Айплатов Геннадий
Российский Нострадамус Валентин Мошков
Имя генерала Валентина Александровича Мошкова, действительного члена Русского Географического общества, координатора Общества археологии, истории и этнографии при императорском Казанском университете, не вошло в современные энциклопедические словари и справочники, хотя он оставил немалое творческое наследие, известное лишь узкому кругу местных краеведов и этнографов. Назовем наиболее значительные труды Мошкова, изданные в разное время: 'Материалы по изучению гагаузского наречия тюркского языка', 'Скифы и их соплеменники фракийцы', 'Пермяцко-карельские параллели', 'Материалы для характеристики музыкального творчества инородцев Волго-Камского края', 'Гагаузы Бендерского уезда', 'Этнографические очерки и материалы', 'Черемисская секта 'Кугу сорта', 'Город Царевококшайск'… Последняя работа, особо известная среди краеведов, — приложение к журналу «Нива» (январь — апрель 1901 г.), представляет собой этнографический путевой очерк. Возможно, многие читатели знакомы с фрагментами этой работы В. А. Мошкова, опубликованными в 1970 году в книге 'Живой камень. Русские писатели о Марийском край', а также в NN 14–16 журнала «Ориентир» за 1991 год. В наше время это, пожалуй единственные публикации В. А. Мошкова. Особое место в научном наследии Мошкова занимает изданное в 1907–1910 годах в Варшаве двухтомное фундаментальное исследование 'Новая теория происхождения человека и его вырождения, составленная по данным зоологии, геологии, археологии, антропологии, этнографии, истории и статистики' (Т. 1. Происхождение человека. — Варшава. 1907: Т. 2. Механика вырождений. 1912 год — начало 'железного века'. — Варшава, 1910). Это исследование — настоящая книга судеб нашего отечества, ибо в ней Мошков — 'Российский Нострадамус' предрек основной ход российской истории до 2062 года…
'Говорят, что порядок в стране зависит от личности монарха, но мы знаем примеры, когда при государях слабоумных в стране был порядок и, наоборот, при талантливых и энергичных — порядка не было'. Почему? Попыткой ответить на этот вопрос стали исследования генерала Валентина Мошкова, опубликованные в начале нашего века.
ИСТОРИЧЕСКИЕ ЦИКЛЫ
В своем историческом развитии государство и народы великие и малые совершают 'непрерывный ряд оборотов', которые В. Мошков называл 'историческими циклами'; продолжительность каждого из них для всех народов без исключения составляет ровно 400 лет. 'Получается такое впечатление, — пишет Мошков, — что через каждые 400 лет своей истории народ возвращается к тому же, с чего начал. Цикл — это год истории.
Четыре века цикла В. А. Мошков, следуя древнеевропейским, древнегреческим и другим традициям, называет соответственно золотым, серебряным, медным и железным. Каждый цикл делится на две равные половины — по 200 лет каждая: первая восходящая (в ней преобладает «прогонизм» — стремление к 'высшему типу'), вторая — нисходящая ('атавистическая'). В первой половине цикла 'государство растет и крепнет и ровно в конце 200 года достигает максимума своего благополучия, а потому этот год можно назвать 'вершиной подъема', а во второй половине 'оно клонится к упадку, пока не достигнет в конце цикла вершины упадка. Затем начинается первая восходящая половина нового четырехвекового цикла'. Каждая из половин цикла, состоящая из 200 лет, в свою очередь, делится на два века, отличающихся 'своим характером', а каждый век — на два полувека (50 лет). Первая половина каждого века означает упадок, а вторая — подъем, за исключением последнего (четвертого) века, представляющего 'сплошной упадок'. Словом, по схеме Мошкова, во всем историческом цикле подъемы и упадки не продолжаются более пятидесяти лет. Границы между циклами, веками и полувеками в большинстве случаев 'ознаменованы событиями, характер которых резко отличается от предыдущего направления государственной жизни, что позволяет определять в истории каждого государства даты начала и окончания его цикла'. Следует иметь в виду, что в подъемах и упадках, по мнению Мошкова, разные слои населения участвуют поразному: 'чем выше стоит в государстве какое-нибудь сословие, тем раньше наступает его подъем или упадок… В каждом государстве можно явственно различать правящее меньшинство или интеллигенцию (городское население) и управляемое большинство крестьянское или сельское сословие, которое опаздывает против первого приблизительно на 115 лет…Что касается смены железного века одного цикла золотым веком другого, В. Мошков считает, что упадок не вечен, что он своим окончанием даст начало новому подъему.
АНАТОМИЯ УПАДКА
'Его сущность состоит в постепенном ослаблении всех уз, связывающих между собой членов государства, и в стремлении его разложиться на составные элементы', — считает В. Мошков. С наступлением упадка в государстве все связи ослабевают, начиная с высших. Прежде всего исчезает любовь к правительству, за нею — любовь к родине, потом к своим соплеменникам и, наконец, исчезает даже привязанность к членам своей семьи. Такова философия упадка. Мошков не останавливается на этом. Он идет дальше. 'В порядке постепенности беззаветная любовь к правительству сменяется любовью или привязанностью к личности правителя. Эта последняя уступает свое место полному равнодушию. Далее следует уже ненависть сначала к личному составу правительства, а потом к правительству вообще, соединенная с непреодолимым желанием его уничтожить. Когда упадок бывает очень силен, это чувство достигает своего высшего напряжения, и тогда редкий государь умирает собственной смертью, все равно — хорош ли он или нехорош, виновен в чем-нибудь или нет. Ненависть в этом случае также дело инстинкта, а не разума, как любовь во время подъема'. Далее В. Мошков подробно характеризует поведение правительства, сословно-представительных органов, народных масс в период упадка, в начале которого, как утверждает В. Мошков, 'основными средствами борьбы объективно являются съезды и сеймы, дебаты и драки', а в конце его 'бунты, революции и бесконечные междоусобные войны, сопровождающиеся разорением страны и избиением ее жителей'. Чувство патриотизма у народа в это время постепенно исчезает. 'Сначала широкий патриотизм, соединенный с обширной государственной территорией, сменяется более узким, провинциальным или племенным. Государство стремится поделиться на части, которые с течением упадка становятся все мельче и мельче. В это время измена царит во всех ее видах. Отечество продается и оптом, и в розницу, лишь бы нашлись для него покупатели… Прежние любовь и симпатия между соплеменниками заменяются ненавистью и всеобщей нетерпимостью. Кто может, разбегается тогда во все стороны, а остающиеся занимаются взаимоистреблением, которое принимает форму междоусобий и драк всякого рода, сопровождающихся уничтожением имущества противников, грабежом, насилованием женщин, поджогами. Борьба ведется между городами, селами, разными слоями общества и национальностями, партиями политическими, династическими или религиозными'. Деградируют культура, искусство. Об этом В. Мошков пишет: 'Изучение наук сводится к бессмысленному зазубриванию мудрости прежних времен и к погоне за дипломами, дающими преимущества в борьбе за существование… В литературную область врываются в качестве чего-то нового декадентщина и порнография. Охота к чтению исчезает. Ученики испытывают чувство глубочайшего отвращения к своим учителям, как к инквизиторам — виновникам своего мозгового страдания… У многих погоня за наслаждениями становится единственной целью жизни. Люди делаются падки на всякого рода игры, в особенности азартные, предаются пьянству, употреблению всевозможных наркотиков, кутежу и разврату… Честность у людей исчезает, ложь и обман становятся добродетелями. Имущество ближних возбуждает, кроме зависти, желание отнять его во что бы то ни стало, каким бы то ни было способом. Пускаются в ход вымогательство, шантаж, мошенничество, воровство и, наконец, просто грабеж… Одиночные шайки разбойников обращаются в отряды и армии, которые рыщут по стране в поисках за добычей и никому не дают пощады, ни перед каким преступлением не
