Я присмотрелся.
Король в мантии и шляпе, с жезлом в руке: королева, любующаяся цветком; за спиной короля каменный замок, роща непонятных лиственных деревьев; в левом углу гравюры лисица прыгает через огонь, в правом – старик занимается своим, не понятным мне делом…
– Написано натурально.
– «Натурально!..», – доктор Хэссоп укоризненно поморщился. Он, конечно, уловил мою иронию, но не желал ее принимать. – Это ключи, Эл. Это и есть ключи к тайне Великого деяния. Солнце – золото, Луна – серебро, Венера – медь…
Он мог и не объяснять, символика старых гравюр была мне знакома. Я сам мог ее продолжить: волк с открытой пастью – сурьма, старик, он же Юпитер, – олово… Лисица ест петуха, огонь гонит лисицу… Разумеется, не каждый поймет, что речь идет всего лишь о процессах растворения и кристаллизации…
– Что толку в ключах, – хмыкнул я, – если сама тайна утеряна?
– Ее можно найти.
Я усмехнулся:
– Ну да… Шептать магические слова… Перемешивать в тигле пепел сожженного еретика с золой, взятой с места сожжения…
– Эл, – укоризненно покачал головой доктор Хэссоп. – Все вещи состоят из атомов, каждый атом занимает свое, вполне определенное, место. Поменяй атомы местами – изменится вся вещь. Нам не обязательно читать заклинания над тиглем, это дело алхимиков. Наша задача – найти их.
– Но где они?
– Чтобы отвечать на такие вопросы, мы и создали Консультацию.
Он повернул голову, и шеф, обрюзгший, усталый, но весь – внимание, утвердительно кивнул. Он поддерживал доктора Хэссопа, будучи уверенным, что тот на верном пути.
Впрочем, я тоже отдавал должное доктору Хэссопу, умевшему говорить убедительно.
Ртуть, влажная и холодная, находится во чреве земли: горячая и сухая, она – материя металлов. Природа ртути холодна и влажна. Все металлы сотворены из нее. Она смешивается с железом, и ни один металл не может быть озолочен без помощи ртути. Она же плотна и суха. Небольшая трансформация – и ртуть превращается в золото, более чистое, чем природное. Совсем небольшая трансформация, нужно лишь выбить из ее ядра один протон. Этого достаточно, чтобы ртуть превратилась в золото, а частично – в платину, таллий, в другие стабильные изотопы ртути.
– Осталось лишь доказать, – усмехнулся я, – что древним алхимикам была известна тайна ядерной реакции. Не многовато ли?
– Почему многовато? – доктор Хэссоп нимало не был смущен моими словами. – Такую реакцию вполне можно осуществить, если иметь под рукой некое вещество, способное активно испускать антипротоны. Ты, Эл, возьмешься утверждать, что философский камень, великий магистерий, не был таким вот веществом? Сам подумай, что бы произошло, опусти мы гран подобного вещества в лужу ртути? Антипротоны незамедлительно вошли бы в реакцию с протонами ядер ртути. Иными словами, прямо на глазах эта лужа превратилась бы в лепешку золота. Такое вещество, Эл, довольно легко представить. В нем нет ничего, что показалось бы нам диким. Оно должно всего лишь иметь кристаллическую структуру и не проводить электричества. Тогда его кристаллическая решетка будет усеяна некими «дырами» – своеобразными капканами для электронов. Попадая в подобную «дыру» – я, естественно, несколько упрощаю картину, – электрон может оставаться в ней какое-то время, но вот антипротон, Эл, останется там практически навсегда, пока по какой-то причине не распадется сама кристаллическая решетка… А это, в принципе, и есть философский камень, Эл! – доктор Хэссоп откровенно торжествовал. – Понятно, ты спросишь: откуда на Земле такое? Где искать следы?.. Да все здесь же на Земле, она не столь уж обширна… Скажем, Тибет, камень Чинтамани, таинственный, непонятный. Когда крылатый сказочный конь Лунгта, способный пересекать Вселенную, принес на себе из созвездия Орион шкатулку с четырьмя священными предметами, среди них находился и камень Чинтамани. Говорят, его внутренний жар может оказывать на человека сильнейшее психологическое воздействие. Может быть, речь идет о радиации? А изменением своих качеств он раскрывает перед посвященными тайны будущего… Большая часть камня со дня его появления на Земле хранится в башне Шамбалы, обители мудрецов Махатм, но отдельные кусочки, возможно, появляются время от времени в самых разных частях света… Тот странный камень… – напомнил он нам, – не от камня ли Чинтамани я разжег свою сигару?.. Если так, значит, и сейчас есть люди, владеющие неизвестными нам знаниями.
Он медленно процитировал:
– «И те первые люди преуспевали в знании всего, что есть на свете. Когда они смотрели вокруг, сразу же видели и созерцали от верха до низа свод небес и внутренности земли. Они видели даже вещи, скрытые в глубокой темноте. Не делая далее попыток двигаться, они сразу видели весь мир с того места, где находились…» Я цитирую древний текст «Пополь-Вух» – название этого свода тебе должно быть известно… Я убежден, есть скрытые знания, хранящиеся в руках немногих людей, пекущихся о судьбе человечества… Величественный противник, не правда ли? Разве ты не хотел бы схватиться с ним?.. В конце концов, таинственный камень Чинтамани, он же философский камень, мог попасть на Землю естественным путем – в виде метеорита… А если это так, то почему им владеет не Консультация?
Вопрос был сильный. Я пробормотал:
– Вы узнаете истину, и она сделает вас свободными…
Доктор Хэссоп кивнул. Он был очень серьезен.
– Теперь о главном.
Мы с шефом переглянулись.
Золото, более чистое, чем природное; антивещество, способное сохраняться в земных условиях; порошки для получения наследства; порошки Нострадамуса; напиток забвения; греческий огонь; герметичная закупорка; холодные лампы, светящие вечно, – все это еще не главное?
Я был восхищен.
Ну да, я понял доктора Хэссопа. Если существуют камень Чинтамани, тайны алхимиков, значит, должна существовать и некая каста, хранящая столь важные знания. Возможно, эта каста считает, что все перечисленное вовсе не пойдет на пользу человечества, как, скажем, не пошло ему на пользу ядерное оружие. Есть много вещей, весьма привлекательных для человечества, но столь же для него опасных. Почему кому-то не взять на себя миссию охранителей, раз уж человечество обожает играть в войны? К слову, великий Ньютон нисколько не сомневался в существовании тайных, скрытых от нас знаний и, естественно, неких обществ, охраняющих эти знания.
Доктор Хэссоп процитировал:
– «Существуют к другие великие тайны, помимо преобразования металлов, о которых не хвастают посвященные. Если правда то, о чем пишет Гермес, эти тайны нельзя постичь без того, чтобы мир не оказался в огромной опасности…»
Доктор Хэссоп внимательно взглянул на меня.
Известно множество сохранившихся с древних времен рукописей алхимиков. Тысячи их спешили изложить на пергаменте, а затем и на бумаге сведения, которые казались им чрезвычайно важными и которые не должны были исчезнуть вместе с ними. А с некоторого времени работы их стали попадать под некий тайный контроль… Чей?.. Точного ответа нет, можно только догадываться… Еще в третьем веке до нашей эры индийский император Ашока, потрясенный видом поля боя, усыпанного истерзанными окровавленными трупами, навсегда отказался от войн, от любого насилия, и посвятил свою жизнь наукам, основав, возможно, одну из таких вот тайных каст хранителей и сберегателей опасных знаний. Общество это, или каста, вошло в историю под названием Девяти Неизвестных, а разве оно было одно?
– Вы думаете, такие общества существуют и сегодня?
– А что может им мешать? Деятельность подобных обществ не может быть прерывистой.
– Они могут хранить тайны неизвестного оружия?
– Разумеется.
– А доказательства? Следы?
Доктор Хэссоп неторопливо откинулся на спинку удобного кожаного кресла:
– Доказательства? Ты же листал досье, Эл… А этот перстень с огнем в гнезде… Разве этого мало?
Мы помолчали. Потом шеф сказал:
– Конечно, мы рискуем. Но чем? Средствами.
– Не только, – усмехнулся я. – Кое-кто рискует и жизнью.
– Это так. Но риск – это твоя работы. А любая находка, связанная с алхимиками, может подарить Консультации невероятные возможности, Эл…
– И вы знаете, где искать? Нашли выход на алхимиков?
– Не знаем, Эл, выход ли это, но кое-что мы нащупали. Это очень тонкая ниточка. С такими умеешь работать только ты. Мы предлагаем тебе отправиться на станцию Спрингз-6 – крошечную станцию в бобровом штате. Все, что от тебя требуется, это терпение. Ты будешь гулять по улицам, заходить в аптеки, лавки, бродить по перрону, думать о вечности. Потом к тебе подойдет человек.
– Думать о вечности обязательно?
– Можешь думать о бабах, Эл, это неважно.
– А потом ко мне подойдет человек… Как я его узнаю?
– Тебе не надо его узнавать, он узнает тебя. Мне не нравится такой подход, но мы были вынуждены согласиться. Никаких других условий у нас не приняли. Человек, который к тебе подойдет, возможно, выведет нас на алхимиков.
– И что он мне передаст? Золото, более чистое, чем природное? Порошки Нострадамуса? Философский камень?
– Не шути так, Эл. Он назовет тебе адрес. Я не знаю, что это будет за адрес. Может, предместье Каира или катакомбы Александрии. А может, это будет мадрасский или афинский адрес, здесь трудно даже предположить. Но если, Эл, мы получим адрес, нас ничто уже не остановит.
– А если он раздумает или не назовет адреса?
– Именно поэтому мы посылаем тебя, – шеф наклонил голову и смотрел на меня холодно, с полным пониманием ситуации. – Главное, чтобы этот человек подошел к тебе. Если он подойдет, мы уверены в успехе. Если он подойдет, ты обязан вырвать у него адрес.
Доктор Хэссоп согласно кивнул. Было видно, что они думали об этом много и долго. Есть много вещей, которые развязывают язык даже самого сдержанного, молчаливого человека. Чтобы кого-то разговорить, совсем не нужен испанский сапог.
– Спрингз-6 – убогое, заброшенное местечко, Эл.
