его, сколько их время.
— Они были спрятаны у его сестры. Я отправился туда. Забрал часы и ушел.
— Это все?
Угрюмо, как мальчишка, застигнутый с поличным, Франк выпаливает:
— Потом вернулся назад и убил ее.
— Зачем?
— Затем что она узнала меня.
— Кто был с вами?
— Я был один.
— Где это произошло?
— В деревне.
— Далеко от города?
— Километрах в десяти.
— Вы добирались туда пешком?
— Да.
— Врете.
— Вы правы: вру.
— На чем же вы добирались?
— На велосипеде.
— У вас его нет.
— Мне одолжили.
— Кто?
— Я взял его напрокат.
— Где?
— Уже не помню. В каком-то гараже в Старом городе.
— Опознаете гараж, если вас отвезут в Старый город?
— Не уверен.
— А если вам покажут пикап, которым вы пользовались, его опознаете?
Здесь знают и это. До чего безысходно!
— Завтра утром вы увидите его во дворе.
Франк не отвечает. Ему хочется пить. Рубашка на нем взмокла под мышками, в висках начинает стучать.
— Как вы познакомились с Карлом Адлером?
— Не знаю такого.
— Но ведь он вел пикап.
— Было темно.
— Что вам о нем известно?
— Ничего.
— Вы не можете не знать, что он занимался радиотехникой.
— Я этого не знал.
— У него в машине был передатчик.
— Я не видел. Было темно. Да я и не оборачивался.
— Кто сидел сзади?
— Не знаю.
— Но кто-то сидел?
— Да.
— Значит, вас с ним свели. Кто свел?
— Кромер.
— Где?
— В баре напротив кино.
— С кем был Кромер?
— Один.
— Под какими именами он представил вам своих приятелей?
— Он их не назвал.
— Опознаете того, кто сидел сзади?
— Вряд ли.
— Опишите его.
— Довольно грузный, с усами.
Франк лжет. Опять-таки чтобы выиграть время.
— Продолжайте.
— Он был в комбинезоне.
— В баре?
— Да.
Парня они не знают. Это чувствуется. Следовательно, Франк ничем не рискует.
— Минутку. По-моему, у него был шрам.
— Где?
Франк вспоминает медную линейку. Он импровизирует:
— Через всю щеку… Левую… Да.
— Лжете. Так ведь?
— Нет.
— Я буду очень огорчен, если вы солгали: это a priori лишает меня возможности дать согласие на свидание, с просьбой о котором ко мне обратились.
— Клянусь, я его не знаю.
— А как же шрам?
— Не знаю, и все.
— Другие примеры?
— Тоже мне неизвестны. Я его, конечно, опознаю, если увижу, но описать не в состоянии.
— Как насчет бара?
— Насчет бара — правда.
— А про Карла Адлера?
— Сам удивляюсь, почему я запомнил его имя. Позднее я дважды сталкивался с ним на улице. Он меня не узнал или притворился, что не узнает.
— Передатчик?
— При мне о нем не говорили.
Получит ли он разрешение? Франк тревожно всматривается в лицо пожилого господина: тот, несомненно, испытывает тайную радость, напуская на себя еще более непроницаемый вид, чем обычно. Сворачивает сигарету. Затем медленно и беззлобно цедит:
— Карл Адлер расстрелян вчера другой нашей службой. Он ничего не сказал. Наш долг выявить его сообщников.
Франк неожиданно багровеет. Не собираются ли ему предложить сделку вроде той, на какую согласилась Лотта?
Он ничего не знает, и это правда. В конце концов в этом убедятся Но он мог бы кое-что узнать. Им можно воспользоваться, чтобы узнать.
Франк тяжело дышит. Не знает, куда спрятать глаза.
Ему опять стыдно. Как он поступит, если ему в упор поставят вопрос, пойдет ли он на сделку? Как поступил бы вольет?
Он закрывает глаза, весь напрягается. Это было бы слишком прекрасно. Этого никогда не будет. Он не плачет Нет, в такой момент он не расплачется.
Он ждет. Пожилой господин, вероятно, играет клочками бумаги. Почему он молчит? Слышно только
