«Я вижу», — мысленно усмехнулась Таури и протянула некроманту флягу:
— Пей.
Маг открыл глаза:
— До деревни далеко?
— К вечеру дойдем.
Ёрк взял флягу, сделал несколько глотков и тяжело поднялся:
— Пойдем. Нужно успеть до темноты. Пить будешь?
Таури покачала головой. Ёрк закрутил крышку и опустил флягу в свой мешок. И, поймав удивленный взгляд Таури, добавил:
— Ты несешь весь груз. Это несправедливо.
Таури с интересом посмотрел на него.
А парень не так уж безнадёжен. Ладно, пусть несет и чувствует себя полезным. Груз невелик, не надорвется…
К деревне они вышли на закате. Еще немного — и ночевали бы в лесу. В этой дикой местности никто не пустит чужих людей, вышедших из темноты. Сказываются и привычка, и обычай. А сейчас можно войти в любой дом. Лучше в тот, во дворе которого есть банька, а из уличной кухни пахнет вкусной горячей едой. Таури доверилась чутью и выбрала чистый бревенчатый домик, окруженный невысоким палисадником.
На вымытом до блеска крыльце умывалась большая домашняя крыса. Услышав шаги, она шмыгнула в угол и притаилась, блестя глазами-бусинками.
— Во зверюга, — с невольным уважением сказал Ёрк.
Таури постучала ножнами по резному столбу крыльца:
— Есть кто дома?
На крыльцо вышел хозяин — тучный мужик средних лет. Торопливо поклонился, пряча в бороду ухмылку:
— Рад гостям…
Таури заметила и ухмылку, и бегающие глаза. Бросила быстрый взгляд на мага. Тот еле держался на ногах. Ему явно было не до странностей местных жителей.
— Дозволь остановиться под твоей крышей, — очень вежливо попросила Таури, ожидая услышать отказ. Неважно, что скажет этот человек, но он соврет…
Хозяин ответил:
— В наших глухих краях редко бывают путники. Прошу в мой дом.
Не показав удивления, Таури поднялась на крыльцо вслед за хозяином. Сзади безучастно топал Ёрк.
Семья крестьянина сидела за столом. Тучный старик, объемом и косматостью напоминающий впустившего гостей мужика. Древняя костлявая старуха. Восемь детишек: две девчушки, которым через пару сенокосов выходить замуж, паренек примерно того же возраста и еще один мальчишка, уже удостоившийся чести носить штаны. Остальные — голопузая мелюзга. Все они с интересом уставились на серафима и мага. Малыши даже перестали болтать ногами.
У печи суетилась высокая худощавая женщина. Увидев вошедших, она засуетилась:
— Млада, подай чистые ложки и миски. Рада, полей гостям, умыться, небось, хотят с дороги.
Хозяин добавил:
— Дин, жми за водой. Будем баню топить.
Закипела суета вокруг гостей. Вскоре Таури и Ёрк, смыв дорожную пыль, хлебали горячий кулеш. Таури расслабленно улыбалась. Хозяин глянул на мальчишку, словно напоминая о чем-то, и тот исчез. Это Таури совсем не понравилось. Похоже, отдохнуть снова не получится.
И за столом, и в бане Таури не расставалась с оружием и сумкой. И, кажется, напрасно. По всему выходило, что они попали в обычный крестьянский дом, уважающий закон гостеприимства.
И все-таки, когда гостей стали устраивать на ночь, Таури сказала:
— Мы со спутником хотели бы устроиться на чердаке.
Хозяйка, уже пообещавшая гостям лучшие кровати — одну в мужской половине, другую в женской, удивленно застыла:
— Как так? Разве ж можно? Соседи засмеют!
Тут зашевелился осоловевший маг. Таури не успела дать ему сигнал не вмешиваться.
Ёрк сказал:
— Мы с подругой дали обет никогда не разлучаться. И не спать в кроватях. Простите нас.
Хозяйка только головой покачала, но спорить больше не стала. Крикнула старших, велела принести на чердак сено и одеяла. Спросила:
— Утром будить?
— Не нужно, — потянулась Таури. — Мы давно в пути, отоспимся как следует…
Ёрк, словно машинально, подхватил мешки — свой и серафима — и, позёвывая, потопал на чердак. Ступени, как им и положено, заскрипели. Таури удовлетворенно кивнула и пошла вслед за ним.
Копна сена на чердаке была, конечно же, одна. Ёрк смотрел на нее виновато и насуплено.
Таури рухнула на импровизированную кровать. Тихо сказала:
— Не торчи, ложись. У нас ночью будут гости. Если увидят нас порознь, могут насторожиться.
— Я понял, — еле слышно ответил маг. — Хозяин вёл себя подозрительно с самого начала.
— Ты молодец, парень, — честно сказала Таури. — Теперь главное — не испортить игру.
— Как ты думаешь, что им надо?
— Не знаю. Но вряд ли это твои бывшие заказчики.
Ёрк помолчал и очень серьезно спросил:
— Что у тебя в сумке, серафим?
Таури не ответила. Только вздохнула.
— Понятно. Я не должен об этом спрашивать… Ладно, давай спать. Будем дежурить?
— Ни к чему.
— А если тебя разбудит пинок под ребра?
— Не волнуйся. Меня разбудит лестница.
Сначала Таури разбудила крыса. Она шуршала в сене, выискивая мышей. Потом — ветер, качнувший яблоню. Тонкая ветка царапнула маленькое чердачное оконце. Потом Ёрк: он застонал и дернулся, не просыпаясь. И только после этого скрипнула лестница. Всего один раз, коротко и тихо. Тот, кто шел по ней, был профессионалом.
Таури чуть-чуть приоткрыла глаза. На чердаке появился темный силуэт. Человек осторожно шел вдоль стены. Судя по уверенной походке, он пользовался заклятием ночного зрения. Вряд ли это кто-то из любопытных домочадцев.
Таури ровно задышала. Незнакомец приблизился. Медленно и осторожно засунул руку в сумку серафима. И в этот момент Таури бросилась на него. Сбила с ног, уронила вора на сено. Прижала к горлу небольшой нож и прошипела:
— Замри…
Вор послушно замер.
Ёрк подскочил и зашептал:
— Постой, не надо…
Дернув плечом, Таури мысленно выругалась. Вот еще, нашелся защитник обиженных!
Ёрк повторил:
— Не надо. Не убивай его здесь. Что потом хозяевам скажем? Увидят труп, придется объясняться. Да и спать рядом с покойником неприятно будет.
Вор пискнул и слабо задергался. Таури сдержала смех и мрачно поинтересовалась:
— Что ты предлагаешь?
— Давай оттащим его в лес. Там и прикончим.
— Таскать ещё… А спать когда? — Таури убрала нож и выкрутила пленнику руку. Тот послушно перевернулся, уткнувшись носом в лежанку.
