него, стоит только немного зазеваться, что вот-вот цепкие лапы утащат его в подземные пещеры, длинные полые клыки высосут остатки крови, а мясо доедят гигантские белые черви. Спрятаться негде: держащиеся на честном слове развалины осыпятся, стоит только слегка дунуть на них.
Супруги, втянув головы в плечи, поминутно озираясь, крались по дорожкам среди развалин. Ничто не выдавало присутствие поблизости кого-то еще, но повсеместно виднелись следы чьей-то активной жизнедеятельности. Огрызок сизого корнеплода, следы ног, обутых в грубую простую обувь, отпечатки мягких и плоских босых ступней или лап — все доказывало населенность руин. По мере того, как путешественники продвигались вглубь древнего города, тропинки становились шире. Но по-прежнему ни одна живая душа не попадалась на пути.
В конце концов, Илю осточертела эта давящая неопределенность и он решился проследить куда ведет небольшая тропка-ответвление. Повинуясь всем неоправданным изгибам дорожки, Иль с Ари наконец добрались до ее конца. Тропка заканчивалась небольшой ровной площадкой перед аккуратной полусферой. Подойдя к этому странному сооружению, Иль обнаружил, что оно едва достигает его плеча. Потрогав полусферу, Иль догадался, что она сделана из крошек бетона, кирпича и камня, скрепленных каким-то связующим веществом. Получившийся материал приятно шуршал под пальцами и радовал глаз своим изящным видом. Никакого устройства, хотя бы отдаленно напоминавшего дверь, не было видно. Иль несколько раз обошел купол, простучал его камнем, ожидая услышать гулкий звук полости, но удары поглотились.
К площадке перед полусферой подходила еще одна извилистая тропинка. Охладевший к исследованию купола Иль потянул Ари к ней. Недолгая прогулка по новому пути закончилась выходом на очередную широкую дорожку, пересекаемую великим множеством меньших тропок. Раздражение, смешанное с растерянностью, охватило Иля. Поиск таинственных невидимых жителей руин целиком завладел им. Иль побежал в сторону центра разрушенного города. Ари едва поспевала за ним.
Внезапно Иль остановился, причем так резко, как будто наткнулся на внезапно выросшую на пути прозрачную преграду. Ари, увлекаемая инерцией, таранила мужа. Иль, не удержав равновесия, рухнул на четвереньки в пыль. Но глаза его из новообретенного положения остались нацеленными в ту же точку, а рот так и не закрылся. На обочине сидел на корточках маленький мальчик, но его лицо обросло густым седоватым волосом, как у старика-карапала. Нежная детская округлость черт, хрупкие плечи — все говорило, что это не просто состарившийся карлик, а именно ребенок. На коленках мальчика лежала грязная деревянная палка с заостренным наконечником. От холода и непогоды его прикрывал кусок грязного брезента, замысловато обмотанный вокруг тела. Там, где в обычной одежде находились бы застежки, это незатейливое платье скреплялось кусками медного кабеля с сохранившимися кое-где кусками обесцветившейся изоляции. Мальчишка, жуя травинку, меланхолично разглядывал остолбеневших Иля и Ари. Вдруг, потеряв всякий интерес к незнакомцам, он ловко запрыгнул на кучу обломков и вонзил свое копье в ее глубину. С явным торжеством на личике мальчишка вынул палку окровавленной. Засунул руку по плечо в кучу и вытащил за тонкий длинный хвост небольшое белое кожистое животное. Из распоротого брюшка зверька чвакнув выпали окровавленные внутренности. Мальчик камнем добил визжавшую добычу. Расплылся под бородой в гордой улыбке. Спрыгнув с кучи, удачливый маленький охотник подошел к тупо сидящему Илю и протянул ему белую тушку. Иль автоматически принял этот подарок, пробормотав слова благодарности. Ребенок жестом предложил Илю следовать за ним.
Вблизи буйная растительность на лице мальчишки оказалась блефом. От фальшивой бороды к затылку, исчезая под колтунами, тянулись тонкие медные проволочки. Мальчик, высоко задрав подбородок, вышагивал по заросшей бурьяном тропке. Следом за ним семенила усталая Ари. Иль, держа за хвост омерзительного мертвого зверька, замыкал маленькую колонну. Очень скоро показался сакраментальный купол. Иль с нетерпением и вполне понятным волнением ожидал дальнейшего развития событий. «Все- таки, — думал он, — интересно, как этот урод и его собратья залезают в свои гнусные жилища?» Эти и другие не менее тревожные мысли прыгали в ватной и тупой, благодаря обилию переваренной в эти дни информации, голове Иля.
К его разочарованию, ведомая маленьким местным жителем процессия миновала загадочную полусферу и, пройдя еще изрядно, добралась до величественной кучи строительного мусора. Как оказалось, эта гора была не совсем конической формы, а, если смотреть на нее сверху, образовывала спираль. Как будто кто-то специально упражнялся в дикарских архитектурных изысках. Вход в эту самую «спираль» прятался, приткнувшись к соседней небольшой куче обломков. Чтобы попасть в центр горы, надо было сначала вскарабкаться на маленькую кучу, потом в строго определенном месте спуститься с нее и только тогда по бокам вырастали надежные стены мусора. Проделав все эти действия, путники оказались посередине крохотной площадки, накрытой сверху насквозь проржавевшим железным листом. Стены комнаты образовывали спекшиеся за прошедшие века обломки, а через отверстия потолка виднелись кусочки темно-синего неба. Меблировка помещения состояла из покрытого брезентом топчана, истертого до дыр старинного кожаного кресла, пары железных стульев и железного ржавого стола.
Маленький хозяин резво забрался с ногами на топчан и принялся разглядывать гостей, копаясь в длинных грязных волосах. Не дожидаясь приглашения, Иль опустился в кресло и тоже выжидающе уставился на мальчишку. Пауза затянулась. Наконец сорванец заговорил:
— Ты кто такой? Как тебя занесло за стену?
— Я путешествую… А зовут меня Иль.
— Ты дурак? Отсюда нет выхода. И если ты этого не знал, то тебе сильно не повезло, а если знал, то ты дурак.
— Я не дурак. Я пришел издалека. Надеюсь, что ты объяснишь мне особенности здешней жизни. У меня возникло так много вопросов, что я даже не знаю с чего начать…
— Не трынди, пень. Знай, что ты в полнейшем дерьме — вот тебе и все ответы, и все вопросы. Одно только слово — дерьмо! Если будешь слушать меня, то протянешь какое-то время. Если меня слушать не будешь, а начнешь шарахаться по дорогам параллельных, то они тебя сожрут и не спросят откуда тебя сюда занесло. О! Если бы я только мог очутиться за стеной! Я никогда, ты слышишь, никогда не подошел бы к этим дерьмовым руинам даже на расстояние года пути!
— Успокойся, парень, ты имеешь дело с очень сильным волшебником, — судя по одежде, быту и всем остальным признакам, этот самый парень, по мнению Иля, имел весьма отдаленное представление о цивилизации, и, верно, не догадывался о ее достижениях. — Я владею душами нескольких могущественных духов и демонов! Стоит мне захотеть, и я превращу любого в соляной столб! Если я куда-то пойду, то духи укажут мне наиболее безопасный путь!
Лицо мальчугана приобрело выражение заинтересованности:
— Так у тебя есть талисманы, пень! Что же ты сразу не сказал? — и протянул грязную ладошку. — А ну-ка, давай-ка их мне. Тебе они сейчас никак не помогут, о волшебник!
Мальчик откровенно ни во что не ставил собеседника. Иль вспылил:
— Талисманы! А не задать ли мне тебе хорошую трепку?! — гневно вращая глазами, навис над наглецом.
— Хорошо. Пусть они останутся у тебя, — быстро согласился мальчишка. — Но все равно ты должен держаться меня. Я чем могу помогу тебе здесь, а уж ты, имея хоть капельку благодарности, просто обязан прихватить меня, когда будешь возвращаться за стену. Ведь ты приготовил себе лазейку, не так ли?
Теперь Илю стали ясны намерения мальчика, не ведавшего, что существуют в мире такие болваны которые могут пойти в руины, не имея возможности вернуться назад, к благам цивилизации. Ему стало жутковато, но ведь он еще ничего не знал о руинах. А того о чем уже знаешь либо совсем перестаешь бояться, либо боишься еще больше. После долгого разговора со ставшим покладистым мальчуганом Илю стало по-настоящему страшно. Мальчишка, жуя невиданные им яства, запивая их невероятным колем, непрестанно говорил. И в течение всего рассказа он ел и ел.
Много веков назад красивый город постепенно стал приходить в упадок. С годами в нем оставалось все меньше людей. Пришло время, когда оставшиеся уже не могли поддерживать инфраструктуру города, да и не умели этого. Никто не работал, не лечил болезни, не учил детей, не охранял порядок. Одной страшной зимой в городе началась эпидемия раньше неизвестной болезни. Некому было с ней бороться. С приходом весны эпидемия закончилась, но у переболевших стали рождаться дети-недоумки.
Став взрослыми, детишки образовали уродливое подобие человеческого общества. В их среде
