кафтаном за вырезанный замок и повис в воздухе, болтая ногами. Затем отряд гуськом двинулся вниз по ступеням: Хозяйственный шел впереди, освещая путь фонариком, Тимка шагал за ним след в след. Позади брел Ворча, недовольно бубня себе под нос что-то ругательное по поводу дурацких строителей неправильной башни, и заодно заранее сокрушался о пропущенном обеде.
Темнота понемногу начала рассеиваться. Откуда-то снизу, из самой глубины колодца, лилось желтое, призрачно-лунное сияние, словно там, на дне, светила привычная земная луна – эдакое мощное подвальное полнолуние. Тимка мимоходом заглянул в освещенную лунным светом башенную шахту и с удивлением обнаружил, что вывернутая башня выглядит изнутри точь-в-точь как прибрежная башня-труба, та, где был замучен Указательный, неудачливый «палец»- похититель.
На самом дне башни в окружении четырех заостренных колонн действительно желтела луна. Но очень странная луна, прямоугольная и ребристая. Эдакий лунный кубик.
– Смотри, – Тим легонько похлопал Хозяйственного по рюкзаку, – там, на дне. Видишь? Эти морские негодяи ухитрились луну с неба спереть! И в кубик ее расплющили, представляешь? Вот гады.
– Тс-с. – Боня прижал палец к губам, заглянул в колодец. Секунд десять он молча разглядывал необычный светильник, потом пожал плечами и беззвучно зашагал дальше вниз.
Отряд шел по лестнице, минуя кольцевые ярусы. Тимка, попадая на очередной уровень-этаж, старался не смотреть по сторонам. Потому что он ради любопытства однажды все-таки взглянул – кажется, на девятом этаже, – что же там творится, на неосвещенном кольце яруса. И увидел такое, отчего ему захотелось немедленно с диким криком броситься назад, к далекой мраморной двери, и больше никогда-никогда не возвращаться в лунный башенный полумрак: по всему полу кольца-этажа лежали как попало еле видимые в темноте длинные черные предметы. И если только Тиму это не показалось, некоторые из них вяло шевелились, когда луч фонарика ненароком попадал на них. Чтобы чувствовать себя спокойней, Тимка теперь, едва только оказывался на следующем кольцевом этаже, старательно отводил глаза от темноты в сторону лунного света и мысленно уговаривал себя: «Спокойствие! Башня пуста, никаких колдунов в ней нет». Это помогало, но не очень. Только до следующего этажа. Поэтому Тим все время, на всякий случай, держал руку поблизости от кармана с пультом управления. Достать его он не решился – вдруг ненароком нажмет какую кнопку… Тогда, если колдуны действительно в башне, начнется такой трам-тарарам! Мало не покажется. А если они здесь и спят своим колдовским сном, то, возможно, все и обойдется. Возможно.
Лестница наконец закончилась. Осторожно, ступая на одних носках, Боня направился к лунному кубу. Тимка, держа Ворчу за руку, последовал за ним. Вблизи куб оказался почти прозрачным – нутряной желтый свет вовсе не слепил глаза, и можно было вполне отчетливо разглядеть, что находится у него внутри; четыре высокие железные колонны поднимались из пола вдоль ребер куба, острые, как клыки вампира. Сами колонны сверху донизу были покрыты выпуклыми завитушками, сплетенными в тайные нечитаемые знаки.
– Вот так-так, – отстраненно пробормотал Хозяйственный, склонив набок голову и разглядывая то, что Тимка поначалу принял было за случайную тень, за трещину внутри лунного монолита.
Нелепо раскинув руки-рукава, изогнувшись немыслимым образом, весь перекрученный-переверченный, в центре куба вниз головой висел «палец». А именно – Средний. Тот, кого они искали. Словно мошка в янтаре, он застыл в той мучительной позе, в которой его и настигло неведомое колдовство.
– Пытали, – одними губами прошептал Тим, – а когда надоело, замуровали. До следующих пыток.
– Точно, – Боня слабо кивнул, – это вернее, чем в клетку сажать. Из клетки еще можно при случае удрать, а вот из такого кубика – никогда! Видно, с Указательным они на радостях сильно перестарались, так что со Средним решили быть поаккуратнее. Так сказать, пытать по чуть-чуть. Чтобы работа в радость была. Мер-рзавцы!
Ворча подошел к кубу, для пробы похлопал ладошкой по его высокой, идеально ровной грани.
– И чего теперь делать? – Карлик грустно посмотрел на Боню. – Ишь какая крепкая штуковина! Как та дверь, что Тим намедни ножиком порезал.
– Верно, – Хозяйственный радостно прищелкнул пальцами, – волшебный кинжал! Тим, давай доставай свой знаменитый тесак. Сейчас мы его на лунном кубике опробуем. Давай – давай, – Боня мельком поглядел вверх, – пока колдуны не очухались.
– Так ты их тоже видел? – Тим поежился. – Я думал, мне показалось.
– Видел, – Хозяйственный мрачно усмехнулся, – но не буду же я сразу орать дурным голосом: «Ух ты! Гляньте – колдуны!» И вообще – раз они спят, то опасности для нас пока что нет. Я так думаю.
– Ладно. – Тим достал кинжал и деловито снял ножны. Освобожденный волнистый клинок неожиданно вспыхнул ослепительным, яростным фиолетовым светом. Точно дуга мощной электросварки.
– О, черт! – громко крикнул Боня, отшатываясь и закрывая глаза рукой. – Что такое? Тим, что происходит?
Сверху, из темноты, донесся тяжелый громоподобный вздох. Как будто сотни ртов одновременно зевнули и разом выдохнули полусонное «А-ах!». Впрочем, так оно и было на самом деле – морские колдуны просыпались. Все. Одновременно.
– Режь! – взвыл Ворча, суетливо притоптывая ногами и с ужасом глядя в темную шевелящуюся высоту. – Ой, попались мы! Ай, конец нам!
– Держи, – Тим не глядя сунул в руку Боне пульт управления, – лупи колдунов, не давай им опомниться! Только не перепутай опять, где у пульта верх, а где низ.
Кинжал слепил Тимку: закрыв глаза, Тим наотмашь, куда придется, полоснул клинком по боковине куба. Кинжал вначале вроде бы уперся во что-то упругое, неподатливое, но через миг преграда исчезла. Раздалось неприятное хлюпанье, точно Тимка проколол резиновый баллон с тягучим сиропом; фиолетовое сварочное сияние враз померкло. Тим открыл глаза: куб, дрожа всеми гранями, таял, истекал желтым фосфоресцирующим паром; лезвие кинжала погасло и стеклянно поблескивало в лунном зареве. Секунда-другая – и «палец» с сухим стуком безжизненно упал на пол.
Многоголосый свирепый рев потряс стены башни – колдуны нелепыми скачками лавиной мчались по лестнице вниз, к наглым ненавистным пришельцам.
– Получайте! – Боня с силой надавил на первую попавшуюся кнопку, веером мазнул невидимым лучом по черным высоким фигурам. Раздались редкие громкие хлопки – колдуны взрывались! Не все, но многие из них исчезали в облачках белых искр, расшвыривая воздушной волной соседей. Некоторые камнем падали в шахту, срываясь со ступеней – несколько колдунов нанизались на острые спицы колонн и страшно кричали, корчась в муках, другие остались лежать на полу, оглушенные или убитые ударом. Но основная масса рычащих монстров неумолимо приближалась. Уже были различимы огненные красные глаза под капюшонами; уже поплыл между колонн смрадный запах гнили и разложения, выдыхаемый колдунами; уже первый колдун спрыгнул с последней ступеньки на пол…
– Все, все пропало! – Ворча, дрожа и закатывая глаза, упал на колени и с силой стукнул кулаками по плитам пола. – Не хочу умирать! Не желаю! Проклятые колдуны, проклятая вывернутая башня! Чтоб тебя и впрямь вывернуло наизнанку!
Пол под ногами Тимки заходил ходуном. Хозяйственный, сбитый с ног подземными толчками, неловко упал набок, подмяв под себя карлика. Тим невольно опустился на четвереньки, но руки и ноги не держали его, расползались под резкими ударами. Мальчик лег на живот, перекатился на спину…
Башня выворачивалась наизнанку. Тим, не веря своим глазам, видел, как мимо него, набирая скорость, проносятся вниз кольца-этажи: пол с распростертыми на нем людьми мчался вверх – Тимка словно лежал на крыше включенного скоростного лифта! Колдуны заметались в панике, налетая друг на друга, падая в неожиданно возникшую широкую щель между стенами и летящим ввысь полом башни; невероятный грохот и треск заглушали бессвязные крики гибнущих чудовищ. Боня подполз к Тимке, показал рукой наверх и что-то прокричал сквозь жуткий рев, Тим помотал головой – не понимаю! Тогда Хозяйственный сложил ладони домиком и опять показал вверх, энергично тыкая пальцем в далекий потолок с раскрытой плитой-дверью.
Тимка похолодел. Ну конечно – крыша! Сейчас их попросту расплющит, размажет по потолку. Как пластилин под прессом. Тим рывком дотянулся до прижатого ворчиной ногой пульта, направил его окошком к крыше и лихорадочно стал давить на все кнопки. Бесполезно! Электронная палочка-выручалочка в этот раз не сработала. Да, наверное, и не могла – на строительные материалы, всякие кирпичи и железки, пультовый луч не действовал. К сожалению.
Тим лежал на спине, как парализованный, не в силах пошевелиться – потолок быстро приближался, и нельзя было ни спрятаться от него, ни убежать.
Железные колонны, о которых забыли и Тим, и Боня, четырьмя таранами ударили в каменный потолок, напрочь разворотив его и отбросив далеко в сторону мраморную дверь; со звоном полетели в кусты вывернутые из земли сигнальные плиты-колокольчики.
Безвкусный, но свежий холодный ветер дунул на Тимку – над островом собиралась гроза; башня все росла и росла, как будто решила добраться до самых туч. Пол под мальчиком – вернее, новая башенная крыша – противно вибрировал, щекоча Тимке спину. Грохот вокруг постепенно стихал, замедлялась и скорость подъема, Тимка наконец смог встать на ноги. Держась за погнутую колонну, он огляделся.
Вокруг башни простиралось море, неспокойное, в белых бурунчиках разгулявшихся волн. Тим заглянул за край крыши: башня действительно – и бесповоротно – вывернулась наизнанку, кольца этажей теперь опоясывали ее снаружи. По соединительной лестнице черными прыгучими тараканчиками медленно, но упорно скакали вверх чудом уцелевшие морские колдуны. Намерения их Тимке были ясны, и потому задерживаться на крыше больше не стоило. Тем более что вот-вот должна была начаться гроза и Тим прекрасно понимал, куда станут бить молнии – колонны, хотя и погнутые, должны были притянуть к себе все небесные электроразряды.
– Боня! – Тимка наклонился над Хозяйственным, похлопал его по щекам. – Очнись! Надо улетать отсюда. Немедленно!
Хозяйственный сел, помотал головой.
– Хорошо покатались, – просипел он, с трудом поднимаясь, – славно. Будет о чем в старости внукам рассказать.
– Если ты сейчас же не унесешь нас отсюда, – Тим показал Боне на близкие тучи, – то через пять минут у тебя не будет ни старости, ни внуков!
– Ага, – Боня кряхтя стал раздеваться. – Мне в кого нынче превращаться? В птичку или во что другое?
– В птичку, – ответил Тим и мило улыбнулся Хозяйственному.
Глава 5
Средний приходит в сознание
Косой холодный дождь лупил Тимку по голове и плечам. Тим лишь отфыркивался от текущей по лицу воды – утереться не было никакой возможности, потому что руки у Тима были заняты. Левой он прижимал к себе Ворчу, правой – «пальца», Среднего. И карлик, и «палец» были без сознания: даже грозовой ливень не привел их в чувство.
Боня-птица летел сквозь дождь куда глаза глядят, тяжело работая намокшими крыльями. Снизу, почти под птичьими лапами, бесились крутые волны, а сверху в невидимом небе постоянно рычало и урчало, точно в желудке голодного людоеда. Хорошо хоть ветер был попутный, дул в спину Тимке и не мешал лететь усталой птице! Где-то далеко позади осталась башня колдунов, но даже сейчас, вдалеке от нее, через пелену дождя можно было обнаружить ее по беспрерывным вспышкам молний. Молнии били в башню безостановочно, и Тимке даже на минутку стало немного жаль колдунов, которым сейчас наверняка приходилось весьма туго.
