туалетной комнаты и по прямой диагонали пошёл через холл к администратору.
— Доброе утро, — сказал он женщине в очках, которая сидела за стойкой.
— Доброе, — ответила она.
— Подскажите, пожалуйста, Скачков Владимир Николаевич из Москвы, в каком номере, — тут Костя на миг запнулся, подбирая слово, — остановился?
— Секундочку, — сказала женщина и застучала по клавишам компьютера, — Скачков… В 316-ом, — ответила она быстро.
— А вы не подскажете, он сейчас в своём номере? — ещё спросил Костя.
— Оля, 316-ый посмотри. Человек у себя или нет, — громко сказала женщина девушке за длинной стойкой.
— Ключа нет, наверное, у себя, — ответила Оля.
— Я могу к нему пройти? — спросил Костя у женщины в очках.
— А вы договаривались?
— Да… договаривались — ответил Костя.
— А то можно позвонить ему в номер.
— Нет, нет. Я лучше зайду.
— Лифт прямо. Третий этаж.
— Спасибо, я найду, — уже направляясь к лифту, сказал Костя.
Он в первый раз углублялся в недра гостиницы. Лифт был новый и весь в зеркалах. На третьем этаже у лифтов стояли диваны и в две стороны уходили коридоры. Костя пошёл по указателю налево. Зелёные с коричневым ковровые дорожки гасили звук шагов. В дальнем конце коридора копошилась горничная.
На дверной ручке номера 316 висела табличка «Не беспокоить». Из-за двери доносился звук работающего телевизора и ещё какой-то шум.
Костя постоял у двери, прислушиваясь, сердце его заколотилось с новой силой. Он постоял с пол минуты и, наконец, постучал. Стук получился робкий. Костя снова прислушался. Его стук не дал никакого результата. Тогда он постучал сильнее. Опять ничего. Тогда он постучал громко, ударяя в дверь всем кулаком. Ничего не произошло. Костя даже усмехнулся сам себе, почувствовав всю нелепость ситуации, как будто ему что-то нужно от того человека, который не желал откликаться на его стук.
Тогда Костя стал стучать ещё сильнее и стучал долго. За дверью он услышал какую-то возню и явно женский голос, который что-то говорил, только Костя не разобрал, что именно. Наконец, он услышал мужской голос.
— Кто там?! — громко спрашивали из-за двери. Слышно было, что голос доносится из глубины помещения, говоривший к двери не подошёл.
— Простите… Это… Откройте, пожалуйста! — сказал Костя твёрже, весь краснея.
— Как же вы задолбали, а! Что это за гостиница такая, бля, — услышал Костя приближающийся голос.
Потом он различил шаги, ворчание, короткое позвякивание у двери и, наконец, дверь открылась. Открылась совсем немного. Костя увидел жидкие светлые волосы, торчащие во все стороны, и опухшее вытянутое лицо с маленькими красными глазами.
— Ну! Чё тебе надо, — на Костю пахнуло перегаром. Звук телевизора стал слышнее, и неясный шум стал шумом воды, текущей из-под крана или шумом душа.
— Скачков Владимир Николаевич? — спросил Костя.
— Так точно, Владимир Николаевич. А ты кто такой?
— А вы не позволите войти? — продолжал Костя, совершенно не зная, что делать, как себя вести.
— Ещё не хватало! Надо-то чего? — продолжало говорить опухшее лицо.
— Просто… Вот… В общем, вот, — сказал Костя, вынул из пальто бумажник и показал его собеседнику — Это ваш?
Дверь распахнулась. Человек с опухшим лицом был одет в белый махровый халат, и больше на нём ничего не было. Он стоял босиком и придерживал халат рукой, потому что не был опоясан.
Справа от входной двери была дверь в ванную комнату. Дверь была открыта, оттуда доносился шум воды. За спиной у человека в халате был виден коридорчик, а дальше комната. У его ног на полу валялся женский сапог на длинном каблуке и остроносые мужские ботинки.
— Погоди, — сказал мужчина в халате, — это же мой бумажник!
— Так можно войти? — спросил Костя.
— Заходи, — был ответ.
Костя зашёл. Дверь за ним закрылась. Костя сделал всего один шаг и попал в непроветренное, прокуренное помещение, где громко работал телевизор. Ещё там стоял запах комнаты, в которой долго пили алкоголь.
— Яна, выключи телевизор, сколько я могу тебя просить, — хрипло крикнул мужчина в халате, не отрывая свой взор от Кости и бумажника.
— Если это ваш, тогда возьмите его, — сказал Костя.
— А где ты его взял? — спросил мужчина.
— Знаете, я его нашёл у входа в гостиницу. Лежал на асфальте. Там ваши документы… Паспорт ваш… Так я узнал…
— Да-а-а?! Ну надо же! Наверное, когда выходил из такси, тогда и выронил, — на этих словах мужчина взял бумажник у Кости и открыл его. — Да выключи ты телевизор!!!
За его спиной прошмыгнула девица с чёрными, как уголь, мокрыми волосами. Она была замотана в большое полотенце и семенила на цыпочках. Телевизор затих.
— Ну надо же! Ничего не помню, — господин Скачков осматривал содержимое бумажника. — Как же мне нехорошо-то, брат, — сказал он и подмигнул Косте. — Так пить нельзя! Видишь, как оно бывает, — он внимательно посмотрел на пачку рублёвых банкнот с остатками банковской упаковки. — Значит, вот так валялся, а ты нашёл?
— Именно так, — ответил Костя.
— Ну ты, как я вижу, взял себе, сколько надо? — держа неполную пачку денег в руке, спросил Владимир Николаевич. — Но всё равно спасибо тебе, земляк. Спасибо за документы! Выручил! А теперь давай.
Он открыл перед Костей дверь и почти вытолкнул его в коридор. Костя вышел, дверь захлопнулась. Он встал, замер и несколько секунд не шелохнулся.
— Представляешь, а я-то бумажник вчера потерял, — услышал из-за двери Костя громкий хриплый голос. — Выронил! А в бумажнике всё! Вот чудак этот нашёл. Смотри, денег уже взял, да ещё пришёл за благодарностью. Нормально, нет?!..
Дальше Костя слушать не стал. Он быстро зашагал, а точнее почти побежал к лифту. Вскоре он уже шёл по набережной и отчаянно матерился про себя. Мокрый снег попадал в лицо и в глаза. От этого глаза заслезились.
Костя долго шёл так, свернул на улицу, шёл, шёл, пока не промок и не замёрз. Потом ехал в почти пустом троллейбусе с запотевшими окнами. Его затошнило, он бормотал что-то себе под нос и водил пальцем по запотевшему стеклу.
Он вышел возле своего университета, зашёл в центральный корпус и долго слонялся по пустынным фойе и переходам. Пойти больше было некуда. Потом прозвенел звонок, и университет заполнился высыпавшими из аудиторий студентами.
Костя позвонил Юре и сказал, что нужно встретиться. Юра ответил, что денег у него ещё не появилось, на что Костя сказал, что ему нужно просто поговорить. У Юры было много дел, и он попросил о встрече после работы.
Тогда Костя позвонил своей бывшей девушке, она ответила не сразу. Света, так её звали, закончила мединститут и проходила практику (интернатуру) в первой городской больнице. Костя поболтал с ней, рассказал ей пару анекдотов, она смеялась, а потом сказала, что говорить больше не может, но ей очень приятно, что у Кости всё хорошо, и что он позвонил.
