архивной «папке» у джина, а Данилову оставалось надеяться только на себя.
По дороге к «Свердловску-44» фоторецепторы-колбочки в его глазах увеличились в числе, наноботы-защитники модифицировали и зрительные нервы. Поэтому Данилов уловил, что промелькнула тень. Но разглядеть не смог.
Джин тоже не сумел распознать изображение, полученное им через нейроконнекторы.
И тут снова… Данилов едва успел отпрыгнуть и откатиться от зеленой молнии, которая прошла сквозь мембрану. Оперативнику на сей раз показалось, что «зеленая молния» была частью тела какого-то живого объекта. Джин на сей раз смог «собрать» изображение — что-то похожее на анаконду. Но откуда тут анаконда? И как может животное управлять искусственной мембраной?
Животное может, но только если его своевременно ментализировать, подбавив на эмбриональной стадии кое-какие людские гены, ну и правильно зарядить психопрограммой. Значит в этой игре активно участвует какая-то паскуда рода человеческого.
Пульс опять зашкаливает. Еще пару минут и будет перегрев организма.
Пора бы снова «охладить» его, но тогда уйдет сверхбыстрая реакции. И капец неизбежен. Всегда у нормального человека в кризисной ситуации эта проблема — или перегреться и выпасть в осадок, или набраться «тормозов» и получить от врагов по шее.
Десять секунд спустя все неясности отпали. На Данилова в упор смотрела зеленая заостренная безлобая голова с круглыми белесыми глазками и морщинистой кожей. Не анаконда, много хуже.
Пасть этого непрекрасного создания раскрывалась все шире, показывая, что состоит из четырех челюстей, каждая из которых украшена тремя рядами дециметровых зубов-спиц — те, видимо, умели перемещаться из сложенного горизонтального положения в вертикальное. С зубов еще свисала какая-то синеватая слизь, может быть яд или слюна, натекшая в предвкушении обеда. Раскрытые челюсти превращали голову твари в какое-то подобие цветка, скорее всего тюльпана. Глазки ее вдруг выскочили из орбит и закачались на мускулистых стебельках — щелевидные зрачки сужались и расширялись, ловя нужную фокусировку. Сама голова покачивалась на длинной шее, будто в такт какой-то неслышной музыке, но скорее всего выбирая момент для решающего удара.
Данилов впервые пожалел, что не взял себе помощника из числа местных коммунаров, работающих в ментовке — райотделе Службы Общественного Здоровья. Уж больно тупыми они показались.
Хоть тупые, а можно было б кого-нибудь из них скормить твари вместо себя.
Интересно жует эта «вальсирующая Матильда» свою добычу как крокодил или глотает целиком как змея?
После этого резонного вопроса Данилов почувствовал общую слабость. Похоже все-таки случился адреналиновый перегрев и организм стал тормозить сам себя.
К тому же и в сознании явно пролегла психологическая трещина.
Сознание, мораль и все такое были сильно травмированы.
Еще бы! Диван ускакал вдаль, сбросив седока. Шкаф проглотил всю одежду и попросил еще. Курица, увеличившаяся раз в пятьдесят и оснастившаяся сотней зубов-спиц — это из той же безумной оперы.
Курочка, безропотная и надежная кормилица человечества, которая никогда не угрожала страшными болезнями вроде коровьей губчатой энцефалопатии и свиного СПИДа, превратилась в жуткого курозавра!
Голова нанесла удар, затем клюнула и вторая — тоже пропущенная мембраной. Данилов как и обычно действовал в традициях школы Борибабина, которую всегда обвиняли в том, что она злоупотребляет психостимуляторами и нейроакселераторами.
Оттого-то учеников Борибабина никогда не брали на спортивные соревнования, пока они не проходили полную чистку организма, нормализацию эндокринной системы, нейромускулярных и синаптических связей. Впрочем ученики туда и не стремились.
Борибабин был особистом и все они работали или в Особом Отделе Главинформбюро, или в Службе Общественного Здоровья, или в Службе Покоя и Мира. Со своей стороны сэнсей всегда упрекал официальные соревнования, что это просто конкурс психопрограмм и стероидных препаратов, которые превращают борцов в обычные машины. Упрекал, конечно же, справедливо.
Один зуб твари сумел зацепить штанину. Хорошо, что материя была без всяких там титановых ниточек, поэтому просто порвалась.
Инфосканер наконец рапортовал, что выход отсюда есть и прочертил путь эвакуации, однако тот проходил мимо двух кошмарных голов, которые выжидающе качались на своих длинных лысых шеях и… кудахтали. Явилась и третья голова.
Тут шальная мысль засветилась в голове Данилова.
А если все три головы принадлежат одной курочке?
И этот Курозавр Рекс достаточно умен, чтобы управляться с мембранами и системой слежения, и куда как силен, чтобы выследив Данилова, растерзать его в клочья.
Кто тогда подучил гнусную птичку, кто поковырял грязным пальцем в хищных куриных мозгах? Бандит Анпилин или же директор птицефабрики, который облегчил себе жизнь с помощью нелегальных интеллекул? Создал, понимаешь, мелкий начальник большого курозавра, чтобы тот клал яички и охранял потомство от несунов, которые еще порой встречаются в нашем обществе.
Говорят, что иногда помогает прямой взгляд в глаза животному.
Ответные взоры курозавра выразили только физическое превосходство и ненависть к врагам куриного отечества. Головы натурально, но зловеще закудахтали, показывая, что человек-несун унесет отсюда только смерть.
Данилов был, конечно же, вооружен, но его обычное оружие -антиорганический цеп — на курозавра не подействовал. Тот лишь слегка чихнул, показывая крепость своей нервной системы.
Лазерные же импульсники и плазмобои в орбитальных поселках были запрещены, как минимум до объявления чрезвычайного положения -больно хрупкой и важной была здесь система жизнеобеспечения.
Уже идет слабость размягчающей волной по нервам, уже проливается в мускулы. «НУ-НУ, ДЕРЖИСЬ, СОЛАРИТ. КОММУНАРЫ ЧАСТО ПОГИБАЮТ, НО РЕДКО СДАЮТСЯ». — «подбодрила» совесть.
У Данилова в руке закачался десантный термонож с несколькими прыгающими лезвиями, старинное и надежное оружие. Куриная королева в свою очередь показала еще три головы. Ситуация почти безнадежная. Шесть хорошо вооруженных против одного. Шесть, защищенных мембраной, против одного, полностью открытого -словно дерьмо на блюдечке.
Одно лезвие скользнуло по шее курозавра, но из пореза, оголившего зеленоватое словно бы трупное мясо, даже кровь не брызнула.
Школа Борибабина всегда надежна, особенно если противостояние не слишком затянуто и удачно впрыскиваешь в кровь коктейль из никотина-плюс и С-адренергика «$F синтетические нейро и гормональные средства, мобилизующие периферийную нервную систему и энергоресурсы». И сейчас удалось быстро выветрить тормоза-ингибиторы, поставить нервишки на акселераторы и взбодрить мускулатурку. Пять минут есть в запасе.
Но курозавр не торопился и не частил, он хорошо разбирался в искусстве убийства, это у него было врожденное, от далеких предков динозавров, а еще от психопрограммы. И быстроте его рефлексов мог бы позавидовать сам Борибабин.
Головы Змея Горыныча исполняли боевой танец вокруг Данилова.
Психофейс джина прилежно изучал схему куриных выпадов и финтов, но рисунок поведения курозавра все более усложнялся. И вот точка икс. Толчок просветления. Сатори. Сопоставлена вся куча сведений и принято мгновенное решение — труба пожаротушения выдернута со своего гнезда и всунута в одну из куриных глоток.
Крепкая труба не поддалась зубам-стилетам, а Данилов через ручной пульт поддал пены. Глоток-то много, а пузо общее.
Поэтому в одну куриную пасть пена вливалась, а из других выливалась вперемешку с блевотней. Худо стало несушке многоглавой. Надолго ли?
