— Ржавый костыль, на котором висел в твоей комнате портрет Мико, ответил Эрхар без тени улыбки. — Ты прав — наша власть над вещами Дома при нас.
— Ах так?! — Спирр гневно уставился на костыль и вдруг выпалил неприличное заклинание. — Кржом-сврилл-грабб!
Сила заклятия была такова, что экран замигал, а с ковра взметнулись фонтанчики пыли. Ни один приличный лорд никогда не позволил бы себе применять столь шокирующее заклинание в присутствии посторонних. Но хохотун Спирр плевал на приличия.
Ржавый костыль в его руке раскалился добела и медленно вытягивался, осыпая ковер алыми искрами; Спирр, рыча от боли, сосредоточенно управлял ходом процесса. Наконец белое пламя металла вспыхнуло особенно ярко и исчезло. В руке у Спирра сверкал чистый серебристый клинок.
— Уф-ф, — перевел дух наследник. — Вот так-то!
— Полдела сделано, — заметил Эрхар, осторожно затаптывая островки пламени на вспыхнувшем ковре. — Осталось опробовать наши клинки в поединке!
— Это не займет много времени, — беззаботно заявил Спирр. — Здесь есть подходящее для такого серьезного дела помещение?
Эрхар кивнул на дверь и молча вышел из рубки. Миновав широкую винтовую лестницу, наследники попали в огромный пустой зал — по всей вероятности, трюм. Условия для поединка были здесь идеальными: простор, тишина, сумрак и полное отсутствие свидетелей.
Спирр, как и подобало младшему, начал первым. Его клинок трижды просвистел перед носом Эрхара, прежде чем тот позволил себе ответить. Ослепительная вспышка и оглушительный гул сопровождали каждое столкновение фамильных клинков. Спирр наседал, страстно желая взять реванш за шестьсот тридцать семь предшествующих поражений; он осыпал Эрхара боковыми рубящими ударами, служащими прекрасным отвлекающим маневром, и тщательно готовил кинжальный выпад в Средоточие Жизни, ведущий к потере противником сознания и досрочной победе. Эрхар с легкой усмешкой отражал его наскоки, держа клинок прямо перед собой и работая исключительно кистью согнутой правой руки, время от времени разнообразя свою тактику молниеносными выпадами, протыкающими Спирра насквозь в самых неудобных местах.
Внезапно Спирр изменился в лице и начал медленно валиться на левый бок. Клинок его описал нелепую кривую, каким-то чудом парировав стремительный выпад Эрхара. Тонкий фиолетовый луч, делающий невидимое тахионное лезвие клинка зримым для его владельца, прошел в сантиметре над головой Спирра и коснулся стены. Ослепительная вспышка затмила на миг поле боя. Эрхар понял, что не рассчитал длину тахионного лезвия и разрушил несколько жизненно важных модулей яхты, но это ни в малой степени не поколебало его решимости продолжить бой. Он бросил кисть правой руки вниз и влево, гардой защищаясь от самого опасного удара — но клинок Спирра и не думал разить в Средоточие Жизни. Искры посыпались из глаз Эрхара, и настала тьма.
Секундой позже Эрхар пришел в себя. Он лежал, опираясь спиной на покатую стену, а прямо напротив Спирр, отчаянно жестикулируя, загонял бешено ревущее пламя в зияющую пробоину в стене. На помощь со скрипом спешили ремонтные роботы.
— Браво, Спирр, — пробормотал Эрхар. — Ты стал заметно хитрее за время беспамятства! И все-таки удар по голове плашмя — не из самых благородных!
— О, я никогда не стремился превзойти тебя благородством происхождения, — расхохотался Спирр. — Но согласись, что наши клинки с блеском выдержали испытание!
— И с грохотом, — согласился Эрхар. Потом, осторожно поддерживая еще не совсем регенерировавшую голову, поднялся, держась за стену. — Любой клинок по праву считается фамильным, если его создал своим умом и испытал в честном поединке Наследник Дома Андры!
Спирр любовно оглядел клинок, подышал на зеркально блестящее лезвие и стер рукавом несуществующее пятнышко. Щелкнув пальцами левой руки, он коротким заклинанием материализовал себе ножны на роскошной перевязи, опоясался ими и вложил клинок на его теперь уже постоянное место. Обрадованный донельзя этим нехитрым ритуалом, Спирр утробно захохотал.
— Идем-ка обратно, брат! — осадил его Эрхар. Немилосердно колотя ножнами по ногам и по окружающим предметам, Спирр последовал за братом назад в рубку.
Здесь ему попалась на глаза давешняя бутылка с колдовским зельем. В глазах Спирра зажегся огонек интереса. Он поднял бутылку и задумчиво побултыхал содержимым, глядя на просвет.
— Надо понять, чем нас опоили, — пояснил он свои действия. — Попробую разобраться!
Он запрокинул бутылку, и не успел Эрхар опомниться, как половина содержимого с бульканьем скрылась в его глотке.
— Эх-х! — крякнул Спирр. — Обжигает и возбуждает! — Да? Может быть, это яд? — Эрхар протянул руку и перехватил сосуд за узкое горлышко. Аромат напоминает колдовское зелье Гейры… Оно лишает разума, но дарует интуицию.
Он на миг приложился к бутылке и вернул ее Спирру пустой. Потом пошевелил губами и, щелкнув пальцами, поймал в воздухе большой спелый номмил — похожий на грушу плод с пронзительно- освежающим вкусом. Спирр поспешно повторил его жест, но в руке его очутился незнакомый ярко-желтый плод с мягкой кожурой и резким запахом. Спирр секунду оторопело смотрел на свою закуску, а потом решительно отправил ее в рот.
— М-м! — проговорил он, сосредоточенно жуя. — Ого! Вот это вкус! Пожалуй, я посвящу несколько дней совершенствованию своих гастрономических заклинаний!
Эрхар меланхолично кивнул, отбросив пустую бутылку в сторону, где она благополучно растаяла в воздухе, и повернулся к пульту. По мановению его руки экраны раскрылись в Великую Бездну, и Гало вновь возникло в центре величественной панорамы, искрясь миллиардами звезд. Где-то в самом его центре находилась и неприметная звезда Дома Андры, средоточие Мудрости и Справедливости, вечная родина наследников.
— Как красиво! — восхищенно воскликнул Спирр, проглатывая недожеванные остатки лимона. — Как здорово, что мы оказались здесь! Я так давно мечтал отдохнуть от этих вечных интриг в тишине и покое Великой Бездны…
— У тебя будет эта возможность, — спокойно сказал Эрхар, — Когда я высажусь в Андре, я подарю тебе свою половину этой развалюхи, и ты сможешь отправиться на ней хоть на край света. Но до тех пор не забывай, что ты мой _м_л_а_д_ш_и_й_ брат!
— Так ты собрался домой?! — обиженно воскликнул Спирр. — К чему такая спешка?!
— Это _м_о_и_ дела! — высокомерно ответил Эрхар.
— А! — воскликнул Спирр и расхохотался. — Так ты решил, что нас засунули сюда не случайно, и пришло время заявить свое право на… — он протянул руку к экрану, в ту сторону, где в бескрайней черноте Великой Бездны висело Гало, и невольно осекся, застыв на месте.
Гало таяло на глазах. Звезда за звездой растворялась, растекалась мутным пятном на девственной черноте Великой Бездны, и лишь слабые окраинные скопления сияли по-прежнему, не затронутые невидимой дланью, стирающей Гало с лица Вселенной. Это не было сном, но не могло быть и явью — нечто столь грандиозное, что даже в андрийском языке всемогущих не было для него названия, разыгрывалось перед глазами побледневших наследников, как страшный сюрреалистический спектакль.
Последние искорки в центре черного круга, зиявшего теперь на месте гигантского звездного острова, погасли, и Гало исчезло.
Гало исчезло! Еще минуту наследники молча смотрели на черную пустоту, смеявшуюся им в лицо. Мгновение назад Гало, жемчужина бесконечного Пространства, нераздельное владение Дома Андры сияло прямо по курсу во всем своем великолепии — и вот его больше нет. Как и не было.
Эрхар сломил оцепенение и коснулся пульта. Пальцы пробежали по клавишам, проверяя все, что можно было проверить. Сомнений не было — все увиденное было правдой.
Эрхар медленно отодвинулся от пульта. Они со Спирром посмотрели друг на друга, и каждый увидел на лице брата мертвенный ужас.
Молчание тянулось бесконечно. Затем Спирр прошептал:
— Великий Боже, Эрх! Великий Боже!
И Эрхар увидел, как дрожат в ужасе его побелевшие губы. Спирр нуждался в поддержке, и старший
