Трудно было поверить, что Джейсон Ягг, кузнец и коновал, приходится нянюшке Ягг сыном. Вид у него был такой, будто он не родился, а был построен. На верфи. К его медлительному и мягкому характеру генетика сочла необходимым добавить мускулы, которых достало бы на пару волов, и похожие на бревна руки и ноги, смахивающие на две пары поставленных друг на друга пивных бочек.
К его ярко пылающему горну приводили самых разных лошадей, в том числе и племенных огнедышащих жеребцов, багровоглазых и пенномордых королей лошадиной нации, с копытами размером с добрую суповую тарелку, удар которых позволял среднему человеку запросто пройти сквозь стену. Но Джейсон Ягг знал секрет тайного Лошадиного Слова. Он в одиночку заводил коня в кузню, вежливо прикрывал двери, а через полчаса выводил уже подкованную и как-то странно присмиревшую животину обратно[9].
За широкой задумчивой спиной Джейсона теснились остальные бесчисленные родственники нянюшки Ягг и прочие деревенские, которые, видя, что затевается нечто интересное, да еще с участием ведьм, не смогли устоять перед искушением стать свидетелями того, что в Овцепиках обычно называлось «ягго-го!»
– Ну, Джейсон, пора нам, – сказала нянюшка Ягг. – Говорят, в заграницах улицы вымощены чистым золотом. Может, наконец заживем как люди, а?
Низкий, заросший волосами лоб Джейсона сморщился от непосильных раздумий.
– Да, оно б не помешало, конечно, наковальню-то в кузницу новую купить, – наконец разродился он.
– Вот вернусь богачкой, нипочем тебя в кузню больше не пущу, – пообещала нянюшка.
Джейсон нахмурился.
– Так ведь я кузню-то люблю, – медленно промолвил он.
Нянюшка Ягг на мгновение растерялась.
– Ну… ну, тогда купим тебе серебряную наковальню.
– Не, ма, это без толку. Шибко мягкая, – покачал головой Джейсон.
– Вот что, мальчик мой, коли привезу тебе наковальню из чистого серебра, хош не хош, а будет у тебя наковальня из чистого серебра!
Джейсон понурил свою большую голову.
– Хорошо, ма, – покорно ответил он.
– Найди кого-нибудь, чтоб каждый день дом проветривал, – велела нянюшка. – И чтоб очаг каждый день протапливал.
– Хорошо, ма.
– И ходи только через заднюю дверь, слышь? На переднее крыльцо я заклятие наложила. Где эти негодницы с моим багажом?
И она поспешила прочь, похожая на маленького серого петушка, рассердившегося на своих курочек.
Маграт слушала все это с большим интересом. Ее собственные приготовления к отъезду свелись к складыванию в большую котомку нескольких смен одежды, подходящей для любых возможных капризов погоды, которая, как всем известно, абсолютно не умеет вести себя в этой загранице. В котомку поменьше она уложила весьма полезные тетрадки, забранные из домика Жалки Пуст. Жалка любила все записывать и своим аккуратным почерком заполнила целые дюжины небольших тетрадок, украсив их заголовками вроде «С Палочкой и Помелом Через Великий Неф».
Единственное, чего Жалка так и не удосужилась сделать, это написать инструкции по пользованию волшебной палочкой. Поэтому Маграт считала, что нужно лишь взмахнуть ей и загадать желание.
Вокруг домика Маграт теперь красовались несколько больших, но совершенно неуместных тыкв – свидетелей и жертв этой сомнительной стратегии. Одна из тыкв до сих пор считала, что на самом деле она дурностай.
И вот сейчас Маграт осталась наедине с Джейсоном, который неловко переминался с ноги на ногу.
Джейсон смущенно поправил челку. Его с детства приучили уважать женщин, а Маграт вроде бы тоже подпадала под эту категорию – в принципе.
– Ну, вы там приглядите за нашей матушкой, ладно, госпожа Чесногк, – попросил он. В голосе его слышались нотки беспокойства. – А то она чегой-то странная в последние деньки.
Маграт легонько похлопала его по плечу.
– Такое случается постоянно, – успокоила она. – Понимаешь, когда женщина вырастит детей и все такое, ей хочется начать жить своей жизнью.
– А чьей же она до этого жила?
Маграт озадаченно уставилась на Джейсона. Лично она никогда не подвергала сомнению мудрость этого высказывания.
– Видишь ли, суть в том, – сказала она, придумывая объяснение на ходу, – что рано или поздно в жизни женщины настает момент, когда ей хочется найти себя.
– А чо ей здесь-то себя не поискать? – жалобно спросил Джейсон. – То есть, ну, это, я вовсе не хотел тебя перебивать, госпожа Чесногк, но мы надеялись, что ты уговоришь ее и госпожу Ветровоск остаться.
– Я пробовала, – пожала плечами Маграт. – Правда. Зачем, говорю, вам это надо? Как гласит клатчская пословица, анно в домини лучше, мол, и все такое. Вы уже не те, что раньше, говорю. Глупо отправляться за сотни миль ради такой ерунды, особенно в вашем-то возрасте.
