- Мама! – голос Юны заставил миссис Уайт замолчать и посмотреть на дочь. В её глазах проблеснуло что-то нежное, отчаянное и тёплое, но тут же погасло.
- Уведите подсудимую, - раздался голос с трибуны.
- Нет, мамочка! Мамочка! Подождите! Мама!
Маму приговорили к пожизненному заключению в Азкабане. Посещение родственниками было запрещено, но Юна с отцом не прекращали обивать пороги Министерства Магии и заваливали официальных лиц письмами с просьбами увидеться с миссис Уайт. Всё в пустую.
Через три года Юна с отцом получили официальное письмо, где сухим деловым языком сообщалось, что мисс Уайт покончила с собой. Никаких похорон. Никаких прощаний. Семьям Пожирателей Смерти не положены были такие привилегии.
Какое-то время они жили в Болгарии, потому что отцу не так легко оказалось разорвать магический контракт с работодателем – общеевропейской магической фармацевтической компанией. Его уважали и ценили, несмотря на последние события. Ему и Юне даже сочувствовали в какой-то степени.
Отец забрал дочь с собой в Англию только через два года после смерти жены. Англия была его родиной, где жила его сестра, которая помогла им обустроиться и подать документы в Хогвартс. Отец запретил Юне практиковать тёмные искусства. Юне очень не хотелось расстраивать отца, который с трудом пережил арест мамы и её смерть. Юне было не легче, но она, видимо, несмотря на возраст, была сильнее отца. В Дурмстранге она ушла с головой в учёбу и больше не хулиганила и не задирала других учеников. Однокурсники побаивались её, потому что знали о её характере. А вот другие пытались уколоть, крикнуть обидное замечание на тему Пожирателей ей вслед, но вскоре поняли, что лучше этого не делать. Юна не знала жалости и могла запросто выбросить обидчика через окно в ледяное озеро, которое никогда не замерзало, но от этого не становилось теплее. Так что со временем её оставили в покое, а новый директор Дурмстранга господин Каркаров даже отмечал её успехи и всячески расхваливал. Он же написал рекомендацию в школу Хогвартс, отметив при этом, что Слизерин как нельзя лучше подойдёт Юне и поможет той раскрыть свои таланты.
У Юны же внутри шла борьба, где разум боролся сам с собой. С одной стороны Юна боялась своих темных способностей и не хотела становиться такой же как Пожиратели смерти – она достаточно начиталась газетных статей об их жестокости и зверствах. С другой стороны она восхищалась мужеством своей мамы, которая несмотря на перспективу быть заключённой в Азкабан, отставивала свою позицию. Юне были близки идеи мамы, которые она услышала из её уст на суде. Мир волшебников действительно может раствориться в магловской крови. Исчезнет целая раса из-за тугодумия верхушки правительства. Но и методы Лорда претили ей. Впасть в крайность было очень легко, а вот последствия были бы разрушительными. Юна пришла к выводу, что лучше всего выбрать нейтральную позицию – спрятать голову в песок, не вмешиваться и не становиться ни на одну сторону. Хотя бы какое-то время. Никакой тёмной магии - решила она за два дня до поступления в Хогвартс и дала себе слово постараться.
Во время церемонии распределения, единственная старшеклассница, среди первогодок, она усердно спорила со шляпой, чтобы та определила её на факультет Пуффендуя, который считался самым неприметным из всех четырёх факультетов Хогвартса. Шляпа согласилась только после того, как Юна пригрозила спалить её в магическом огне, а пепел слить в городскую канализацию в центре Лондона. Так, вместо Слизерина, Юна Уайт попала в Пуффендуй.
И сейчас она стоит посередине лаборатории вся в чёрном пепле, который отказывается собираться в кучи и постоянно вылетает из мусорных пакетов. В наказание профессор зельеварения запретил Юне пользоваться магией. Поэтому она уже третий час подметает и собирает пепел в мешки.
- За-ну-да, - твердит Юна, взмахивая метлой, - У-зур-па-тор! Са-дист! Жи-во-дёр! И-зу-вер! Зве-рю-га! Ан-не-ксио-нист!
- Не думаю, что последнее слово подходит, - голос Северуса Снейпа заставил Юну замереть с открытым ртом на половине слова.
- Профессор, я просто… повторяла английские синонимы. Вы же знаете, что английский мой второй родной язык. Мне надо практиковаться.
- Практикуйтесь, мисс Уайт, - улыбка профессора о многом могла бы рассказать, но за чёрным снегопадом, который никак не хотел оседать, видно было плохо.
- Уже девять часов вечера, профессор, - решила попытать счастья Юна, - позвольте мне использовать заклинание утягивающего вакуума на мусорные пакеты… пожалуйста. Я обещаю, что никогда, вот никогдашеньки не засну на ваших уроках! Буду всегда предельно внимательна и всегда буду тянуть руку для ответа…
- Даже, если не знаете ответа, мисс Уайт? – приподнял одну бровь мистер Снейп.
- Даже, если на ваш вопрос не существует ответа, профессор!
- С вас два реферата на тему использования ядовитых растений в целительных зельях.
- Спасибо, профессор! Большущее спасибо! Я не подведу вас! – чуть ли не запрыгала от радости Юна.
- Каждый реферат не менее двух тысяч знаков.
Пыл Юны тут же угас.
- Я поняла, профессор, - уныло протянула Юна.
- Вы чем-то недовольны, мисс Уайт? – насмешка так и повисла в воздухе. Профессор удалился сразу же, как Юна отрицательно покачала головой.
- Са-дист! – шикнула она вслед одними губами, отшвырнув метлу в угол лаборатории, а потом применила заклятие на мусорные пакеты и они втянули в себя весь пепел. Осталось только протереть полки и пол влажной тряпкой.
К десяти вечера работа была закончена. Мышцы ныли от многочасовой работы, глаза слипались, в животе бурчало от голода, ведь ужин она пропустила. А ещё надо было успеть в библиотеку, взять книги, чтобы позаниматься в спальне и написать хоть один реферат. А ещё домашнее задание по астрологии и рунам. Юна аж застонала от бессилия и захлопнула за собой дверь лаборатории.
- Кто это тут у нас? – басовитый хриплый голос прокатился по каменным стенам коридора замка, где собственно находилась школа Хогвардс.
Юна резко развернулась и чуть не ткнулась носом в эмблему Слизерина на зелёном свитере. Она отступила на шаг и взглянула на высокого широкоплечего капитана команды по квиддичу Этона Редвуда. Его голубые глаза сощурились и улыбнулись, пустив глубокие лучики по вискам. При этом его рот скорее ухмылялся, нежели улыбался. Рядом с ним стояли ещё трое слизеринцев со скучающим видом.
- Пуффендуйская отличница, Юна Уайт! Слышал, ты уснула на уроке нашего декана, - крякнул Этон, - Ты видимо, или бессмертная, или умалишённая тупица.
- Сам ты умалишённый тупица, - фыркнула Юна и хотела обойти парней,
