карета въехала на освещенную лампами аллею Уайтстоуна. Грант почувствовал облегчение, когда его родные выбежали им навстречу. Теперь он знал, что сделал правильный выбор.
– Грант, наконец-то ты дома! – Мать нежно обняла его, как только он ступил на подножку кареты.
– А ты выглядишь, как всегда, очаровательно, мама.
Стоявший рядом Дерек протянул Гранту руку.
– Я рад, что ты вернулся, – сказал он просто, но Грант знал, какое обилие чувств скрыто в этих скупых словах.
– Грант! – Николь бросилась к нему и обняла его. Когда она отступила назад, у нее расширились глаза. Ее внимание было приковано к экипажу.
– Боже праведный! Это... это она?
– Моя жена лишилась дара речи, и это для меня новость, – пошутил Дерек, но тут же сделался серьезным, увидев, что привлекло ее внимание. – Почему ты не сообщил письмом? О Боже, ты ее нашел!
Увидев, что Виктория выходит из экипажа, Грант бросился ей помогать, а затем подал руку Камилле.
– Просто я не хотел вас заранее беспокоить и не надеялся на послание, так как опасался, что это будет похоже на сбивчивое повествование о кораблекрушениях.
Все сразу притихли. Родные Гранта смотрели на его подопечных как на призраков, ощущая невольную неловкость...
– Кораблекрушение! – взвизгнула Николь и тем разрядила обстановку. – Это же так интересно, Грант!
– Ты не хочешь нас представить? – негромко поинтересовался Дерек.
Грант почувствовал, что краснеет, и стал поспешно представлять присутствующих друг другу, после чего Николь немедленно спросила:
– Вас действительно выбросило на остров?
Виктория растерянно кивнула, и Камилла поспешно сжала ей руку, словно пытаясь поддержать. Грант видел, что его мать, леди Стенхоп, не преминула это заметить.
– Дорогая, вы хорошо себя чувствуете? – спросила она Камиллу.
– Должно быть, так на меня повлияло путешествие...
– Грант, немедленно веди гостей в дом! – резким тоном приказала леди Стенхоп. Движения ее были порывисты. – Я знаю, что именно нужно мисс Скотт: куриный бульон Марты!
И тут Грант услышал, как Камилла пробормотала:
– Что угодно, кроме рыбы.
Мать Гранта, вдова леди Стенхоп, сразу отправилась на кухню распорядиться насчет еды для Кэмми и Тори; Николь же тем временем пошла с ними, чтобы показать им их комнаты. Если в загородном доме Гранта с его коврами, золотом и картинами Тори успешно скрыла свое благоговение, то сейчас она не переставала открывать рот, изумляясь величию этой резиденции. Даже Кэмми, казалось, не чувствовала больше усталости, восхищенная совершенно удивительной обстановкой дома.
Тори не помнила, чтобы она когда-нибудь видела потолки такой высоты и такой изысканный интерьер. Она была готова останавливаться на каждом шагу, рассматривая лепнину и тончайший резной узор на дереве, пробегая пальцами по шелковым обоям, пробуя их текстуру.
Николь указала на лестницу с ковровым покрытием, предлагая подняться в их комнаты.
– Я подумала, что вы захотите расположиться ближе друг к другу, – сказала она. – Но если вы предпочитаете другой вариант, например апартаменты, пожалуйста, дайте мне знать.
Апартаменты для нее одной. Тори почувствовала себя королевой.
– Нет, все замечательно. К тому же я и так здесь заблудилась.
Николь хихикнула. Тори могла с уверенностью сказать, что ей хотелось остаться и задать им множество вопросов, но Николь лишь деликатно заметила:
– Вы, наверное, обе проголодались и хотите привести себя в порядок. Еда скоро будет подана. Пожалуйста, не стесняйтесь звонить в колокольчик, если что-то понадобится. – У двери она добавила: – И присоединяйтесь к нам внизу, если будет желание.
Через несколько минут улыбающаяся служанка принесла поднос и выставила весь набор для их немудреной трапезы – суп, сыры, хлеб и фрукты, – все в китайском фарфоре, тонком, как яичная скорлупка.
Кэмми ела поразительно много, нахваливая суп и наслаждаясь пышностью хлеба.
– Ты не собираешься есть ту булочку?
Тори отрицательно покачала головой.
– Может, ты хочешь и оставшийся суп тоже?
– О, я не решалась спрашивать, но хочу, и даже очень.
Позже, когда Кэмми обозревала плюшевое покрывало и старинного вида кровать с четырьмя столбиками, пришли две служанки. Одна служанка стала подогревать простыни, а другая принялась распаковывать чемоданы Виктории, вешая ее одежду в соседней комнате.
Гости переглянулись.
