Однако невозможно быть стратегом и при этом ненавидеть штабную работу. Это примерно то же, что архитектор, который презирает черчение и рисование, или гроссмейстер, который в шахматы играть не любит.
Что же такое штаб?
За неимением чужого, сошлюсь на свой предельно ограниченный опыт. Мне лично помимо войск довелось служить и в больших штабах. Даже в мирное время штаб военного округа – это огромный и сложный механизм. В штабе округа сотни генералов и офицеров. Штабная работа со стороны кажется простой и легкой. Но это только со стороны. Штаб работает круглосуточно, днем и ночью, без выходных и праздников. Наоборот, в выходные и праздники уровень готовности повышают. Командующий округом, даже очень деловой и толковый, даже в мирное время совершенно не способен управлять армиями, корпусами, дивизиями и бригадами своего округа, если в работе штаба произошел крупный сбой, если топографический отдел не обеспечил исполнителей нужными картами, если связисты не установили связь с подчиненными, если оргуправление не выполнило каких-то расчетов, если на стол командующего в нужный момент операторы или разведчики не положили рабочие карты с обстановкой.
А представить работу Генерального штаба мне не дано. Я служил только в одном из дюжины Главных управлений ГШ. Во Втором. В мое время это длинные коридоры, только над землей девять этажей. Там работали огромные коллективы старших офицеров и генералов. Так это только центральная, видимая часть только одного Главного управления Генштаба. А по Москве и Подмосковью разбросаны бессчетные невидимые постороннему взгляду филиалы. И по всей стране – до рубежей. И за рубежами – тоже. По всему миру.
И вот нам рассказывают, что Жукову было достаточно один раз взглянуть на карту, чтобы понять и оценить обстановку. Такие заявления ласкают слух. Однако картографические фабрики Главного топографического управления Генерального штаба печатают карты, на которых обозначены леса и горы, озера, моря и реки, города и селения, дороги и мосты, но сведений ни о своих войсках, ни о противнике на этих картах нет. Перед тем как Жуков вонзил свой орлиный взгляд в рабочую карту, кто-то на ней должен был складывающуюся ситуацию отобразить. И постоянно ее обновлять исходя из несущихся бурным потоком сообщений. И кто-то должен был сводить воедино тысячи разнообразных данных – от скорости ветра на высоте 5000 метров и степени износа автопокрышек в автобатах до запасов крови в медсанбатах и лаврового листа на полковых и дивизионных складах.
За всем этим – работа гигантских механизмов. Обозреванием с холма не обойдешься. Я к тому клоню, что генерал без штаба – это мозговой трест без мозга.
Это машинист без паровоза.
Это генеральный комиссар государственной безопасности на строительстве канала с револьвером типа «наган» в руке, но без проектного бюро.
А теперь вспомним о том, что Верховный Главнокомандующий Маршал Советского Союза Сталин И.В. управлял войной, опираясь на всю информационную, интеллектуальную и аналитическую мощь Генерального штаба. Командующие фронтами управляли своими войсками, опираясь на штабы фронтов. А между Москвой и командными пунктами фронтов циркулировал Жуков, у которого… своего штаба не было.
Потому играть самостоятельную роль в управлении войсками и войной в целом Жуков не мог. Не было у него в руках инструмента.
Именно отсутствие рабочего инструмента превращало Жукова из стратега в надсмотрщика с палкой.
Жуков и сам свои обязанности именно так и описывает: прибывает туда, где готовится стратегическая операция, проверяет, правильно ли командующие и их штабы уяснили задачу, которую поставил Верховный Главнокомандующий, и все ли сделано для того, чтобы выполнить ее точно и в срок. Обязанности Жукова в ходе операции – контроль и наезд на командующих: даешь, гад, Сычевку!!!
Не мог Жуков без собственного штаба, даже будучи трижды гениальным, управлять такими массами войск на необозримых территориях.
Жуков – приводной ремень.
Жуков – царево око.
Жуков – погоняло.
Но Жукова заносило. И даже несло. Он возомнил себя военным гением, решающей и направляющей силой. Жуков рассказывал окружающим о том, что Сталин завидовал его славе и хотел к ней примазаться. Вот очередной подхалим вопрошает, отчего Сталин после войны отправил Жукова командовать военным округом на Урал.
«Жуков спокойно ответил:
– Зависть к моей славе» («Огонек». 1988. № 18. С. 19). Сталин (если верить Жукову) все хотел к славе примазаться. Было бы к чему примазываться.
3
Все это я вот к чему рассказываю.
У неприглядной истории про сталинское якобы падение с коня есть предыстория. После несколько затянувшегося вступления мы к ней возвращаемся.
После войны Сталин, не выдержав жуковского хвастовства и воровства, сослал «маршала победы» командовать сначала Одесским военным округом, а затем Уральским.
И вот 1 мая 1951 года на центральной площади Свердловска случился пренеприятнейший казус. Парад войск Уральского военного округа принимал Жуков. На породистом жеребце по имени Мальчик он объезжал войска. Но конь под ним вдруг начал гарцевать и выплясывать на месте. Жуков его удержал. Но в следующее мгновение конь встал на дыбы и опрокинулся на спину. Жуков грохнулся на асфальт Поднявшись, он закричал: «Всадник не виноват! Виноват конь!»
К стратегу бросились ординарцы и адъютанты, подъехала машина «скорой помощи». Коня поймали, усмирили, увели. Жукова отряхнули и отправили на трибуну.
Случилось это не где-то на манеже во время ночной тренировки, а на параде. И это видели тысячи людей.
Коня немедленно отправили в ссылку – на 5-й ремонтный завод Уральского военного округа. На верхового коня отменной красоты надели хомут и впрягли в телегу. До самой своей кончины он возил не самые ароматные вещества.
Поверим Жукову: всадник не виноват, виноват конь.
Но зададим вопрос: а кто кого выбирал? Всадник коня или конь всадника? Как могло случиться, что старый кавалерист Жуков совершенно разгильдяйски отнесся к подготовке к параду? А ведь это дело государственной важности. Если конь молод и горяч, неужели нельзя было подобрать другого? Если конь недостаточно тренирован, то его надо упорно тренировать. Или от него отказаться. Кто же этим должен был заниматься?
Всякое в жизни бывает. Пусть виноват конь. Испугался, взбрыкнул. Но стоило ли мстить коню?
Сам Жуков об этом случае не вспоминал и не размышлял. Но тысячи людей помнили. Память народная крепче архивов. Через четыре десятка лет в Екатеринбурге был снят документальный фильм про этот случай – «Хомут для красного коня». Этот фильм мне прислал давний друг, уральский журналист Андрей Кулик. Фильм рекомендую посмотреть широким народным массам.
4
Теперь обратимся к «самой правдивой книге о войне». При этом не будем упускать из виду, что сам Жуков однажды при всем честном народе во время торжественного парада войск грохнулся на землю. О
