами, — всем этим индеец напоминает
Однако, необходимо отметить, что, несмотря на физическое, психологическое и культурное сходство всех индейцев между собой, американская раса не сможет считаться единою в смысле родовой чистоты. Между различными племенами индейцев Северной и Южной Америки существуют различия в росте, форме черепа и лица, в цвете кожи, и т. п.
Индейцы, повидимому, подобно белым, — раса смешанной крови (метисы), и можно говорить лишь, о
В настоящее время достаточно твердо установлено родство между некоторыми индейскими племенами и жителями Полинезии и Австралии.
Таким образом, мы подходим вплотную к интереснейшему выводу. Оказывается, что огромный остров-материк, со всех сторон окруженный пустыней океанов, тем не менее был издавна заселен многочисленной расой, родственной расам Старого Света или издревле имевшей с ним теснейшее общение.
Быть-может, население это появилось лишь в позднейшее время? Ведь, повидимому, Америка была посещаема людьми Старого Света задолго до открытия Колумба. Еще в V столетии христианского летоисчисления Китай посылал свои джонки в далекую страну Фузанг — «за море, на восток», а этой страной могла быть только Средняя Америка, лежащая, действительно, «за морем, на востоке».
Быть-может, в далекие геологические эпохи этот огромный материк лежал безлюдным? Нет! Раскопки, производимые в Северной и Южной Америке, от времени до времени дают результаты, говорящие о существовании в Америке человека еще в начале палеотической эпохи, и даже в третичную эру, а ведь эта эра истории земли переносит нас на несколько миллионов, а может-быть, и десятков миллионов лет назад. Тогда, — как говорит нам наука о происхождении и истории земли — геология, — Старый Свет был соединен с Америкой двумя материками: один из них соединял южную Европу и Африку с Антильскими островами и Центральной Америкой; второй — Африку с той частью Южной Америки, где сейчас Бразилия. В следующую, ближайшую к нам, эпоху эти материки-мосты уже более не существовали, поглощенные волнами океана при какой-то грандиозной катастрофе.
Вопрос о заселении Америки и происхождении индейцев не может считаться в деталях решенным: это задача дальнейшего развития науки. Нисходит ли дата самостоятельного появления американской расы в седую древность земли, в третичную эру, о которой мы только-что говорили? Пришли ли, наоборот, предки индейцев из стран Азии, двигаясь холодными ледяными полями ее севера? Или же, уже значительно позже, они перешли узкий пролив, в наше время называемый Беринговым, где так близко сходятся оконечности двух материков: Азии и Америки? Между прочим, у индейцев Мексики, Юкатана и Центральной Америки сохранилось поверье о том, что предки их прибыли из холодных стран, где они долгое время блуждали по скалам «сквозь темную ночь», и что они переправились через море так, «как если бы этого моря не было». Каковы бы ни были детали, мы должны признать, что Америка была заселена особой расой, которую мы сейчас называем «американской», еще в седые времена появления первых людей.
Где бы в странах Старого Света и когда бы — в третичной или четвертичной эпохе — ни искать родоначальников туземного населения Америки и, в частности, сев. — американских индейцев, для нас в настоящую минуту особо интересен и важен тот факт, что — захватническое движение европейцев встретило на своем пути определенную, искони живущую на родной земле расу, имевшую свою, пусть примитивную, культуру и создавшую к тому времени даже свою особую государственность.
Но ни с этой расой, с ее нравами и нуждами, ни с этой первобытной культурой западная «цивилизация» не намеревалась считаться. Вновь открываемые земли объявлялись
«Кожаный Чулок» Купера, т.-е. входящие в эту серию все пять романов, захватывает, приблизительно, шестидесятилетний период позднейшей колонизации Америки [1].
И против воли автора, благодаря его несомненному таланту, эта серия ярко, образно и волнующе дает нам представление о
Бесконечные девственные леса, где солнце столетиями обливает верхушки мощных дубов, куда редко проникала нога белого человека и — где лишь краснокожий воин и бронзовый от загара белый охотник в бесшумных мокассинах прокладывают тропки среди колючего кустарника и сплошного валежника… Сюда проникают лишь «охотники за землей», своеобразные ходоки цивилизации, выискивающие места для удобного поселения, да одиночки — «Канадские Бобры» — уходят в глубь пустоши, подальше от человеческих глаз. Это — первый момент («Зверобой»).
Борьба за удержание, за обладание захваченными землями (колониями), борьба между главнейшими «колонизаторами» — Англией и Францией. Бесконечные кровавые колониальные войны, в которые воюющие втягивают и красные племена туземцев. Этим племенам одинаково враждебны и французы, и ингизы — англичане. И обе стороны враждующих между собою белых в одинаковой мере боятся своих краснокожих союзников, поощряя, чтобы удержать на своей стороне, все их самые низменные инстинкты, развращая их и в этом своем обдуманном развращении находя гнусное оправдание и стимул к проповеди истребления индейцев. Частью бегут, частью угасают, — и все сходят со сцены жизни, — племена американской расы. Это — второй момент… («Следопыт» и «Последний из могикан».)
После отделения Северо-Американских Штатов [2] от метрополии — Англии — начинается «оживление» колонизации внутренних областей Штатов. Топоры врубаются в девственную чащу, пролагая просеки и опустошая леса. Задымились трубы поселений и городков там, где еще недавно один «Канадский Бобр» да туземные племена считали себя хозяевами огромных пространств. И на берегах затерянного в глубине лесов Глиммергласа, названного уже озером Отсего, раскинулся городок. Слепое и хищническое истребление богатств, рассыпанных щедрой природой! Где исконный обитатель этих земель — свободный туземец? Его нет! Он бежал далеко на запад и юг от надвигающейся «цивилизации», захвата и истребления; бежал вплоть до необъятных равнин Луизианы.
Чингачгук, — «великий воин и последний вождь могикан», оставшийся с «цивилизацией», волю которого подавили миссионеры, а дух — алкоголь, — в кабачке «Храбрый Драгун» оплакивает свое былое величие и свободу, которые никогда уже не вернутся.
Появилась «цивилизация», появились запруды на реках, ограды на полях, охраняющие «священную собственность» неведомых никому пришельцев. И старый Бумпо, с детства охотник лесов, уходит дальше и дальше от гнета «цивилизации». Это — третий момент… («Пионеры».)
Но неудержимо катится волна колонизации, торжествует «жестокая правда» белого человека. Далекая Луизиана в 1803 году приобретается Штатами. Умирающий старый охотник видит, что он не ушел от белых людей и их захвата… Завершается колонизация приобщением к «культуре» новых девственных пространств… Некуда бежать уничтожаемому туземцу!.. Это — последний момент… («Прерия».)
Свидетелем и участником «всех этих чудесных и быстрых изменений, характеризовавших прогресс американцев», Купер сделал белого по происхождению, но воспитавшегося среди туземцев охотника Натаниэля Бумпо — «Кожаного Чулка».
Купер следующими словами характеризует своего героя:
«Об упомянутом действующем лице автор скажет только, что это человек по природе добрый, удаленный от всех соблазнов цивилизации, хотя и не вполне забывший свои предрассудки и то, о чем ему твердили. Он, заброшенный к дикарям и, может-быть, скорее исправленный, нежели испорченный
