я должен созреть, то есть наложить себе в штаны от страха.
Но тут они ошибаются. Даже если в этом помещении появится Змей Горыныч собственной персоной, я найду способ свернуть ему хотя бы одну башку.
Овчинников, забрав у Козырева дискету, вернулся к своей машине и погнал прочь из города.
Выбрав место, остановил «мустанг», взял с соседнего сиденья ноутбук. Включил компьютер, вставил дискету.
На дисплее появились фотографии и текст к ним.
Первая фотография – Ковинов. Данные на него, его привычки и так далее.
Затем фотографии мест, где Ковинов бывает, схемы маршрутов, снимки домов, где живет Ковинов, как в городе, так и за городом.
Овчинников закрыл компьютер, включил зажигание и вывел машину в общий поток транспорта на шоссе.
Козырев вернулся в офис Шарыгина и сразу прошел к нему в кабинет.
– Как съездил? – приветливо поинтересовался Шарыгин.
– Все передал, – кивнул Семен и, плюхнувшись в кресло, достал сигареты. Налил себе в бокал коньяк. – Ну и типчик у тебя… – проговорил он, залпом осушив полбокала янтарной жидкости.
– Профи, – согласился Шарыгин. – Когда собираешься в Штаты?
– Планировал в следующем месяце, – сказал Семен, постепенно расслабляясь. Коньяк начинал действовать. – Числа до десятого хочу улететь. Конгресс начинается пятнадцатого.
– Задаток нам уже перечислили. Двенадцать миллионов на офшор на Багамах.
– Мы же с ними договаривались на двадцать пять? – с недоумением посмотрел Козырев на шефа.
– Нормально, – отмахнулся Шарыгин. – С ними у нас проколов еще не было. Янки умеют платить по счетам. Не волнуйся за это. А шесть лимонов я уже перекинул на твой счет. Так что все у нас пополам… А ты доклад-то там будешь делать?
– Конечно нет, – улыбнулся Семен. – Какой из меня докладчик, тем более по науке…
– Нормальный ученый, – заверил приятеля Шарыгин. – Все-таки профессор экономики. Если бы не ты, мы бы до сих пор сюда, как идиоты, возили кокаин и прочую фигню. А теперь у нас что? Химия! Пол-Европы теперь покупает у нас, а скоро будут покупать все! Наши удобрения и в Штатах оценивают все ихние торчки… – заржал Шарыгин. – У нас – без пестицидов!
– Н-да… Удобрения… – хмыкнул Козырев. – Вот только с отправкой…
– Что там с отправкой? – вмиг насторожился Шарыгин.
– Здесь, в Питере, с нас дерут за терминалы. Да и вообще, пора разобраться, почему мы всегда торчим в очереди на контейнеры.
– Я этого не знал. Разберемся, – пообещал Шарыгин, тут же черканув ручкой в своем настольном календаре. – Как там у вас с выборами?
– Посадили своего губернатора. Все в елочку. Андреев там теперь правит. Он нам по жизни уже должен на сто лет вперед.
– Это хорошо, что должен, – согласился Шарыгин. – А что с остальными?
– Силовиков сейчас тоже поменяют. Хотя и прежние нам не мешали, – усмехнулся Семен.
Шарыгин заметно помрачнел.
– Кто в курсе? – спросил он, глядя в упор на Семена.
– Ты хочешь сказать… – неуверенно произнес Козырев, но фразу не закончил.
– Да. Убрать, как только их сменят, – выдохнул Шарыгин.
– Но один из них пойдет в Москву. Сенатором.
– Сенатор, хрен с ним, пусть идет. Подкорми получше, чтобы ничего не забывал. Остальных… – Шарыгин щелкнул пальцами и, улыбаясь, откинулся в кресле. – В общем, подотри там за собой… – рассмеялся он цинично. – В нашем деле должна быть полная стерильность…
Глава четвертая
За дверьми слышны шаги. Кто-то открывает замок.
Кажется, я сейчас познакомлюсь с хозяином этого «приветливого» домика.
Может, мне даже дадут кредит на покупку точно такого же? Шутка.
Дверь открывается, и на пороге вижу троих.
Двое из них – это те, кто меня сюда привез. Они до сих пор в ментовской форме.
Ну и главное действующее лицо помимо меня, конечно же, господин Ковин. Или Ковинов? Как правильней, не знаю. Но это именно он, собственной персоной.
– Ну здравствуй, Влад, – ухмыляется Ковинов совсем по-дружески.
Впрочем, что от него еще можно ожидать? Фамилии у меня могут быть разными, но имя я всегда оставляю свое. Чтобы не было глупых случайностей.
– Мы уже вроде недавно здоровались, – киваю, не поднимаясь со стула.
– Мне действительно жаль, что все так получается, но… В данный момент, я думаю, тебе все равно, что я скажу, – деланно сожалеет Ковинов.
Он обходит меня со спины и вновь останавливается напротив меня.
Двое его сопровождающих торчат в дверях, держа автоматы наготове.
– Мне кажется, ты чего-то не понимаешь, – говорю я.
– На самом деле это тебе только кажется, – усмехается Ковинов. – Насчет тебя уже есть решение. Скоро подъедет человек, который будет говорить с тобой более жестко. Но если ты, не дожидаясь его, расскажешь мне, каким образом и так далее… В общем, ты сам знаешь, что нас может интересовать.
Закуриваю сигарету и не спешу с ответом.
– А может, я лучше все-таки дождусь того человека, – интересуюсь.
– Шеф, давай мы с ним потолкуем? – раздается голос у дверей.
Это предложил один из моих конвоиров.
– Заткнись там! – рявкнул на него Ковинов. – Тебе слова никто не давал!
Он снова испытующе смотрит на меня.
– Костя, – говорю я с сожалением, – я вижу, что для тебя нет ни черта святого. И кроме денег, наверное, ничто не имеет для тебя значения. За хорошие бабки ты готов продать всех и вся, в том числе и своих старых друзей. Знают ли они об этом? Скажи-ка мне, почему ты стал таким животным?
Лицо Ковинова налилось кровью, черты исказились.
– Не тебе об этом говорить! – выдохнул он. – Не ты ли за деньги лишаешь людей жизни?!
– Странно это слышать из уст мента в больших погонах, – фыркаю я. – Недавно меня уверяли, что ты настоящий патриот и все в том же духе. Или ты надеешься, что твои игры против всех так и останутся за семью печатями? Ошибаешься.
– Мне плевать, что об этом думаешь ты и твои хозяева, – шипит Ковинов. – Но очень скоро ты у нас заговоришь. И скажешь все, что мы хотим от тебя услышать! В твоем положении лучше не рыпаться!
– В положении бывают только женщины, – смеюсь я. – А ты, Костя, недоделанный пенсионер и в конечном итоге полный идиот, если решил, что у тебя все под контролем. Уберешь меня, но скоро придет и твоя очередь. Кому ты будешь на хрен нужен, когда свалишься со своего высокого поста?
Похоже, я действительно разозлил Ковинова, потому что он тут же врезал мне кулаком в челюсть. И когда я свалился на пол, несколько раз двинул ногой мне в живот.
Разумеется, он не мог попасть мне по морде так, как хотел, да и удары ногой у него жидковаты. Такие выдержит любой курсант.
Но я сделал вид, что мне паршиво.
– Отдыхай пока, – сипит Ковинов. – Скоро с тобой будут говорить по-другому! Надеюсь, тебе понравится сегодняшний вечер. Наденьте на него наручники! – командует он охранникам.
Ковинов уходит, а двое парней, приподняв меня с пола, собираются надеть на меня «браслеты».
Боже мой, какая наивность… Один из охранников получает мощнейший удар в горло, причем я очень даже постарался разнести ему кадык с первого удара. Второй огребает колотуху в переносицу, а следующим движением я сворачиваю ему шею, с хрустом ломая шейные позвонки. Подбираю один из автоматов, а также все запасные рожки, которых получается три штуки. У мальчиков также имелись пистолеты Макарова,