Пол задрожал под ногами Амальфи.
Машины готовились к моменту неописуемого рывка.
- Я думаю... - произнес Гиффорд Боннер.
И с этими словами все кончилось.
Сперва для Амальфи не существовало ничего, кроме внутренностей скафандра. Снаружи была даже не тьма, а просто Ничто, что-то невозможное для взгляда, То, что нельзя увидеть за пределами угла вашего зрения. Никому еще не удавалось увидеть тьму позади собственной головы, ее просто невозможно увидеть, она просто существует там. И все же Амальфи обнаружил, что все еще может распознать своих друзей, как часть общего целого, хотя и комната, и все что в ней было, исчезли. Он не знал, он чувствовал, что они все еще рядом.
Амальфи знал, что не существовало никакой надежды на контакт с ними; и действительно, пока он пытался разобраться в своих ощущениях, они начали отдаляться от него. Круг стал расширяться. Безмолвные фигуры уменьшились не с расстоянием, ибо здесь не существовало никаких расстояний, но они все же покидали друг друга. Амальфи попытался поднять руку в жесте прощания, но обнаружил, что к тому времени, когда он закончил этот жест, все остальные пропали, исчезли полностью, оставив после себя лишь быстро улетучивающуюся память, подобную легкому запаху духов.
Он остался один и теперь должен был сделать то, что должен. Он продолжил движение поднятой руки, чтобы выпустить кислород из баллонов. Но среда, в которой он находился, вроде бы стала менее сопротивляющейся; метрическая структура начинала самоорганизовываться. Затормозить свой жест оказалось так же трудно, как и начать его.
Он не выпустил кислород. Какой смысл во вселенной, которая только что умерла? Природа создала две вселенные и приговорила их к гибели в один и тот же момент. Почему бы не попробовать что-то иное? Ретма из осторожности, Эстелль из сочувствия, Ди из страха дадут рождение какой-то версии стандартной модели; но Амальфи пинал стандартную модель до тех пор, пока весь крепеж не вылетел из нее, и поэтому столь устал, что едва смог заставить себя вдохнуть оставшийся кислород. А что произойдет, если он просто прикоснется к кнопке детонатора у себя на груди и позволит своему телу мгновенно превратиться в плазму?
В этом заключалось непознанное.
Но именно непознанного он и хотел.
Он снова опустил руку.
Не было никакой причины для задержки.
Ретма уже произнес эпитафию для Человека:
- У НАС ПРОСТО НЕ ХВАТИЛО ВРЕМЕНИ НА ТО, ЧТОБЫ ИЗУЧИТЬ ВСЕ, ЧТО МЫ ХОТЕЛИ.
- Да будет так, - произнес Амальфи.
И прикоснулся к кнопке над своим сердцем...
