дипломированным врачом, выпускником берлинской военно-медицинской академии, откомандированным в Винницу личным распоряжением Имперского руководителя здравоохранения группенфюрера СС Леонарда Конти.
Личная подпись группенфюрера произвела впечатление на патрульного. Он вернул бумаги Жерому и вытянулся перед ним во фрунт.
— Поступил сигнал об исчезновении одного из танков конвоя с горючим, гаупштурмфюрер, — доложил он. — Судя по разосланной ориентировке, это ваш танк.
Жером покачал головой и улыбнулся.
— Сигнал поступил от командира взвода лейтенанта Фриче?
— Так точно.
— Наш командир экипажа пытался связаться с ним, но рация вышла из строя. Вы очень обязали бы нас, унтер-офицер, если бы передали лейтенанту Фриче, что мы движемся в Винницу для прохождения комплексного ремонта. Поломка трансмиссии оказалась более серьезной, чем предполагалось. У вас же есть рация?
— На второй машине, — Бользен повернулся к нему спиной и сделал знак мотоциклисту, ожидавшему на вершине холма. — А где командир экипажа?
— Одну минуту, — Жером сделал знак молча стоявшему рядом Шибанову. Тот вскарабкался на броню и забрался в люк.
— А каким образом вы оказались в танке? — внезапно нахмурился Бользен. — Лейтенант Фриче не докладывал о том, что в составе экипажа есть врач.
— Командир Майер был так любезен, что взял меня на борт, — ответил Жером, внимательно наблюдавший за приближающимся мотоциклом. Стрелок, сидевший в его коляске, держал в руках автомат. — Вы же знаете, какой у нас бардак в службах Люфтваффе. Вместо Винницы мы сели на аэродром где-то под Немировом. А как прикажете добираться до места назначения?
— Командир экипажа унтер-офицер Ганс Майер, — молодой танкист спрыгнул на землю и отдал честь. — У нас поломка, мы следуем в Винницу для прохождения ремонта.
Бользен подозрительно оглядел танкиста.
— Почему не поставили в известность вашего командира?
— Рация сдохла, — пожал плечами Майер. — А старина Фриче, верно, уже поднял тревогу?
— Как сделал бы на его месте любой грамотный офицер, — ледяным тоном проговорил Бользен. — Руди, — крикнул он стрелку второй машины, — свяжись со штабом, доложи, что мы нашли пропавший танк.
Стрелок положил автомат на борт коляски и щелкнул тумблером рации.
— Благодарю вас, унтер-офицер, — сказал Жером с чувством. — Алекс, приступайте.
Бользен не успел отшатнуться. Жером схватил его за предплечье и резко потянул на себя, насаживая на лезвие ножа, неизвестно как оказавшегося в него в руке. В ту же секунду Шибанов выхватил парабеллум и выстрелил в водителя первого мотоцикла. Тот, хрипя, повалился на руль.
Стрелок-радист отшвырнул эбонитовый наушник, и попытался схватить автомат. Одновременно водитель ударил по педали газа, и мотоцикл прыгнул вперед, прямо на Жерома. Автомат свалился на землю, зацепившись ремнем за выхлопную трубу.
Жером вытащил нож из живота Бользена, прыгнул к проносившемуся мимо мотоциклу и коротко ударил радиста рукояткой в висок. Тот обмяк, уронив голову на рацию. Мотоцикл, ревя мотором, обогнул танк и, опасно кренясь на бок, вырулил на дорогу.
— Вали водителя, — скомандовал Жером.
Парабеллум в руке Шибанова дважды плюнул огнем. Мотоциклист сполз с сиденья и, раскинув руки, упал в пыль.
Лишенный управления мотоцикл проехал еще метров тридцать и свалился в кювет, бешено вращая колесами. Радист сломанной куклой высовывался из коляски.
— Он нам нужен, — сказал Жером капитану. — И рация его, кстати, тоже.
— Господин гаупштурмфюрер, — голос Майера прыгал, как теннисный мячик, — я не понимаю… зачем вы убили их… это же наши солдаты!
Жером обернулся, ища глазами Шибанова, но тот был уже на полпути к мотоциклу.
— Это были русские диверсанты, — сказал он. — Ганс, вокруг полно предателей. Помните тех, кого вы уничтожили вчера вечером?
Майер закивал.
— Вы не спрашивали себя, как могло оказаться, что в вашем собственном экипаже окопались враги Рейха?
— Спрашивал, — унтер-офицер затравленно огляделся по сторонам. — Конечно, я спрашивал. И я… я не знаю, как это объяснить, гаупштурмфюрер! Иногда мне кажется, что я сошел с ума…
— Поговорите об этом с Алексом, унтер.
Майер посмотрел на него дикими глазами, потом отвернулся и зашагал к Шибанову. Гипноблок, поставленный капитаном, действовал до сих пор.
Жером тщательно обыскал Бользена, но не обнаружил ничего интересного. Махнул рукой высунувшемуся из люка Гумилеву.
— Мне нужен бензин.
Он облил бензином труп Бользена и его мотоцикл. Щелкнул зажигалкой.
Вспыхнуло желтое пламя. Тело эсэсовца корчилось в огне, скребли по земле длинные, как у комара, ноги — казалось, что мертвец пляшет.
Потом рванул бензобак мотоцикла. К небу поднялся столб черного дыма.
— С тобой будет то же самое, — сказал Жером стрелку-радисту. Тот уже очухался, висел бесформенным кулем между Шибановым и Майером. Судя по решительному лицу последнего, капитан успел провести с ним разъяснительную работу.
— Кто… вы? — прохрипел радист. На скуле у него стремительно расползался фиолетовый синяк.
— Патриоты Рейха, — ответил Жером. — Но вопросы здесь задаю я, понятно?
Он качнулся к пленнику. Радист втянул голову в плечи.
— Сейчас ты свяжешься по рации с лейтенантом Фриче. Скажешь ему, что танк, о судьбе которого он так беспокоится, идет в Винницу для ремонта. Затем сообщишь в комендатуру Винницы… вы ведь из комендатуры получили приказ искать танк?
— Да, — пробормотал эсэсовец. — Лично от коменданта Гюнше.
— Коменданту сообщишь то же самое. Сделаешь все, как надо — останешься жить. Будешь играть в героя — сгоришь заживо.
Радист не мог оторвать взгляда от жирного дыма, поднимавшегося над телом Бользена. Он попросил шнапса, сделал хороший глоток и вызвал командира танкового взвода.
— Лейтенант Фриче? Патрульный обергефрайтер Корш. Мы нашли ваш танк. Он сломался. Да, командир экипажа говорит, что-то с трансмиссией. Он здесь. Одну секунду.
Майер выхватил у него из рук наушник.
— Да, господин лейтенант, прошу меня простить, я принял решение возвращаться на базу. Этот негодяй Шульце испортил бортовой редуктор. Я подозреваю диверсию. Что? Нет, я не издеваюсь, господин лейтенант. Рация тоже вышла из строя. Разумеется, господин лейтенант. Хайль Гитлер!
— Он подаст на меня рапорт, — убитым голосом проговорил Майер. — Не видать мне теперь Железного креста…
Когда радист повторил историю про сломанный бортовой редуктор коменданту Гюнше, Жером присел напротив него на корточки.
— Теперь рассказывай все, что знаешь о том, как устроена охрана особой зоны.
Обергефрайтер заговорил — торопливо, глотая от испуга слова. Жером расстелил на коленях карту, стал водить пальцем вокруг Винницы, задавая уточняющие вопросы. Потом встал, аккуратно сложил карту и кивнул Шибанову.
На ближней дистанции парабеллум стреляет с почти артиллерийской силой. Обергефрайтеру Коршу снесло полчерепа.
