– Живо.
– Я с этим делом давно завязал, – пролепетал Джибз.
– Хватит юлить. Ты же знаешь, я не люблю увертки.
– Что ты задумал, Кей?
– Считаю до трех. – И Кей нацелил пистолет в лоб Джибзу.
– Лучше делай, как он говорит, Джибз, – посоветовал Эдвардс. – У этого мужика явно проблемы.
– Раз! – произнес Кей. – Два!
– Поверь мне, парень, – настаивал Эдвардс. – В таком состоянии он опасен.
Джибз затравленно озирался, будто прикидывая, сумеет ли удрать.
– Он всегда опасен, – процедил ростовщик. – Кей, сходи к массажисту, поплавай в бас...
– Три! – И Кей выстрелил. Пуля угодила Джибзу точно в лоб, и голова ростовщика разлетелась вдребезги, как фарфоровая ваза. Обезглавленное тело рухнуло под прилавок.
Эдвардс выхватил свой 'ствол' и направил его на Кея, который так и стоял с пистолетом в вытянутой руке.
– Брось оружие! – крикнул он. – Руки за голову!
– Я его предупреждал, – сказал Кей, и не думая подчиняться.
– Брось оружие!
– И ты его предупреждал.
– Читай по губам, коли так не понимаешь. Ты арестован за превышение служебных полномочий. У тебя есть право молчать. Все, что ты скажешь, обязательно будет использовано против тебя на суде.
– Не глупи, Эдвардс. За что ты собрался меня арестовать?
– Ты сумасшедший, Кей, или как тебя там. Никто не может безнаказанно расстреливать людей – будь он сам Господь Бог. Это Америка, цивилизованная страна!
Кей молча слушал. Лицо его оставалось бесстрастным.
– Бездушный ублюдок! – пропищал тоненький голосок из-под прилавка. Эдвардс повернулся в ту сторону, да так и застыл с разинутым ртом. Джибз ожил! Он стоял на прежнем месте, а вместо головы у него было что-то вроде сморщенного яблока размером с кулак. На глазах у ошеломленного Эдвардса это 'яблоко' превратилось в человеческую голову. Из комка розоватой плоти возникли уши, нос, рот, небритые щеки; прорезались глаза, на череп наросли волосы... Джек Джибз снова стал самим собой.
– Знаешь, как щиплет! – прорычал он уже нормальным голосом. – Скотина!
– Показывай товар, или снесу вторую башку, – сурово произнес Кей.
Новообретенные глаза Джибза округлились от страха. Он неуверенно кивнул и дрожащим пальцем надавил на кнопку под прилавком. С тихим гудением многочисленные стенды со всякими причиндалами и дешевыми побрякушками перевернулись, явив взгляду свою изнанку.
О, там было на что посмотреть! Оружие самых разных форм и размеров, и в невероятном количестве! Некоторые предметы выглядели, мягко выражаясь, весьма странно; тем не менее у Эдвардса не возникло ни малейших сомнений – это было оружие и запасные обоймы к нему. На память пришло слово 'бластер'. Да, бластеры, скорчеры, игольники, атомарные мечи... Что там еще было на вооружении у Люка Скайуокера и капитана Кирка? Того и гляди входная дверь распахнется, и в лавку торжественно вступит лорд Дарт Вейдер, которому понадобился новый лазерный клинок. Хотя нет, рыцари-джедаи, помнится, свои клинки клепали сами...
Голова у Джеймса шла кругом. Он решительно отказывался что бы то ни было понимать. Сначала Трюкач с его вторыми веками, потом Джибз с отстреленной и выросшей заново головой, а теперь еще это... Нет, братцы, всему есть предел.
– Мистер Эдвардс! – окликнул Кей.
Джеймс стряхнул с себя оцепенение и, подчиняясь повелительному жесту Кея, принялся изучать оружие на стендах.
– Вон тот, – проговорил он, указывая на пистолет на одном из стендов. – Прямо в центре.
Кей пристально поглядел на Джибза.
– Ты продал цефалопоиду, не имеющему вида на жительство, рассеивающий спекатель с режимом обугливания? Ну ты и мразь, Джибз!
Ростовщик покачал головой и криво усмехнулся:
– Он показался мне заслуживающим доверия.
– Это оружие киллера, – резко бросил Кей. – Кто жертва?
– Не знаю.
– Колись, – Джибз! – Кей приставил свой пистолет ко лбу ростовщика.
Эдвардс отстраненно наблюдал за происходящим. Теперь он точно утратил способность удивляться.
– Честное слово, не знаю! – пролепетал Джибз.
Кей смерил его взглядом – и опустил пистолет.
– Товар конфискуется, – заявил человек в черном. – Ты покинешь планету ближайшим рейсом. Вернешься – пристрелю.
И Кей двинулся к выходу.
Эдвардс направился было следом, но вдруг остановился, повернулся к дрожащему с ног до головы Джибзу и мрачно подытожил:
– Кстати, про 'ролексы' разговор еще не закончен!
Выйдя на улицу, Джеймс жадно вдохнул свежий воздух. Вечерний Нью-Йорк жил привычной жизнью, такой знакомой и до боли милой. Случившееся в лавке казалось дурным сном. Слушайте, братцы, какие инопланетяне?
По улице проехал велосипедист. Колеса велосипеда, шлем, куртка, штаны – все было усеяно крошечными лампочками. Велосипедист сиял во мраке как рождественская игрушка. Джеймс проводил его взглядом. Пожалуй, теперь он в каждом встречном начнет видеть чужака.
Что же это делается, черт возьми? Эдвардс словно наяву увидел, как из лавчонки Джибза выходит старина Род Серлинг с сигареткой в зубах, услышал тревожную, бьющую по нервам музыку и гнусавый голос: 'Познакомьтесь – Джеймс Эдвардс. Обыкновенный полицейский, который сегодня утром отправился на работу, ловить преступников.
Он споткнулся и упал, а когда поднялся, то обнаружил, что находится уже не в Нью-Йорке, а в Сумеречной зоне!' Трам-там-там!
– Не можешь прийти в себя? – поинтересовался Кей. – Бывает.
Он сунул руку в нагрудный карман пиджака, достал черные очки и нацепил их на нос. Наверное, у него что-то не в порядке с глазами, подумалось Эдвардсу. Иначе с какой стати напяливать черные очки в такую темень?
– Единственное утешение, – продолжал Кей, – что завтра ты об этом и не вспомнишь, обещаю.
– Этакую дьявольщину нелегко забыть, – пробормотал Джеймс.
– Есть одно средство, сынок.
И перед глазами Джеймса возникла серебристая штуковина с красным огоньком на конце. Он увидел ослепительную вспышку...
– Она сажает это к себе на колени, а ее муж и говорит: 'Дорогая, эта зверюга ест мой попкорн'!
Джеймс Эдвардс недоуменно смотрел на сидящего перед ним человека в черном костюме. Тот хохотал так, словно ему в рот попала смешинка. У Эдвардса возникло смутное ощущение, что он знает этого человека – во всяком случае, встречал раньше. Но имени собеседника он не помнил, как и не помнил и того, каким образом очутился в баре, за столом, уставленным тарелками с едой и разнообразными бутылками. В памяти отложилась только погоня за каким-то типом, который в конце концов сиганул с моста над Сорок первой улицей...
