очень-то и похож, – от души расхохотался дракон. – Какой-то ты, однако, лысоватый стал. На предмет бороды!
Добуц недовольно покривился, но сделал вид, что это замечание к нему не относится.
– Боня, – Тимка недоуменно захлопал глазами, – как это так… Что-то уж чересчур быстро, – удивился мальчик. – Ведь ты хотел у Олафа противоядие взять!
– Все в порядке, – успокоил Тимку новоиспеченный дракон, – именно Олаф меня только что и допревратил. Он мне такую специальную таблетку дал, которая ускоряет любые превращения! Небось слышал, как шарахнуло? Так это я ее проглотил. И стал во каким… – дракон оглядел себя, поцокал языком. – Потому что назад, в человекообразного, я, оказывается, могу вернуться только лишь окончательно став драконом! Тонкости там какие-то свои, волшебные. С недоколдованным, понимаешь, ничего поделать нельзя, – Боня, из озорства хлопая крыльями, бодро протопал на солнышко и с интересом, уже более внимательно, принялся оглядывать себя со всех сторон, вертя головой на длинной шее то так, та эдак.
– А что Олаф? А как он там, не сердится на меня? А Каник что делает? – затараторил Тимка, бегая вокруг Бони-дракона. – Ну чего ты молчишь? Рассказывай давай. Ты, драконина вредная, ну хоть слово мне скажи! – Тим раздраженно стукнул кулаком по твердому драконьему боку и ушиб себе пальцы о броневую чешую.
– Нормально Олаф, – оторвавшись от изучения самого себя, прорычал Боня. – Повозмущался сначала, не без того. А потом успокоился. Вы, сказал, молодцы. Без вас, говорит, я драконов никогда разбудить не смог бы. Так что честь вам и хвала, а теперь ни во что не вмешивайтесь, сидите и ждите. Скоро, мол, буду.
– А как будет? – не утерпел Тимка. – Как он сюда доберется, не сказал? Пешком, что ли? Или просто прилетит?
– Наверно, просто прилетит. Или пешком. – Боня глянул на мальчика и насмешливо фыркнул. – Сам подумай! Он же волшебник, а не путешественник. Дунет-плюнет, заклинание скажет – и пожалуйста, уже здесь. Так что скоро явится… О, зеркало! Ну-ка, – Хозяйственный протрусил к вогнутому зеркалу и с любопытством заглянул в него.
– Осторожно! – не на шутку забеспокоился Добуц. – Очень ценный прибор. Больших денег стоит! Поаккуратнее, поаккуратнее!
– И еще оно колдовское, – предупредил Тимка, – суперотражательное. Опасное.
– Ну и морда, – не слушая мальчика, восхищенно сказал в зеркало рыжий дракон, – смерть врагам называется. А клыки какие! – Боня высунул длинный раздвоенный язык и подразнил им свое отражение. Отражение ответило ему тем же.
– Вот бы еще посмотреть, как у меня из пасти огонь идет, – мечтательно пробормотал Боня, – до чего же любопытно!
– Только не вздумай сейчас пламенем пыхать, – всполошился Тимка, – я же тебе говорю, что оно очень опасное!
Боня-дракон снисходительно покосился на мальчика:
– Мы, могучие драконы, никаких дурацких стекляшек не боимся! – и тут же пустил в зеркало тугую огненную струю. Из вредности, наверное.
Результат был потрясающим: внутри вогнутого зеркала что-то яростно полыхнуло, грохнуло, и из зеркальной чаши вырвался столб огня – красного, жаркого. Боня резко отпрыгнул в сторону, и потому отраженное пламя не успело его задеть, а лишь слегка закоптило ему чешуйчатую морду. Дракон от неожиданности сел на хвост, ошалело поводя головой из стороны в сторону и нервно облизываясь. Тимка тоже не устоял на ногах – огненный луч пронесся рядом с ним, обдав мальчика жаром и толкнув его горячей взрывной волной. Один лишь Добуц устоял на ногах, но и он заметно побледнел.
– Батюшки, – сказал наконец Хозяйственный, – вот это да, вот это сила! – и привычно, будто всю жизнь был драконом, слизнул копоть со своего носа. – Нету слов. Одни восклицания остались, – и, встав на лапы, осторожно, бочком-бочком, отошел от страшного зеркала подальше.
– Я же предупреждал! – поднимаясь с травы и отряхивая курточку, возмутился Тимка. – Чуть всех нас не сжег, годзилла недоделанный!
– Так ведь не сжег, – смущенно ответил Боня. – И вообще, я не нарочно. Я больше не буду.
– Да-а, – расстроенно протянул Добуц, задумчиво проведя пальцем по кромке волшебного зеркала, – какое я оружие сдуру рассекретил… Обидно-то как! Ему же цены нету. Эх, надо было сначала подземные испытания провести, а после уже решать, отдавать его драконам или нет, – гном печально завздыхал.
– Ладно, не расстраивайтесь, – принялся успокаивать гномьего правителя Тимка, – для важного дела рассекретили, для всенародного! Мы этим зеркалом Змею враз ухлопаем, пискнуть не успеет. Ее вот только поймать сначала надо, а дальше все будет просто. Я так думаю.
– Вот-вот, – глубокомысленно покивал Хозяйственный, – именно что поймать. Олаф тоже об этом говорил. Мол, самое трудное – это отловить Змею, раз она теперь беспризорная и летает где хочет. Сильное ловчее колдовство надо будет применять! Особое.
– А может, пока не поздно, назад его утащить? – никого не слушая, тихо пробормотал себе под нос Добуц. – Пока драконы не увидели. Жалко ведь, еще разобьют ненароком. Им лишь давай-давай чего-нибудь ценное поломать! Очень безответственный народ. Запросто раскурочат, – гном, поднатужившись, попытался сдвинуть зеркало с места.
– И не вздумай, – строго сказал Хозяйственный, – драконы уже все услышали и увидели. Что нужно, то и увидели.
– Где? – завертел головой гном. – Откуда?
– Отсюда. Я и есть драконы! – гордо произнес Боня. – А что, не похож?
– Да ты же не всамделишний дракон, – снисходительно ответил Добуц, – ты вроде бы как понарошку. Временно. А я вон тех обалдуев имел в виду, – гном ткнул пальцем в небо. – Видишь, резвятся.
– Это я не всамделишний? – разъярился Хозяйственный. – Это я понарошку?! Ой не зли меня, ой не обижай! А то я за себя не отвечаю, – Боня сердито хлопнул хвостом о землю.
– А я чего? А я ничего, – испуганно замахал руками гном, – я совсем другое имел в виду. Я, можно сказать, вовсе даже наоборот – предложить хотел тебе… вам, значит, особое почетное дело. Взять под свою личную опеку ценнейшее, важнейшее для всего гномьего мира зеркало! Потому как тем обол… тем драконам я не очень доверяю, а вы – такой серьезный, такой хозяйственный. Такой ответственный! И, главное, не испорченный драконьей безалаберностью. Вот. – Добуц с облегчением закончил свою трудную речь и вытер рукавом потное лицо.
– А? – Боня-дракон перевел растерянный взгляд с гнома на мальчика. – Слушай, чего он от меня хочет? Переведи, сделай одолжение. А то я что-то последнее время туго стал соображать. Мозги, что ли, тоже чешуей покрылись?
– Мозги чешуей не покрываются, – авторитетно заявил Тимка, – мозги, они или от жары плавятся, или от старости усыхают. Хотя, возможно, у драконов они и впрямь какие-то особенные, бронебойные… А сказать Добуц тебе хотел вот что: бери, Боня, себе зеркало и охраняй его от других драконов, чтобы они его не сломали. Заодно можешь и на Змею с ним поохотиться, пострелять в нее огнем. Иди колдовством. Ты, кстати, колдовать-то умеешь?
– Не знаю, не пробовал, – помотал головой Хозяйственный. – А что, мне нравится, – вдруг оживился Боня, – отличная мысль! Я, получается, буду драконом на особом положении, типа хранителем важного зеркала, вот как! Хм, звучит заманчиво, – Бонифаций немного подумал и белозубо улыбнулся гному: – Я согласен. Записываюсь в хранители, уговорил.
– Вот и хорошо, – успокоился Добуц, – теперь у меня хоть какая-то надежда есть, что зеркало целым останется.
– Да-а, – Тимка легонько постучал костяшкой пальца по толстому стеклу, – ты теперь, Боня, не простым драконом будешь, а стратегическим. Жутким оружием массового заворожения!.. Вот нацепят другие драконы на твою спину это зеркальце и ка-ак погонят они тебя впереди всех, на Змею. В атаку! А сами огнем и колдовством станут в чашку плевать. Ну а тебе, ясное дело, все это в змеюку отражать придется. Интересно, что будет, если кто-нибудь из них промахнется и мимо зеркала пульнет?
– Э-э, об этом я как-то не подумал, – с тревогой признался Хозяйственный. – Плохо, наверное, будет. Не, не хочу в хранители. Я передумал!
– Поздно, – зловеще сказал гном. – Драконье слово крепче железа будет. Раз согласился, значит, согласился. Считай, клятву дал.
– А я не взаправдашний дракон, – стал поспешно отнекиваться Хозяйственный, – я самодельный. Слабенький я! Такое тяжелое зеркалище ни в жизнь не подниму, чесслово.
– Боник, не прибедняйся, – остановил его Тимка. – Я пошутил. Ты же хранитель, а не носитель. Будешь просто за зеркалом поглядывать, чтобы с ним осторожно обращались, и вовремя его тряпочкой протирать. А таскать его на спине кто другой будет. Не самодельный.
– Это другой разговор, – обрадовался Хозяйственный, – с тряпочкой – да сколько угодно! Хоть сто порций.
Гном недовольно крякнул, но промолчал: мальчик был прав. Да и зеркало, по правде говоря, было для Бони-дракона определенно тяжеловато.
В небе громыхнуло.
Тимка задрал голову: мелкие тучки сбились наконец в одну большую иссиня-черную тучу. Внутри нее ярко и тревожно посверкивали разряды молний; в вышине не было видно ни одного дракона. То ли они попрятались за грозовым облаком, то ли вообще улетели охотиться на Змею в неведомом направлении, кто знает? Похоже, крылатым созданиям сейчас было вовсе не до Тимки и не до дракончика по имени Боня.
– Что-то у них там случилось, – заметил Добуц, настороженно разглядывая из-под козырька ладони темное, сверкающее небо, – подевались все куда-то. Ни одного не видно!
– Может, мне надо слетать и проверить? – неуверенно предложил Хозяйственный, медленно расправляя крылья. – Вдруг им моя помощь позарез нужна? – лететь в грозу ему явно не хотелось.
– Вон, вон они! – Тимка ткнул рукой в противоположную сторону. – Вон, косяком несутся! Кого-то догоняют, – мальчик пригляделся. – Ух ты! Это что такое – квадратный снаряд, что ли? Или особая ракета? Непонятно.
Высоко-высоко, по светлой, не затронутой грозой части неба мчался черный предмет, удивительно похожий на железнодорожный вагон: следом за вагоном тянулся белый и туманный, как от реактивного самолета, след. Драконы, отчаянно размахивая крыльями, изо всех сил пытались догнать шуструю летающую коробку, но куда там! Видимо, поняв, что за таким летуном им никак не угнаться, крылатые ящеры изменили направление полета и направились к Драконьей Главе.
Как ни странно, вагон тоже пошел на снижение и тоже полетел к драконьей горе. Но гораздо быстрее самих драконов.
Чем ближе подлетала к горе самолетная коробка, тем больше Тимке казалось, что он уже где-то ее видел. Давным-давно… В замке у Олафа, в кладовке.
– Боня! – завопил Тим, в восторге крепко лягнув рыжего дракона ногой в бок. – Это же наш великий волшебник, самолично! В сундуке! Помнишь сундук в кладовке? Ну тот, который без колесиков по полу ездил. В котором я свисток нашел! Помнишь?
– Да помню я, помню, – сердито пробубнил Хозяйственный, – только лягаться зачем? Тэк-с, – дракон склонил голову набок, разглядывая летящий к ним вагон-сундук, – Олаф, говоришь? Это хорошо. Давно пора.
Сундук подлетел поближе, секунду неподвижно повисел в воздухе и тихонько опустился на землю, лишь едва слышно брякнули его латунные ручки. От сундука ощутимо тянуло холодом, черная резная крышка и гладкие бока ящика были покрыты серебристой изморозью.
