На этом месте она осеклась. Но подруги уже поняли, что она собиралась сказать что-то важное.
– Тем более что?
– Не важно!
– Очень важно! – вцепились в Светлану подруги. – Нет уж, говори!
– Что говорить? Я сама не способна больше иметь детей. Последствия того аборта, который я сделала, когда Ваня ушел от меня к Маринке.
– Ты сделала аборт?
– Да!
– И не можешь больше иметь детей?
– Да! Понимаете, в чем ирония? Я знаю, что могу быть отличной матерью, но детей у меня быть не может. А Маринка… Она родила сразу троих. Но она же была совершенно не способна за ними смотреть! Все деньги, которые давал ей Ваня, во всяком случае, большую их часть, она тратила на себя. А детям оставались крохи. Это было просто жестоко по отношению к таким малюткам.
– Ну…
– Да, вот еще что, Марина с ними даже гулять не ходила.
– Почему?
– Лень ей было! А разве могут дети расти без свежего воздуха?
– Не могут, – растерянно подтвердили подруги.
– А без витаминов могут?
– Наверное, без них тоже плохо.
– Не говоря уж о том, что Маринке просто было не до детей! Ее всегда интересовали только мужики. А дети… Детей она использовала только для того, чтобы тянуть из Вани деньги. Очень большие деньги.
Подруги молчали. Они и раньше понимали, что мать из Марины была самая никудышная. Совсем плохая мать. Но… но убийство всегда остается убийством.
– Я вам уже говорила, – заплакала Светлана. – Я не хотела ее убивать. Не думала, что мое лекарство так на нее подействует. У меня был план. Я приду к Марине, она выпьет ликера, уснет. А я возьму детей. И увезу их к себе.
– В самом деле, – пробормотала Кира. – Нельзя же детей оставлять одних, когда мать напилась, дрыхнет и ни до чего ей дела нет.
– А тут подвернулись мы с Кирой? – спросила у Светланы Леся. – И ты решила, что при свидетелях будет еще лучше?
– Ну, да.
– А ликер ты принесла Марине еще утром?
– Только-только успела вернуться от нее домой. А тут и вы пожаловали.
– Последний вопрос, а Иван Алексеевич знал о том, что ты затеяла?
– Нет! Ваня считал, что детей ему и так отдадут. Но я… Я хотела подстраховаться.
Подруги не знали, что и сказать. Выдать Светлану милиции? Но, во-первых, у них нет прямых улик против нее. И вряд ли они появятся. Никто ведь не видел, как Светлана оставляла бутылку ликера у дверей квартиры Марины. А во-вторых… во-вторых, будет ли лучше детям, если и их приемная мать, которая готова любить и заботиться о них, вдруг исчезнет на долгие годы?
В этот момент в комнату вбежала Ирочка.
– Лана! – кинулась она к Светлане. – Ланочка, смотли, у меня мышка!
Следом за девочкой прибежали и ее братья. И они тоже кинулись к Светлане, карабкаясь ей на руки. И каждый торопился показать свою игрушку первым, усердно тыча пухленькими кулачками под нос женщины.
Девушки переглянулись. Бесспорно, всем трем малышам было хорошо со Светланой. И подруги приняли решение.
– Считай, что мы ничего не знаем, – произнесла Кира, поднимаясь из кресла.
– Вы меня не выдадите? – опешила Светлана.
– Нет. Живи, как хочешь. Бог тебе судья. А мы судить не вправе.
И подруги ушли. Они не сомневались, что приняли верное решение. Но на сердце у них было тяжело.
Как Светлана собирается растить детей, которых сама же и осиротила? Как посмотрит им в глаза и что ответит, когда они вырастут и захотят знать, что случилось с их родной матерью? Впрочем, это все оставалось на совести самой Светланы.
Вот так и оказалось, что преступники, похитившие старичков, Светлану, ее мужа и детей, оказались самыми невинными овечками в этой истории. Никого не убивали. С пленниками обращались очень вежливо, даже баловали их, развлекали. И вообще, всячески старались скрасить их вынужденное пребывание в доме Попугая.
А жестокими убийцами были самые обычные люди. Милая домохозяйка, загоревшаяся идеей усыновить троих детишек своего мужа. И избалованный гей, впервые в жизни по-настоящему влюбившийся. И влюбившийся, на свою беду, в натурала.
