свою очередь, мне Виктора этого Палыча и сдали. Так что уж извиняй. Я же говорю, для пользы дела ты пострадал.
- До тебя и не дозвониться поэтому было? Или у тебя на самом деле телефон барахлит?
- Саша... телефон у меня барахлить не может. Не такая моя профессия. Я же там, у Славиного дома... ну пошли вы с Алисой в подворотню, а мне-то что делать, уезжать? А тебя травануть? Ты же, гад, за все время ничего не жрал и не пил при мне. Пост у тебя... Вот я и врал, ходил за тобой как привязанный и ждал момента. Только у Герки и получилось, уже потом, когда ты решил водки выпить. А когда ты из больницы раньше времени сбежал и мне позвонил, я от тебя отбазарился, а потом телефон другой на базе взял. А этот выключил. У меня же твоя хата обложена, ребята в засаде сидят, а ты ключи просишь, домой рвешься... Ну? Теперь тебе понятно?
- И все равно ты гад. Нет тебе, Петр Волков, моего дружеского понимания и прощения. Сволочь ты. Ты же, сука, меня втемную использовал как последнего... не знаю кого. Одно слово - Волчара. Но, вынужден признаться, деньги твои несколько смягчили мое сердце, ибо в дружбе я корыстен. Дай мне еще что-нибудь и я, возможно, даже соглашусь выпить с тобою вместе твоей водки.
- Погоди. - Петр встал из-за стола и вышел в переднюю.
Адашев-Гурский достал из шкафчика второй стакан, поставил на стол рядом с тем, из которого пил Волков, и наполнил оба водкой.
- Вот,- вернулся на кухню Петр, неся в руке два пасхальных яичка. Держи.
- Откуда у тебя?
- Кокнемся?
- Я тебя победю. Однозначно.
- Ну что? - Волков поднял стакан. - Христос Воскресе?
- Воистину, - поднял свой Адашев-Гурский.
1 См. роман В. Болучевского 'Двое из ларца'.
