– Как же слеп я был!
– Факты, насколько я установил их, таковы. Джозеф Гаррисон вошел в здание с Чарльз-стрит и, зная дорогу, поднялся в вашу комнату, едва вы из нее ушли. Увидев, что комната пуста, он дернул сонетку, и тут же его взгляд упал на бумаги, лежавшие на столе. Он сразу понял, что судьба отдает ему в руки государственный документ чрезвычайной ценности, и, мгновенно сунув договор в карман, он ускользнул. Как вы помните, прошло несколько минут, прежде чем сонный швейцар обратил ваше внимание на звонок, а их вполне хватило, чтобы вор успел сбежать.
Он отправился в Уокинг с первым же поездом, изучил свою добычу, убедился в ее колоссальной ценности, припрятал ее, как он полагал, в надежнейшем тайнике с намерением достать день-другой спустя и предложить договор французскому посольству или другому щедрому покупателю. И вдруг – ваше внезапное возвращение. Его без малейшего предупреждения выдворили из его комнаты, и с этой минуты там все время находились минимум вы двое, преграждая ему доступ к его сокровищу. Такое положение вещей, конечно, сводило его с ума. Но, наконец, он увидел свой шанс. И попытался пробраться в комнату, но ему воспрепятствовала ваша бессонница. Возможно, вы помните, что в тот вечер вы не стали пить свою микстуру.
– Да, я помню.
– Думается, он принял меры, чтобы усилить действие этой усыпляющей микстуры, и был полностью уверен в вашем беспробудном сне. Разумеется, я понимал, что он повторит свою попытку, как только она представится ему безопасной. Ваш отъезд предоставил ему желанный шанс. Я продержал мисс Гаррисон там весь день, чтобы он не успел опередить нас. Затем, внушив ему мысль, что все в порядке, я устроил засаду, как только что рассказал вам. Я уже знал, что документ скорее всего спрятан в комнате, но у меня не было желания поднять весь паркет и ободрать стены, разыскивая тайник. Вот почему я позволил ему достать бумаги из этого тайника и тем избавил себя от множества хлопот. Есть ли еще вопросы, требующие объяснения?
– Почему в первый раз он пытался проникнуть туда через окно? – спросил я. – Хотя мог бы просто войти в дверь?
– Чтобы добраться до этой двери, ему пришлось бы пройти мимо семи спален. А пройти по газону он мог без риска. Что-нибудь еще?
– Вы же не думаете, – спросил Фелпс, – что он замышлял убийство? И нож он намеревался использовать только как инструмент для взлома.
– Может быть, и так, – ответил Холмс, пожимая плечами. – С уверенностью я могу сказать только одно: мистер Джозеф Гаррисон – это джентльмен, от чьего милосердия мне никак не хотелось бы зависеть.
