— Чепуха, Магистр! — с жаром возразил Епископ Галеатус. Он был возбужден, в его глазах плясали красные точки. — С херстианской верхушкой мы договоримся без труда. Пока на низшем уровне Армия Сатаны и Псы Христовы режут друг друга в капусту, мы с Конклавом вершим настоящие дела. — Он качнул бокалом. — Кто знает, куда бы рухнул мир, если бы мы с крестовиками не нашли общего языка еще в средние века? Давно известно: худой мир лучше доброй ссоры...
— Кроме того, не забывайте, брат, что у них тоже серьезные потери в руководстве, — проговорил Всадник Ибикус. — Лорд Магус лично встречался с Папой и беседовал с ним на эту тему. Крестопоклонники не меньше нас заинтересованы в ликвидации Звереныша. И честно говоря, идея этой операции принадлежала им.
Девять иерархов Внутреннего круга, съехавшиеся в Рим для срочной выработки стратегических решений по проблеме самозваного Антихриста, сидели за круглым столом в Красном зале дворца, принадлежавшего одной из влиятельных масонских лож. На пустом мозаичном столе стояла початая бутылка вина, из которой Епископ Галеатус время от времени деликатно подливал в бокалы присутствующих: совещание было секретным, и обслугу было решено на него не допускать.
— Где гарантии, что ловушка захлопнется? — напрямик поинтересовался Михаил, которого в то время еще звали Магистром Нергалом.
— Гарантий нет, — покачал головой Галеатус. — Но шансы весьма высоки.
— Риск слишком велик, — произнес Магистр.
— Альтернативы тоже нет, — отрезал Епископ. — Или он уничтожит нас поодиночке.
— Послушайте, брат, — мягко проговорил Всадник Ибикус. — Мы ведь тоже рискуем, и рискуем ничуть не меньше вас.
Нергал задумчиво посмотрел на него. Да, четыре боевых мага, стоявшие выше него в иерархии, действительно согласились временно передать всю свою Силу единственному бойцу, которого Архонты планировали выставить против хитрого и осторожного Зверя. Технология добровольной передачи Силы от мага к магу была новой и не то что не отлаженной, но даже еще не апробированной. В древних манускриптах имелись указания на подобную практику, но уже в то время они расценивались как замшелые легенды. И тем не менее ученым и магам Рогатого удалось практически невозможное. Технология создания идеального воина, обладающего мощью нескольких опытных астральных бойцов, была разработана и теперь ждала только безумца, который согласится выступить добровольцем-испытателем. Добровольцем предлагалось выступить ему, Магистру Нергалу.
— Поймите нас правильно, брат, — вкрадчиво проговорил Приор Мидянин. — Мы не собираемся вас насиловать. Вы вправе отказаться, ибо Сатан никогда ни к чему не принуждает своих возлюбленных детей. Вы свободны в любых своих действиях и стремлениях. — Он помолчал, монотонно перебирая кипарисовые четки с деревянным крестом Нерона. — Но тогда нам придется предложить высокую честь стать Воином Судьбы следующему помощи магусу, брату Ибикусу.*Эрго*, к тому времени, как Звереныш столкнется с ним и будет повержен, вы уже останетесь за спиной самозваного Антихриста. Как ни печально, вы станете последней жертвой безумца, прежде чем будет положен конец его преступниям.
Всадник Ибикус хранил бесстрастное выражение лица. Нергал готов был поклясться, что его до печеночных коликов страшит возможность стать Воином Судьбы.
Предприятие и в самом деле было предельно рискованным. Разумеется, чуткий Евронимус едва ли добровольно вышел бы против столь мощного соперника. На бой его еще нужно было выманить. Для пущего правдоподобия Архонты планировали поместить Воина в строгий монаший скит — якобы он малодушно испугался неминуемого поражения от руки Антихриста и решил укрыться от схватки. Зверь должен был сам отыскать его и прийти за своей смертью.
Обмакнув губы в драгоценное вино, Магистр произнес:
— Насколько я понимаю, в Темном Ордене есть еще несколько иерофантов, которые стоят сейчас ступенью или двумя ниже меня.
Галеатус озадаченно поскреб кончик носа.
— Видишь ли, Магистр, — осторожно произнес он, — для твоего внедрения в монастырь необходимо определенное время. Довольно много времени. Мы же не хотим, чтобы такая ответственная операция провалилась из-за пары тупых рыцарей-приоров, которые умеют только набивать брюхо и изредка ассистировать Лорду Магусу в ритуальных церемониалах?..
— Понятно, — кивнул Магистр. — Мы ими жертвуем, чтобы не спугнуть Евронимуса.
— Именно! — Епископ воздел палец к потолку. — Твое внедрение в скит требует времени, за которое Зверь успеет убить рыцарей. В великих шахматах мироздания все время приходится идти на жертвы.
— Рыцари-приоры — это не пешки.
— Порой для того, чтобы выиграть партию, необходимо пожертвоватьнесколько крупных фигур.
Вновь воцарилась тишина.
Магистр Нергал опустил взгляд. По крайней мере, Галеатус честен и не пытается юлить. С той же легкостью Архонты пожертвуют и самим Нергалом. На кону стоит слишком много.
Смертельная схватка с Антихристом была лишь частью риска этого безумного предприятия. Гораздо рискованнее было другое. Воин Судьбы временно терял часть личности. Для того, чтобы Зверь не смог дистанционно считать информацию прямо у него из головы и раскрыть обман, предполагалось искусственно заблокировать часть отделов головного мозга Воина Судьбы, отвечающих за память и течение Силы. Добровольцу, согласившемуся сразиться с Евронимусом, пришлось бы пройти процедуру установки множества психологических блоков, делающих его нерассуждающим рабом Врага. Ключом, активирующим прежнюю личность и новообретенные учетверенные магические способности, должна была стать одна из фраз, произнесенных горделивым самозваным Антихристом. Таких фраз было около трех сотен, все они были произнесены им перед другими магическими поединками, и ни одна из них не могла прозвучать в стенах монастыря, поскольку все они были страшными кощунствами, и «Теперь я — Бог!» представлялась одной из самых невинных.
Никто не мог дать гарантии, что после активизации ключа прежняя личность Воина восстановится в полном объеме. Никто не мог дать гарантии, что Зверь непременно скажет одну из трехсот ключевых фраз. Наконец, никто не мог дать гарантии, что объединенной магической мощи пяти магистров хватит, чтобы победить Зверя. Одним словом, Магистру Нергалу предлагалось сыграть в русскую рулетку при помощи револьвера, в барабан которого заряжены все патроны. Но он — согласился.
— ...лишь смерть и безумие, — как сквозь вату доносилось до него с противоположной стороны костра. — И самое смешное, что вы сами уверены, будто...
Михаил окинул пытливым взором странного человека, который сидел напротив него на лесной поляне. Орел Силы уже окончательно вылупился из яйца, и теперь бывший великосхимник не испытывал ничего, кроме величайшего облегчения и глубокой уверенности в своих возможностях. Зверю конец.
Евронимус, похоже, что-то почувствовал, потому что осекся на полуслове. Вскинув глаза, он наткнулся на холодный, надменный и жесткий взгляд Михаила, совершенно непохожий на пылающий взгляд страждущего монаха. Мгновенно вскочил на ноги, поспешно сунув руку в карман плаща.
— Магистр?.. — тихо спросил Зверь.
— Магистр, — безразлично кивнул Михаил Нергал, поднимаясь вслед за ним. — Сразимся?
— Антихрист мгновенно почуял опасность, но никак не мог определить, откуда она исходит, и это его страшно обеспокоило. В пространстве повис почти осязаемый запах Силы. Больше суток он добивался от Магистра битвы, но теперь, когда тот принял вызов, Зверю стало весьма не по себе.
— Сразимся, — глухо сказал Зверь.
Они замолчали, глядя, как стремительно ползет по темному небу гигантская кроваво-красная, косо срезанная сверху луна. Евронимус наклонил голову и снова замер. Наступила тишина, только в кустах осторожно пробовало смычком лапки струну крылышка какое-то голосистое насекомое. Зверь со свистом втянул в себя воздух и шевельнул рукой в кармане плаща — в пространстве повис тонкий звон сталкивающихся ключей или каких-то других мелких металлических предметов. Над головами людей Силы с тревожным шелестом волновались сомкнутые кроны деревьев. По левому виску Евронимуса медленно скатилась крупная капля пота. Насекомое в кустах внезапно умолкло, и Антихрист с изумлением заглянул в
