Есть такой поливитамин декамевит. Витамины в нем подобраны так, что действие каждого усиливает действие остальных, и он хорошо помогает против упадка сил и раннего старения. Такой «поливитаминный» подход полезен и в семье. Если разные стороны супружеских отношений — душевные, моральные, сексуальные — усиливают действие друг друга, это защищает от раннего старения любви, скоротечного упадка ее сил. «Со-энергия» такого подхода может стать для любви настоящим витамином — эликсиром жизни.
Впрочем, и здесь часто встречаются другие пути.
«У меня с женой не так уж и много общего. Мои интересы гуманитарные — люблю искусство, книги, профессионально занимаюсь ими, а у жены интересы совсем другие, мне неинтересные и чуждые. Но нас крепко связывают ночные нити, и, хотя мы живем вместе больше 20 лет, мы не надоели друг другу и наше влечение не ослабло». (Владимир Александрович Р., Москва, февраль, 1977.)
Силы, которые скрепляют людей, часто причудливы и парадоксальны. Можно иметь много общих взглядов и интересов, но если нет ночных нитей, то и прочность дневных нитей резко падает. Можно и наоборот, прочно держаться на одних ночных нитях; так бывает у людей с повышенным половым темпераментом или с пониженной душевностью или с тем и другим сразу — у своего рода сексуал-рационалистов.
Встречается и обратная крайность, особенно у молодых женщин: их могут делать счастливыми «два влечения» — души и ума.
«Для меня муж прежде всего друг, собеседник, человек, который мне интересен и необходим только духовно. Физическое влечение на самом последнем месте. Сейчас я счастлива (2,5 года супружеской жизни). Но как долго, с точки зрения вашей науки, я могу остаться счастливой?» (ДК МГУ, ноябрь, 1984.)
Как видим, здесь почти «дружеская» совместимость, она держится на духовно-эмоциональных опорах и мало тяготеет к телесным опорам. Такая совместимость обычно бывает у тех женщин, у которых половой темперамент или невысок, или еще не проснулся.
Женщина часто пробуждается в женщине только через год, два, три года семейной жизни, а то и через пять, семь лет. Зависит это, во-первых, от силы ее полового темперамента — чем он слабее, тем позднее просыпается; и, во-вторых, от любовной культуры мужа — от его умения или неумения пробуждать ее темперамент, давать телесные радости.
У женщин слабого темперамента (их около 12–15 процентов) и темперамента умеренного, ниже среднего (их примерно столько же) потребность в телесных наслаждениях может оставаться негромкой всю жизнь. Почти то же, но смягченно, относится и к тем мужчинам, у которых темперамент тоже невысок (их, по мнению сексологов, примерно столько же, сколько и женщин).
Для таких женщин (и умереннее — для мужчин) душевные и духовные радости супружества дороже телесных, потому что на шкале их потребностей — самых естественных для них — эти радости стоят гораздо выше. И женщина из записки может оставаться счастливой и месяц, и много лет — ровно столько, сколько она будет чувствовать, что ее главные потребности насыщаются, что супружество дает ей то, чего ждет ее душа и ее тело.
Нитями нашего скрепления правит, видимо, психологический закон ценности: людей прочнее всего скрепляют те нити, которые для каждого из них ценнее, дороже, желаемее. Пожалуй, именно этот закон и выстраивает в подсознательную систему все наши тяготения и отталкивания, именно он располагает их по их сравнительной силе…
Потребности, которые звучат в человеке громче, правят им более властно. Они подчиняют себе другие потребности и куда больше них руководят нашими чувствами и отношениями.
У людей разного характера, темперамента, возраста, культуры, морали главенствуют разные потребности, и именно вокруг них ткутся нити совместимости — самые разные у разных людей[135].
Инакомыслие.
В культуру хороших отношений входит и терпимость к чужим вкусам, привычкам (конечно, не вредным, не разрушительным), и даже, наверно, к чудачествам, странностям. Вот, скажем, у Шиллера была странная привычка: он не мог работать без запаха гнилых яблок, и они всегда лежали в его столе. Другим людям этот запах вряд ли был приятен, — во всяком случае, Гёте испытал от него почти обморочную дурноту. Но домашним Шиллера приходилось терпеть эту причуду.
Терпимость касается не только вкусов, но и взглядов, и интересов. Демократической семье нужна не просто терпимость к инакомыслию, а сокровенное уважение к нему — внутреннее, органическое, которое вросло в душу, пропитало собой все сознание и подсознание.
Разные взгляды, наверно, лучше не сталкивать, а сближать — искать перекидные мостики между ними, идти навстречу друг другу. Когда близкие люди соединяют свои «инакомысли» в букет, они и создают себе гармонию, совместимость, почву для хороших отношений.
Инакомыслие (если это, конечно, не «враждебномыслие») не разъединяет людей, а соединяет нитями дополнительности, обогащает духовный климат семьи. Уважение к инакомыслию — основа хороших отношений и у мужа с женой, и у родителей с детьми. Без такого уважения не может существовать ни нормальная, хорошая семья, ни нормальное демократическое общество.
В каждом человеке — вспомним — есть то, что мы любим, то, что терпим, и то, что не выносим. Совместимость — это и тяготение к тому, что нравится, и «мирное сосуществование» с тем, что кажется нейтральным или не очень приятным. Несовместимость — неуживание с тем, что не нравится, царапает, ощущается как неприятное.
Совместимость с достоинствами человека почти всегда несет в себе вкрапления несовместимости с его недостатками — вернее, с тем, что нам кажется недостатком. Главное здесь — именно «кажется» — не то, что есть на самом деле, а то, что видится, ощущается, кажется хорошей черточкой или плохой.
У одних людей между совместимостью и несовместимостью идет острая вражда, и цепь их отношений рвется на звенья притяжений и отталкиваний. У других — чаще у тех, кто терпимее и у кого недостатки слабее, — совместимость перевешивает, и неизбежные уколы несовместимости ранят меньше, не очень затмевают хорошие отношения.
Эти отношения несут больше радостей, если люди ведут себя как бы по законам доброй двойной оптики: не дают себе привыкать к хорошим сторонам близкого человека и стараются, чтобы свои хорошие стороны не тускнели; чужие недостатки терпят и прощают, свои — сдерживают, относятся к близкому как мать к ребенку, а к себе как отец…
