потоком, Шинджа, прижимая руки к животу, даже не стонал, а шипел. Девушка засмеялась и выстрелила вновь. Третья пуля попала прямо в голову, тело бхота, дернувшись несколько раз, затихло. Лида, не торопясь, отдала пистолет Лунину, подняла с земли этюдник и принялась складывать выпавшие тюбики с краской. Затем, так же не спеша, взяла из рук Николая оружие и, спрягав в этюдник, аккуратно закрыла крышку.
— Надо уходить, Лидуня, — тихо произнес Келюс, боясь что у девушки сейчас начнется истерика.
— Да, — все так же спокойно кивнула она. — Мы сейчас уйдем… Этот козел мучился, правда? Сильно мучился? Я специально стреляла в живот…
— Пойдем, — вздохнул Николай, понимая, что разговаривать с девушкой сейчас бесполезно. Он хотел забрать пистолет Шинджи, но затем передумал. Пусть оружие найдут рядом с трупом…
Они обошли неподвижное тело Китайца и, не оглядываясь, направились к выходу. Вскоре аллея кончилась, Келюс и Лида оказались на оживленной улице, заполненной обычной дневной толпой. Лунин осмотрелся, но ничего тревожного не заметил. На выстрелы, приглушенные уличным шумом, никто не обратил внимания. Келюс полез в карман за мелочью, но тут совсем рядом взвизгнули тормоза. Из остановившейся у кромки тротуара легковушки выскочил Мик.
— Николай! Лида! Слава богу! — воскликнул он, хватая Лунина за локоть. — Скорее в машину, там, на другой стороне, «Мерседес» Алии!
— Знаю, — согласился Келюс, стараясь держаться как можно естественнее. — Так что случилось?
— Как что? Надо уезжать, Александр Александрович нас подбросит…
Лида и Келюс переглянулись и сели в машину. Мик наскоро познакомил их с Киселевым, и «жигуленок» помчался по направлению к центру. Плотников, волнуясь и глотая слова, пересказал то, что услыхал от Звездилина.
— Знаю, — вновь кивнул Лунин. — Мне надо сегодня же лететь в Крым. Эх, черт, лето!.. Где билеты-то взять?
— Я могу помочь, господин Лунин, — отозвался Киселев. — Вам до Симферополя?
— Да, — согласился было Николай, но тут же сообразил, что оружие в самолете провезти сложно. — Нет, поеду поездом, послезавтра утром буду там…
— Вам сколько билетов?
Келюс нерешительно посмотрел на художницу. Та покачала головой.
— Один. Но… Лида, тебе лучше уехать.
— Да, конечно, — поддержал Мик. — Лида, вам лучше действительно где-то переждать недельку- другую. Не обязательно в Крыму.
— Так в чем проблема, господа? — удивился Киселев. — Моя фазенда к вашим услугам. Там тихо, вымирающая деревня, почтальон — и тот бывает раз в неделю…
— А что, — тут же согласился Келюс. — Лидуня, тебе ведь нужен свежий воздух?
Девушка не отвечала. Повернувшись, Николай увидел, что она сидит; бессильно откинувшись на покрытую серым чехлом спинку сиденья, глаза ее закрыты, а по щекам текут слезы.
— В общем, мы это обсудим. — Мик тоже понял, что с девушкой творится неладное. — Спасибо, Александр Александрович!
Лиду высадили у ее дома, Келюс проводил девушку до подъезда, а затем машина вновь тронулась с места, направившись к Дому на Набережной.
— Что-нибудь случилось? — шепнул Мик, пока «жигуленок» продирался сквозь ряды запрудивших улицу автомобилей.
— Да, — дернул губами Лунин. — Потом…
— У меня тоже… — Мик запнулся и махнул рукой. — Ладно, после!..
Поблагодарив Киселева и распрощавшись, они подождали, пока «Жигули» скрылись за поворотом, а затем не спеша направились к дому. Плотников, поведав Николаю подробности беседы с бардом, предложил войти во двор первым во избежание засады.
— Поздно, — вздохнул Келюс. — Какая уж тут засада!
— То есть? — не понял Мик. — Так ведь Цэбэков… Китаец который…
— Забудь!
— Вы… его? — понял Плотников. — Когда? Ну, даете, Николай!
— Только что, — Келюс отвернулся. — Как раз перед тем, как ты нас встретил. Только убил его не я.
— — Что? Лидка? — ахнул Мик. — О господи!
— А чего ты удивляешься? Только учти, подполковник, об этом я сказал тебе первому и последнему.
— Могила! — охотно пообещал Мик. — Ну Лидка! Так это ей нужно немедленно мотать!..
— Да. Хотя бы на фазенду господина Киселева. И заняться этим придется тебе, синий гусар. Я уезжаю в Крым, там Ольга, они ее кажется, вычислили…
Оказавшись в квартире, Плотников тут же повис на телефоне, а Келюс по старой привычке отправился на кухню ставить чайник. Уже слышалось уютное шипение закипающий воды, когда в кухне появился оживленный и вполне пришедший в себя Мик.
— Николай, мы достали вам билет на завтра до Симферополя. Лиду берем на себя, отвезем к Киселеву или еще куда-нибудь…
— Кто это «мы»? — поинтересовался Келюс, которому вид суетящегося Плотникова-младшего вернул хорошее настроение.
— Я и Виктор. — Мик заглянул в чайник. — Давайте-ка сообразим кофе, а?.. Так что тут будет все в порядке. И не забудьте взять с собой оружие.
— Слушаюсь, ваше высокоблагородие, — усмехнулся Келюс. — Патроны, бином, тоже брать?
— Благородие, — автоматически поправил Плотников, и Лунин тут же вспомнил Корфа. — Николай, я понимаю, вы по-прежнему считаете меня пацаном. Но, честное слово, там зря званий не дают. Правда, полком я не командовал, но…
— По хозяйственной части… — подхватил Лунин, заваривая кофе.
— Ага, — ничуть не обиделся Мик. — Мы уже сформировали три танковые бригады. Кстати, в первом бою я был в головной машине… Может, мне все же поехать с вами? Правда, у меня сейчас как раз намечается одно дельце…
— Не надо. С Ольгой я уж сам… Правда, не знаю, куда нам потом деваться. Может, в Самару, к Валерию?
— Если что, звоните мне, — предложил Мик, глотая горячий кофе с такой жадностью, что Николай даже испугался за сохранность подполковничьего здоровья. — Я назову вам телефон, только не записывайте…
Лунин невольно усмехнулся — это тоже ему что-то напомнило.
— Звоните вечером, — продолжал Плотников, расправившись с кофе и закуривая «Кэмел». — Впрочем, утром тоже можно звонить, меня не будет, но мне передадут.
Он несколько раз повторил телефонный номер, а Лунин по давней привычке мысленно разделил его на несколько исторических дат. Так запоминалось не в пример легче.
— Ладно, если что, позвоню. Слушай, а Ольгу ты сможешь спрятать? Ну, скажем, если меня прикончат.
— Прекратите! — возмутился Мик. — Что значит прикончат? И думать не хочу!
— Да очень просто прикончат, — пожал плечами Лунин. — Как Михаила Модестовича, как Фроата, как многих других. Так все-таки?..
— Понимаете, Келюс, — Плотников замялся. — Может, отправить ее на дачу к Киселеву?
— Этого мало. Лидка-то их не интересует. Пока во всяком случае. А вот Ольга… Ты же сам переправлял ее сюда!
— Да, — кивнул Мик. — Причем не особо удачно, на что вы мне сразу и указали. Но взять ее туда, я не могу. Ей там нельзя появляться! Она не просто вне закона, понимаете? Она… Ее там уже нет.
