– Туся, миленькая, родненькая, как хорошо, что ты здесь. Я думала, умру от страха. Ты не уйдешь? Ты ведь останешься? – тараторила Аня.
– Анька, да ты что? Кого тут бояться? Я думала, скучно будет. А теперь нас двое. Вот удача! Ну ты партизанка. Слушай, Малышева, я, оказывается, тебя совсем не знаю. Как ты сюда попала?
– Не поверишь. Наш Лапушка посоветовал мне изучать свои глубины. Его сестра здесь менеджер по подбору групп. А мама решила взяться за мое женское образование. Так все совпало, видно, судьба.
– Дурдом, а не судьба. Знаешь, что сейчас с нами будут делать? Выжимать все соки и при этом заставлять нас улыбаться. К.С. сказал, что, если я не отучусь от дурных привычек, он меня больше снимать не будет. Можно подумать, я в его сериалах графинь играю.
– Тусенька, я обожаю тебя. Мне теперь так хорошо!
– Ой, Анька, я сама ужас как рада. Нет, ты представляешь, в огромной Москве, где сотни агентств, мы встретились с тобой именно здесь, именно сегодня. Я еще все утро ныла, что только меня гонят после выпускного опять на занятия. А К.С. говорит, что именно сегодня Вишняк набирает новую группу.
– Кто такой Вишняк?
– Сама не знаю, какой-то крутой хореограф. Правда, странный и зашибает малость. Но когда работает, не пьет. Вот ему и не дают перерывов. Одну группу выпускает, неделю квасит, его опять за работу. А настоящий талант, в народе говорят, не пропьешь.
Анька с Туськой захохотали, и на них стали обращать внимание.
– Добрый день, дорогие мои. Рад видеть вас в хорошем настроении, но хочу заметить, что мы сюда пришли работать, а не развлекаться, – высокопарно и немного манерно заявил вошедший мужчина.
Он говорил нараспев, особо выделяя звук «а». Украинцы говорят, что москали смешно «акают», растягивая эту гласную, но выговор хореографа превосходил все мыслимые правила произношения.
Ему было лет пятьдесят, и он, безусловно, старался скрыть свой возраст. Аня с Тусей еле сдержали смех. Лысый спереди, оставшиеся на затылке очень длинные волосы он завязывал в «хвост». В ушах у него блестели сережки, узенькие брючки и облегающая водолазка подчеркивали намечающийся животик. Одну руку он прижимал к груди, а другой, согнутой в локте, подпирал подбородок, при этом мизинец с огромным перстнем оттопыривался в сторону. Высокомерно оглядев присутствующих, он, по-видимому, остался недоволен: среди новеньких он не обнаружил ни Майи Плисецкой, ни Екатерины Максимовой, ни Анастасии Волочковой.
Вслед за ним вышла Катя, изящная, приветливая и очень красивая.
– Здравствуйте. Мы очень рады видеть вас в нашей школе. Сегодня ваша седьмая группа начинает занятия по хореографии и дефиле с нашим лучшим преподавателем Вишняком Сергеем Юрьевичем.
Лучший преподаватель манерно поклонился.
– Занятия будут проходить в танцевальном зале, куда мы с вами сейчас пройдем, – продолжала Катя. – В соседних помещениях располагаются раздевалки. Родителей и сопровождающих просим пройти сразу к зрительским местам в танцзале. Сегодня у нас пройдет пробный урок, а дальнейшее расписание я раздам позже.
Все отправились на второй этаж, с удивлением разглядывая интерьер. К.С. убежал на работу, весело попрощавшись со всеми. Туся показала ему кулак, а он, хихикнув, послал ей воздушный поцелуй.
Анино волнение как рукой сняло. Как же замечательно, что рядом оказалась подруга! А Туся болтала без умолку. Мамы отправились в зал, девочки – в раздевалку. Приказано было прийти на занятия в спортивных купальниках, рубашках и туфлях на высоченных каблуках. Дома Аня с трудом пыталась к ним привыкнуть, но особого эффекта пока не было. Заиграла музыка, и девочки пошли в зал. Робко топчась на месте, они ждали каких-нибудь команд.
– Ну и почему мы не выстраиваемся в каре? – изумился Вишняк.
Все кинулись искать свое место в этом каре. Туся взяла Аню за руку, и девочки просто встали в центре зала, и не думая суетиться. Удивительно, но к ним сразу же пристроилось это пресловутое каре.
– Он что, над нами издевается? – прыснула Аня.
– Что ты! Все еще впереди. Я наслышана о нем предостаточно, – ответила Туся.
Занятия начались с разных балетных па, названий которых не знал никто. Но Вишняк упорно не хотел ничего разжевывать. Он просто выкрикивал, к какому па приступить, и внимательно следил за исполнением. С грехом пополам разминку закончили и перешли к хождению по кругу. Ходить было просто невозможно: ноги в коленях не разгибались, так и приходилось ходить на полусогнутых. Вишняк каждому делал замечания, давая невыполнимые советы.
– Не поднимайте ноги высоко. Не сгибайте ноги в коленях. Ступня должна двигаться параллельно полу, как будто вы катаетесь на лыжах. Скользите вдоль пола. Не рвите паркет каблуками, он дорогой. На счет «десять» поворачиваемся на сто восемьдесят градусов. Громко считаем вместе со мной. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, собрались, девять, десять, поворот, двенадцать…
Кто-то продолжал идти вперед, кто-то неудачно попытался повернуться и упал, в общем, получилась куча-мала. И только у Ани сразу все вышло правильно. Вот что значат тренировки Лапушки! Все снова выстроились и ждали продолжения.
– Поворот должен проходить на счет «раз». Включите головы, считайте вместе со мной, – поучал Вишняк. – Что непонятно? При ходьбе вес с задней ноги переносится на переднюю, а затем задняя выбрасывается вперед. А при повороте вы только наступили на переднюю ногу, как тут же, качнувшись, развернулись, и задняя нога становится передней.
– Слушай, я сейчас с ума сойду с этими задними ногами. – Туся была в своем репертуаре. – Цирковое училище, честное слово. «Апорт», «барьер», «рядом». Ань, скажи мне «фас»!
– А вот вы, девушка-хохотушка, покажете всем поворот. Вы одна выполнили его правильно. – Вишняк поманил Аню пальчиком.
Обомлев, она вышла в центр зала и пошла под ритмичные хлопки хореографа. Аня старательно считала шаги. Оп! И поворот опять получился. Аня вернулась на место.
– Вот! Потому что попа у нее на своем месте, а голова на своем, и местами она их не меняет. Построились, начали. И…
За попу Ане было, конечно, обидно, но за голову приятно. Этот Вишняк уже не казался ей таким противным. Она шла из последних сил, ног под собой не чувствовала. Посмотрела на маму, и та подняла большой палец вверх. Ладно, можно еще немножко потерпеть. Наверное, Лапушка устроил ей это за «козла», которого она ему так и не сдала.
Как она вернулась домой, Аня даже не помнила. Сразу полезла в ванну и без единой мысли простояла под душем минут двадцать, потом сделала массаж ног, как показал им после занятий массажист, а то завтра она вряд ли сможет ходить.
Зазвонил телефон. Аня сняла трубку и услышала любимый голос:
– Здравствуй, солнышко.
– Здравствуй. – По ее щекам потекли слезы.
– Я тебя люблю, – сказал Волков.
– Я тоже тебя люблю. Как ты долетел?
– Долетел, – вздохнул он.
– А как тебя встретили?
– Встретили. – Его ответы были односложными.
– Ну хоть что-нибудь расскажи, – попросила Аня.
– Мама, Ирочка и Леон Богуславович передают тебе привет. Говорят, жаль, что ты не приехала.
– Передай им тоже привет от меня. Скажи, что еще увидимся.
– Чем ты сегодня занималась? – спросил Иван.
– Да так… С мамой поездили, людей посмотрели, себя показали. – Аня решила, что врать не будет, просто не обо всем стоит говорить.
– С мамой – это хорошо. Вот только с мамой и езди, – засмеялся Ваня.
– А с Тусей можно? – поехидничала Аня.
– И с Тусей можно.
Теперь они смеялись вместе. Напряжение и тоска, возникшие в начале разговора, постепенно отпустили. Трубку выхватила Ирочка и высказала сожаление, что Аня не приехала. Потом эти же слова произнесла Софья Александровна, но в паузах, которые та делала, Аня почувствовала благодарность. Конечно, Софья Александровна оценила Анину жертву: два женских сердца очень хорошо понимали друг друга. Потом опять трубку взял Иван:
– Ань, ты знаешь, я не смогу тебе часто звонить. Мы уезжаем попутешествовать. Если что, звони на сотовый, присылай «эсэмэски». Ладно?
– Конечно, конечно. Не скучай, отдохни на славу. Потом мне все-все расскажешь. Целую.
– И я тебя.
Аня первая положила трубку. Об этом они договорились еще в начале своего романа. Женщина должна первая класть трубку, а мужчина ждать окончания разговора. Так тогда сказал Ваня, и они неукоснительно следовали этому правилу.
10
Прошло три недели.
Аня с Тусей встретились в метро и поехали на занятия.
– Ну что, день ото дня становится все легче и интереснее? – Крылова попыталась подвести некоторые итоги.
– Вот видишь, Туська, а ты все рвала и метала, – улыбнулась Аня.
– Еще бы! В съемках перерыв, а родственнички, вместо того чтоб дать ребенку отдохнуть, подкинули мне еще работенку.
– Тусь, но если не сейчас, то когда? – заметила Аня.
– Ладно, я уже втянулась, – согласилась Туся. – Лизку вон на фазенде эксплуатируют, как рабыню. Нам легче. Анька, а ты, оказывается, просто кладезь премудрости и упорства. Лизке расскажу, она сразу книжку про тебя забабахает.
– Тусь, умоляю, не говори пока никому. Я ведь даже Ваньке ничего не сказала.
– Тоже мне радистка Кэт, – прыснула Крылова. – Нашла, от кого скрываться. Ванька – золото, он всегда девчонок понимает и уважает. А уж с тебя-то
