В пищеблоке было около двух десятков людей. И, насколько я понимала, это еще не все — остальные или на вахте, или отдыхают. Корабль Лонги действительно огромен!
Я стояла в проходе между столами, растерянно оглядываясь и привыкая к скоплению народа. Из знакомых — Юрий Цехель и Карим Ли, сидящие за одним столом с немолодым мужчиной, похожим на военного.
— Это капитанский столик, — негромко просветил меня док.
И куда мне сесть? И имею ли я право садиться?
Такие рабы как я — что-то среднее между предметом роскоши и домашним животным. И хозяин в своем доме может позволить себе любую прихоть — даже посадить любимую рабыню рядом с собой. Вот только Карим Ли меня терпеть не может, да и статус мой сейчас… Я даже не любимая игрушка, так, груз, который ему и Юрию нужно доставить своему боссу.
— Эй, красавица, иди сюда! — Грубый низкий голос заставил меня вздрогнуть.
Это ведь тот чернокожий громила, что вместе с Юрием похищал меня с Токсаны. Дейго, кажется. О нем у меня остались неприятные воспоминания. К тому же сейчас он сидел с такими же грозными на вид ребятками, взирающими на меня со смесью настороженности, любопытства и презрения. Но страха не было. Очевидно, они знали о том, что я невольница, но не о моем даре эспера, иначе бы не захотели сидеть близко. Вот Дейго все нипочем, но я меньше всего хотела быть рядом с ним. Может быть, док?.. Нет, он сказал, что не будет постоянно сопровождать меня.
Увидев, что я в ступоре, Сафар подхватил меня за руку и отвел к пустому столику рядом с капитанским.
— Сядь здесь. Сейчас принесу тебе поесть.
Сам он, поставив передо мной поднос с весьма неаппетитной на вид, но вполне вкусной едой, уселся подле капитана, оставив меня в одиночестве. Конечно, док был добр ко мне и искренне симпатизировал, но все-таки мой статус едва ли позволял ему при всех проявлять заботу о пациентке.
Сидела, уткнувшись взглядом в стол, и вяло ковырялась в тарелке с овощным пюре и мясными тефтелями, стараясь экранироваться от чужих мыслей и эмоций, что было непросто. Невзирая на неказистое одеяние, я привлекала внимание уже тем, что была единственной девушкой на корабле. У лонгийцев патриархальная культура, и на военную службу женщин не берут, а корабль, как мне уже успел объяснить Сафар, несмотря на свою величину, являлся именно боевым.
— Ты чего такая грустная? Недовольна тем, что наконец покончила со своим затворничеством?
Рядом со мной плюхнулся Юрий, едва не разбрызгав на меня воду из своего стакана. Я глянула на него с опаской и удивлением, но потом вспомнила, что он союзник, а значит, едва ли понимал социальную иерархию на Независимых планетах. Или не хотел понимать…
Вряд ли получилось бы сделать вид, что я его не заметила. Поэтому подняла взгляд и промямлила:
— Тай Цехель…
— Почему бы тебе не обращаться ко мне по имени? По крайней мере пока рядом никого нет?
Упрямо мотнула головой, хотя в мыслях вслед за доком давно называла гардарика по имени, звучащему непривычно, но очень красиво.
— Ну и ладно. — Юрий не расстроился. — Скажи, а какой радиус действия у твоего дара?
— Метров десять, если не напрягаться и если эмоции находятся в обычном диапазоне. Более сильные чувства я смогу уловить и дальше. С мыслями все сложнее, тут скорее зависит не от расстояния, а от человека, который их транслирует.
— А обратная эмпатия? Сможешь ли ты, к примеру, что-нибудь внушить… вон тем ребятам за капитанским столом? Поднять им настроение?
Украдкой поглядела в ту сторону. Капитану до меня вовсе не было дела, Карим Ли излучал раздражение — на меня, на Юрия, на дока… а вот последний беспокоился обо мне.
— Это работает совсем не так, тай Цехель. Почти невозможно внушить человеку то, что я не испытываю сама и во что сама не верю.
— То, что вокруг все расстраиваются, когда тебе плохо, я уже видел, — усмехнулся гардарик. — Не могу понять только, как это твое свойство не достало всех вокруг. Как тебя вообще терпел бывший хозяин?
— Я могу контролировать обратную эмпатию. По крайней мере в большинстве случаев. Меня… натаскивали на это. Если я срывалась, использовали нейролептики и запирали. Двух-трех дней хватало, чтобы я приходила в норму.
Беззаботная улыбка слетела с лица Юрия.
— Уроды.
— Вы злитесь, тай?
— Не на тебя? — уверил он, — просто… Знаешь ли ты, как живут эсперы за пределами Независимых миров?
— Мне приходилось слышать, — тихо ответила. — В Космосоюзе нет рабства, поэтому эсперы вольны распоряжаться своим даром, как им угодно, и продавать его тем, кому они хотят. Но ведь и обо мне заботились. Я не знала нужды…
— Не в этом дело! — Юрий расстроенно махнул рукой. — Перед тем как Альге отправил меня за тобой, он нанял специалиста по людям с подобным даром, как у тебя. Чтобы понимать, с какими сложностями мы можем столкнуться. Я полагаю, ты с ней еще познакомишься… Доктор Кронберг, как и я, союзник, но по Независимым мирам она в свое время попутешествовала достаточно. Она утверждает, и у меня нет оснований ей не верить, что та система, что сложилась вокруг эсперов в ваших диких мирках, делает из вас неполноценных людей.
Я сжала ложку так, что побелели пальцы. Пытаясь успокоиться, бросила взгляд на Сафара, но тот был вовлечен в беседу с капитаном корабля.
— Так не должно быть! — почти с яростью воскликнул Юрий. — Да, эсперы, особенно сильные, обладают хрупкой нервной системой, но даже с учетом этого среди свободных эсперов количество людей, обладающих тем или иным видом умственных и психических расстройств, не более пятнадцати процентов. Но доктор Кронберг говорит, что среди тех, кого она встречала уже здесь, почти половина — пускающие слюни идиоты, нуждающиеся в постоянном медикаментозном лечении. А остальные,
