— Да.
— Я слышал самолет, но...?—?Изумление на его лице сменилось улыбкой, дружелюбно-участливой и довольной.?—?Ах вот что! Боже мой, Дэгни, ну и дела!
Она беспомощно уставилась на него, не в силах связать прошлое с настоящим. И так же беспомощно произнесла, как говорят во сне покойному другу, когда упущен шанс сказать это ему при жизни, произнесла, помня, как почти два года назад она упорно набирала его номер и не было ответа, помня, что все это время она надеялась сказать ему при первой же встрече:
— Я... я пыталась связаться с тобой. Он мягко улыбнулся:
— Мы тоже все время пытались связаться с тобой, Дэгни... Увидимся сегодня вечером. Не беспокойся, я никуда не денусь, надеюсь, ты тоже не исчезнешь.
Он помахал рукой остальным и продолжил путь, размахивая коробкой. Она подняла глаза и, когда Маллиган тронул машину с места, заметила, что Галт пристально наблюдает за ней. Ее лицо стало жестким, словно она открыто признавала, что страдает, и досадовала, что это может доставить ему удовольствие.
— Ладно,?—?сказала она,?—?теперь я представляю, каким спектаклем вы хотите поразить меня.
Но в его лице не было ни жестокости, ни жалости, только спокойное сознание правоты.
— Мисс Таггарт, у нас здесь первое правило, что каждый должен сам все увидеть и понять.
Машина остановилась у обособленно стоящего здания. Дом был сооружен из грубо отесанных гранитных глыб, большую часть фасада занимало огромное сплошное окно.
— Я пришлю вам доктора,?—?сказал Маллиган и уехал, а Галт понес Дэгни к входу.
— Это ваш дом??—?спросила она.
— Мой,?—?ответил он и ударом ноги открыл дверь.
Он перенес ее через порог в сверкающее пространство комнаты, где потоки солнечного света омывали полированную поверхность сосновых стен. Там стояла немногочисленная мебель ручной работы, потолок был из простых балок; арочный проем вел в небольшую кухню с грубыми посудными полками, там стоял непокрытый деревянный стол и, что удивительно, сверкала никелем электрическая плита. Дом отличала первозданная простота хижины первопроходца: только самое необходимое, но с учетом возможностей сверхсовременной технологии.
Он пронес ее через поток света в небольшую комнатку Для гостей и опустил на кровать. Из открытого окна виднелись каменистые ступеньки, спускавшиеся далеко вниз, а навстречу им, вонзаясь в небо, поднимались сосны. Она заметила, что на стенах там и сям виднелись какие-то врезанные в дерево мелкие письмена, сделанные, похоже, разными людьми. Разобрать слова ей не удалось. В комнате имелась и другая дверь, она была полуоткрыта и вела в его спальню.
— Я здесь гостья или узница??—?спросила Дэгни.
— Выбор вы сделаете сами, мисс Таггарт.
— Какой может быть выбор, ведь я имею дело с незнакомым человеком.
— Неужели? Разве вы не назвали моим именем свою железнодорожную линию?
— А, это... Да.?—?Еще одна маленькая деталь пополнила картину.?—?Да, я...?—?Она смотрела на стоящего перед ней высокого мужчину с выгоревшими на солнце прядями золотистых волос, он гасил улыбку в своих беспощадно всепонимающих глазах. Ей вспомнилась борьба за открытие линии, ее линии, и летний день, когда был пущен первый поезд. Ей подумалось, что если бы было можно выразить символ этой линии в образе человека, то надо было бы выбрать Галта.?—?Да, назвала...?—?И, вспомнив то, что произошло потом, она добавила:?—?Но я дала ей имя врага.
Он улыбнулся:
— Это противоречие вам рано или поздно пришлось бы разрешить, мисс Таггарт.
— Но ведь именно вы разрушили мою линию?
— О нет. Ее погубило противоречие.
Она на минуту прикрыла глаза, затем спросила:
— Все эти истории, которые я слышала о вас,?—?что в них правда?
— Все правда.
— Их распространяли вы сами?
— Нет. Зачем? Мне вовсе не хотелось, чтобы обо мне говорили.
— Но вам известно, что вы стали легендой?
— Да.
— Молодой изобретатель из компании «Твентис сенчури мотор»?—?это правдивая версия легенды?
— В ее конкретном смысле?—?да.
Произнести это безразличным тоном Дэгни не смогла, горло у нее перехватило, и, невольно перейдя на шепот, она спросила:
— Двигатель, который я нашла, его создали вы?
— Да.
Она не могла скрыть вспыхнувший интерес, глаза ее загорелись.
— Тайна преобразования энергии...?—?начала она и за молчала.
— Я мог бы изложить ее вам за четверть часа,?—?сказал он в ответ на ее страстное, хотя и невысказанное желание,?—?но на земле нет силы, которая заставила бы меня раскрыть этот секрет. Если вам понятно это, вы поймете все, что вас озадачивает, оставляет в недоумении.
— Та ночь... двенадцать лет назад, весной, когда вы покинули сборище шести тысяч убийц,?—?тоже правда?
— Да.
— Вы сказали им, что остановите двигатель мира.
— Сказал.
— И что вы сделали?
— Я не сделал ничего, мисс Таггарт. И в этом весь секрет. Она долго молча смотрела на него. Он ждал, словно читая ее мысли.
— Разрушитель...?—?беспомощно и удивленно произнесла она.
— ...исчадие ада, какого не знал свет,?—?сказал он, как будто цитируя, и она узнала собственные слова,?—?человек, который лишает мир разума.
— Как пристально вы следили за мной??—?спросила она.?—?И с какого момента?
В последовавшую секундную паузу его взгляд не шелохнулся, но ей показалось, что он наполнился большим значением, Галт как будто увидел ее по-другому, и в его голосе, когда он спокойно ответил, ей почудилось особое напряжение:
— Много лет.
Она прикрыла глаза, расслабившись и прекращая расспросы. В ней появилось странное, легкомысленное равнодушие, словно ее внезапно оставили все желания, кроме желания отдаться успокаивающему ощущению полной беззащитности.
Прибыл врач, седой мужчина с приятно-озабоченным лицом и ненавязчивыми, но твердыми и уверенными манерами.
— Мисс Таггарт, познакомьтесь?—?доктор Хендрикс,?—?сказал Галт.
— Уж не доктор ли Томас Хендрикс??—?воскликнула она с непроизвольной прямотой ребенка. Так звали знаменитого хирурга, который лет шесть как отошел от дел и исчез с горизонта.
— Он самый,?—?ответил Галт.
Доктор Хендрикс ответил на ее восклицание улыбкой:
— Мидас сказал мне, что мисс Таггарт необходимо выводить из шока, не того, который она испытала, а того, который ее ожидает.
— Вот и займитесь этим, а я отправлюсь на рынок купить продуктов к завтраку.
Рассказывая хирургу о симптомах и болях, Дэгни следила за его уверенными быстрыми движениями. Он привез с собой аппарат, которого ей раньше не доводилось видеть,?—?переносной рентген. Вскоре выяснилось, что у нее сломаны два ребра, растянута лодыжка, содрана кожа на колене и локте, а ко всему этому еще несколько ушибов, которые обнаружили себя лиловыми пятнами. Под умелыми, опытными
