и свидетельствующий, что Мазепам были вовсе не чужды идеи государственности и участия в управлении собственной страной.
Один из расхожих мифов о Мазепе, заложенных еще в петровской антимазепинской пропаганде и подхваченных Н. Костомаровым, — это его якобы «пропольские» и даже «прокатолические» симпатии[10]. На наш взгляд, Мазепы, наоборот, — ярко выраженный пример воинствующего украинского православия, в самом лучшем смысле этого слова. Между прочим, даже недолюбливавший по личным причинам Мазепу Самойло Величко в своей летописи характеризовал его как «шляхтича козакоруского»[11].
Глубокий интерес Ивана Мазепы к православному богословию, огромные средства, которые он жертвовал на строительство православных церквей и монастырей, имели серьезную семейную традицию. Самой яркой фигурой здесь была мать Ивана — в девичестве Марина Мокиевская. Вообще, мать Мазепы сыграла очень большую роль в его жизни. Он пережил ее всего лишь на год (она дожила примерно до 90 лет). Марина Мокиевская была выдающейся личностью. В отличие от Московского государства, где женщины высшего общества томились в теремах, в Украине XVII века они зачастую играли видную роль в политике. Некоторые склонны видеть в этом наследие традиций Киевской Руси, другие — польское влияние.
Отец и брат Марины были старшинами у Хмельницкого и погибли в боях с поляками — отец под Чортковом (1655), а брат под Дрыжеполем (1655). Сама она была активным деятелем украинской православной церкви — в частности являлась «сестрой» Луцкого православного братства. О роли братств на Украине мы говорили выше. После смерти мужа (1665) она приняла постриг под именем Марии Магдалены и вскоре стала настоятельницей самого влиятельного женского монастыря — Печерского Киевского Вознесенского. Впоследствии она совмещала этот пост с должностью игуменьи Глуховского Успенского монастыря. Мария Магдалена была женщиной с твердым, решительным и властным характером. До самой смерти она оказывала очень большое влияние на сына, о чем мы еще будем говорить.
Влияние Марии Магдалены видно и в случае с ее дочкой, сестрой Ивана — Александрой. Выйдя замуж после смерти первого мужа за польского аристократа Яна Войнаровского — киевского земского судью, ловчия овруцкого и писаря влодимирского, Александра вскоре бросила мужа из-за религиозных разногласий (он был католиком) и удалилась в Печерский монастырь к матери. Мы еще будем говорить, какой шквал недовольства в Польше и какое давление на Мазепу-гетмана вызовет этот поступок его сестры.
В сложный и противоречивый период казацких войн немногие решались защищать свои религиозные убеждения. Поэтому такая последовательность и упорство Мазеп заслуживают уважения.
Об участии Адама Мазепы в войнах Хмельницкого после 1654 года мы ничего не знаем вплоть до момента, когда умершего Богдана Хмельницкого сменяет новый гетман — украинский шляхтич Иван Выговский. В Украине начинается печальный период так называемой Руины. Внутренние неурядицы, борьба за власть различных группировок старшины, недовольство «черни», стремящейся попасть в привилегированное казацкое сословие, осложняются вмешательством соседних держав. Речь Посполитая и Турция решают, что это подходящий момент подчинить Украину своей власти, а Москва пытается урезать права своевольных гетманов, заигрывая с их политическими оппонентами и чернью. Результат оказывается прямо противоположный планам окружения Алексея Михайловича: в сентябре 1658 года Иван Выговский подписывает с Речью Посполитой Гадячский договор, декларировавший создание триединого государства — Польши, Литвы и Княжества Руського. Украина должна была получить широкую автономию, собственный сейм, монету и прочие привилегии. Среди посланцев Выговского на польский сейм, который должен был утвердить Гадячский договор, значится и Адам Мазепа. Он явно был сторонником «государственной группировки» казацкой старшины, желавшей самим управлять своей страной. Вместе с Выговским Адам Мазепа получает награды от сейма (в частности, подтверждение своих прав на Каменицу, то есть снятие инфамии), но поляки отвергают большую часть условий Гадячского договора и отталкивают от себя Украину.
Теперь уже ничто не могло остановить стремительно нараставшую Руину. После недолгого возвращения «под руку» царя Украина раскололась. Левобережье осталось за Москвой (частично добровольно, частично благодаря длительным военным экспедициям), Правобережье снова признало польского короля. Значительной частью старшины и шляхты овладели апатия и разочарованность.
Именно в это сложное время, в начале 60-х годов XVII века, на политическую арену Речи Посполитой выходит юный, но полный честолюбивых надежд Иван Мазепа.
Глава 2
Детство и юность Мазепы
Вся биография Ивана Мазепы пронизана множеством легенд и фактических ошибок. Даже своей мировой известности, сохраняющейся по сей день, Мазепа обязан не столько своим подвигам, заслугам и достижениям, сколько двум любовным романам, один из которых вообще плод литературной фантазии, а второй на самом деле был весьма далек от интерпретации Пушкина. Поэтому перед нами стоит очень сложная задача: шаг за шагом отделить зерна от плевел, сохраняя беспристрастность и строго придерживаясь фактов.
Даже в дате рождения Мазепы по-прежнему имеются разночтения. Казалось бы, вполне определенно можно считать, что родился он 20 марта 1639 года в родовом селе Мазепинцы на Правобережной Украине[12]. Тем не менее во всех российских справочниках по- прежнему фигурирует ошибочная дата — 1644 год (вслед за Н. Костомаровым), делающая нашего героя на пять лет младше. Детство Мазепы выпало на бурные годы восстания Хмельницкого. Белоцерковский полк, где жила семья Мазепы и в котором, как мы видели, далеко не последнюю роль играл его отец, был одним из центров правобережного казачества.
Из воспоминаний доверенного секретаря и одного из немногих близких гетману людей — Филиппа Орлика (мы еще будем говорить о том, что исторический Орлик не имел ничего общего с пушкинским палачом Кочубея) доподлинно известно, что Мазепа обучался в знаменитой Киево-Могилянской академии, о роли которой в украинском обществе мы говорили выше. Было это, видимо, в начале 50-х годов XVII века. По данным казацкой летописи Самойла Величко (современника Мазепы), он закончил обучение в Академии классом риторики[13]. Отсюда — прекрасное знание языков, поражавшее современников. Мазепа, кроме украинского, русского и польского, свободно владел латынью (по воспоминаниям французского дипломата Жана Балюза, «блестящим знанием этого языка мог соперничать с лучшими нашими отцами-иезуитами»), говорил по-итальянски и по-немецки. Орлик свидетельствует, что очень хорошо Мазепа знал и татарский, которым в те времена владели многие из казацкой старшины.
Академия давала и неплохое знание древних авторов — Платона, Аристотеля. В различные минуты своей жизни Мазепа цитировал по памяти Горация и Овидия. Любимым его произведением был «Государь» Макиавелли. Не правда ли, не совсем обычный образ для казацкого лидера: уединенно коротающий вечер в своем шатре среди военного стана за томиком латинских стихов… Между тем именно в Киево-Могилянке Мазепе, видимо, привили любовь к поэзии — там студенты изучали литературу от греческой классики до Ренессанса. Впоследствии гетман сам будет писать стихи, которые и сейчас поражают глубоким философским смыслом, трагичностью и верностью формы[14].
Ректором Академии в те годы, когда там учился Мазепа, был известный православный деятель Лазарь Баранович. Активный сторонник Хмельницкого, он должен был прививать своим студентам идеалы казацкой вольности. Впоследствии ученик Барановича гетман Мазепа будет жертвовать огромные деньги на строительство храмов в его епархии, всячески способствовать его усилиям по распространению идей просвещения в Украине.
Примерно в 1657–1659 годах молодого Мазепу посылают учиться на Запад[15]. И. Бутич (к сожалению, без ссылки на источник) пишет, что Мазепа изучал артиллерию в Голландии, в городе Девентере[16]. Кроме того, он был в Италии, Германии[17], в Париже, на юге Франции
