ничтожного человечка, и Снейпу показалось, что за много лет так ничего и не изменилось - он все тот же маленький мальчик в потрепанной одежде, с большим носом на лице и большими проблемами в жизни, и они, эти проблемы, так и остались с ним, навсегда - его одиночество, непризнание окружающим миром, зависимость от более сильных личностей… Профессор выбросил противные мысли подальше, как делал всегда, и машинально призвал из кухни обычные маггловские сигареты. Курил он крайне редко - и не потому, что не позволяла техника безопасности при работе в лаборатории, а потому, что он практически никогда не позволял страху завладеть собой. Выпуская в ночной воздух струи дыма, Снейп постарался очистить голову от мыслей и выстроить непробиваемый барьер, загоняя чувства подальше, туда, где они сидели бы тихо, притворяясь спящими. Он знал, что то, что он делает - не совсем правильная техника защиты разума, что чувства, как диких зверей, надо приручить или выгнать, но изменить ничего не мог.
На небе погасли несколько звезд, рассвет тихонько пробирался сквозь непроглядную тьму, а профессор все еще сидел на крыльце, устало прислонившись к рассохшимся перилам.
* * *
- Ты? - выдохнул оборотень, замирая на полпути к превращению.
- Рем! - Сириус нерешительно шагнул навстречу старому другу. За много лет он несколько отвык от картины превращения, хотя видел ее бесчисленное количество раз, и сейчас облик Люпина вызывал в нем почти священный ужас.
Луна вышла из-за туч, тускло осветив двор, зрачки оборотня окончательно сузились и сам он опустился на четыре лапы. Крупнее любого из трех друзей-анимагов, сейчас он тем более представлял нешуточную угрозу для всего окружающего, и даже для себя. Вспомнив школьные дни, Сириус мгновенно обернулся собакой - только так можно было надеяться остаться целым и невредимым в присутствии оборотня. Протяжный вой прорезал ночную тишину, в кустах замолкли цикады, тяжелое дыхание двоих - одного, уставшего с дороги, и другого, пережившего мучительное превращение, звучало пугающе громко.
Звери замерли, вперившись взглядом друг в друга. «Оборотень в нем может и не узнать меня, столько лет прошло… - закралась паническая мысль в голову Блэка. - Или он может не верить мне, разорвет, не раздумывая». На всякий случай приготовившись защищаться, пес не сводил глаз с громадной мускулистого чудовища перед ним.
Но огонь в глазах оборотня постепенно гас, и, спустя пару мгновений, он повернулся и сквозь приоткрытую дверь протиснулся к себе в дом. Сириус осторожно двинулся следом.
Обстановка дома Люпина мало чем отличалась от Визжащей Хижины - только мебель в ней находилась преимущественно целая, и на обоях не было следов когтей. Оборотень спокойно улегся у камина, будто тихий домашний зверек и прикрыл глаза. Стараясь ничего не задеть, Сириус устроился в противоположном углу и, несмотря на все еще присутствующую тревогу, задремал, успокаивая себя тем, что, даже если Лунатик передумает и решит напасть на него, то сам он уже успеет отдохнуть с дороги и исход сражения будет не настолько предсказуемым.
Тяжелая ночь подходила к концу, Блэк спал крепким сном, луна на горизонте едва виднелась, прохладный утренний ветер просочился в дом и взъерошил шерсть на загривке пса. Люпин у камина, уже в человеческом обличье, лежал, свернувшись в клубок, по-детски подложив ладонь под голову. Проснувшийся Сириус так и обнаружил друга, и пару минут наблюдал за ним, будто запоминая новый, повзрослевший облик. Ворот потрепанной рубашки Рема сбился на бок, на джинсах виднелись старые заплатки в районе колен, светлые волосы (теперь уже с еле заметной проседью) растрепались и спутались - в общем, кроме возраста, в нем мало что изменилось.
Когда Сириус вернулся из ванной, Люпин лежал на спине, раскинувшись подобно морской звезде.
- Рем, - осторожно позвал Сириус, опускаясь рядом. - Просыпайся, хватит на полу валяться, на уроки пора… - принялся поднимать его друг.
- Да, Джим, иду, - промычал Люпин, сонно мотая головой. При упоминании этого имени сердце Сириуса замерло и вновь забилось раненой птицей.
- Джим уже ушел, Рем, это Бродяга, - прошептал он чуть слышно и вздрогнул. Люпин наконец протер глаза и с кряхтением уселся, вспоминая, какой сегодня день и что, собственно, происходит.
- Откуда ты взялся…Здесь? - спросил он хриплым спросонья голосом.
- Я сбежал, сразу скажу… - сознался Блэк, хитро улыбаясь, Люпин нахмурился в ответ. Сириус сник.
- Сбежал?
- Да, если хочешь, я могу уйти, чтобы не навлекать на тебя беду, Луни. Если меня разыскивают… - начал было анимаг, но Люпин отмахнулся и поднялся на ноги, держась за каминную полку.
- Ты с ума сошел?
- Рем, послушай, я… - вздохнул Сириус. Как он и думал, Рем поверил в ту историю с предательством и теперь пытается выставить бывшего приятеля, вычеркнуть его и из своей жизни… - Я уйду и больше ты…
- Да ты что, Бродяга! Дружище, как же я скучал!! - воскликнул он, просветлев, и стиснул старого друга в крепком объятии. Сириус ответил тем же, почти слыша, как трещат ребра в грудной клетке. - Как же мне не хватает вас всех! Я не знаю точно, что тогда случилось, но я не верю, что ты мог подставить Джима! Кто угодно, но не ты…
- Они отправили меня даже без суда, как это понимать? - вспомнил Сириус, застарелая обида на несправедливость заскребла в душе.
- Мы разберемся со всем этим, точно тебе говорю. Я пытался тебя тогда защитить, но кто будет слушать оборотня? Как же ты умудрился сбежать?
- В обличье зверя, как же еще…
Опьяненные радостью встречи, друзья еще долгое время перекидывались полуосмысленными фразами, иногда ненадолго замолкая и вглядываясь друг в друга, по старой мародерской привычке отмечая и запоминая каждую мелочь, каждую новую заплатку на одежде и каждое новое слово в разговоре.
- Ты же голодный как тысяча мантикор! - вдруг спохватился Люпин и поспешил на кухню, там он принялся шарить по полкам, но Сириус усадил его за стол и сам принялся за готовку, одновременно слушая Люпина, сообщающего о том, что же изменилось в мире за все то время, пока друг был в заключении. Блэк время от времени в недоумении качал головой или с досадой сжимал кулаки, отзываясь на новости, Рем ненадолго вышел из кухни и притащил завернутую в подарочную бумагу бутылку вина.
- Подарили, - кивнул он и сорвал обертку. Не читая этикетку, но призвал из комнаты пару стаканов и, заклинанием открыв вино, дрожащей рукой разлил выпивку.
Поев и расслабившись, друзья расположились в комнате на потрепанном диване, Люпин по привычке плюхнулся на пол: в школе он всегда так делал, когда Джим и Сириус играли в шахматы, Лунатик обычно принимался рисовать. Сидеть на полу было удобнее - можно было удобно разложить рядом карандаши и бумагу, да и Хвост любил развалиться рядом и наблюдать за работой Рема. Лучше всего ему удавались портреты девчонок и карикатуры учителей. Еще он очень любил чертить разные схемы и карты…
- Рем, у тебя точно проблем из-за меня не будет? - снова на всякий случай спросил Сириус, не хотелось все-таки подводить друга. «Единственного оставшегося друга», - напомнил он себе.
- Нет, - покачал тот головой. - Забудь, в наши края авроры неохотно заглядывают, только иногда с обысками. Но сейчас время более-менее тихое, так что можешь быть спокоен.
Приятели пока не начинали обсуждать, что же делать дальше, планов пока не строили, Блэк придерживал главные новости напоследок, да и не особо хотелось сейчас сложных тяжелых разговоров. Им обоим не помешала бы пара дней отдыха.
- Ты про Гарри ничего не слышал? - вздохнул Блэк, полулежа на диване и с наслаждением потягивая вино.
Люпин тоскливо вздохнул, плечи его бессильно поникли.
- Я хотел его забрать, но Дамблдор сказал, что здесь и пытаться бесполезно - я же оборотень, - с досадой заметил Рем. - А так он у родни какой-то живет, вроде в порядке всё с ним.
- Сейчас Гарри уже в Хогвартсе учится, если я не разучился считать.
- Да, учится… Кстати! Как я мог забыть? Я же в этом году тоже в Хог поеду, Защиту вести!
- Да ладно? - с завистью протянул Сириус, усаживаясь рядом с Ремом на теплый пол. - В школу вернешься…Тебя директор нанял? На год?
