вниз бесформенным мешком. Как потом выяснилось. Хук даже встал на ящик, чтобы уж наверняка упасть через перила, он ведь был небольшого роста, не то что его сын. Младший Хук бросился на Хенка, пытаясь вцепиться ему в горло, но не выдержал и завалился в обморок. Хенк выскакивает из кабинета и исчезает. Секретарша вызывает врачей. Хука увозят в больницу, в ту же, откуда он убежал некоторое время тому назад. Оттуда он тоже исчезает довольно быстро, так как тем же вечером начинает охоту на Хенка. Это несколько странно - два обморока в день и такая выносливость. С ума Хук-младший, а теперь просто Хук, не сошел, но месяц как настоящий маньяк караулил Хенка у входа в виллу, наверное, хотел напасть и отомстить. Все-таки у него что-то с головой сделалось. Ведь это глупо: стоит он - и рядом полицейский. Хенк возмущался, требовал, чтобы его оградили от парня, пытался через других убедить Хука, что ни в чем не виноват, но его уговорили пока входить в собственный дом с черного хода, там тоже стоял полицейский. - Ты, Кун, рассказываешь так, словно сам был при всем этом или складно выдумал. Мне нужны факты. Кун, и я плачу за факты. Кстати, где жена Хука-старшего, надо бы с ней встретиться. - Это вряд ли, мистер Сименс, она уехала сразу же после трагедии в Южную Америку и о ней ни слуху, ни духу. Говорят, она ушла в какую-то религиозную секту. Что касается моего рассказа, то я ручаюсь за 90 процентов правды. Понимаете, я и секретарша Хенка, ее зовут Барбара, давно дружим. Ну, как это сказать... в общем, она любит китайское искусство, а я люблю ее волосы. Это увлечение мне дорого обходится, но меня это устраивает. Так вот, оказалось, что у Хенка вся эта сцена записана на видеомагнитофон, вернее, сцена в кабинете Хенка и сцена на балконе Хука. Очевидно, он следил за Хуком и везде, где мог, понатыкал скрытых камер для наблюдения и микрофонов для подслушивания. Как рассказывала мне Барбара, если Хук или какой-либо другой предприниматель, выходил с кем-нибудь на лоджию полюбоваться морем или видом города, то их снимки тут же ложились на стол Хенка. А если еще они и говорили что-то, то и лента с записью разговора тоже. Широко поставил дело Хенк. Поэтому всегда и обо всех он все знал, мог и умел стравливать многих друг с другом. Она, секретарша, все это мне выдала после той ужасной сцены, о которой я вам рассказал и которую она, кстати, тогда и сама полностью не видела. Ее всю трясло, она была вне себя, да еще думала, что и Хук-младший ушел из мира сего. Очень уж плох он был, когда его несли из кабинета. А потом я уговорил ее показать мне пленку. Хенк улетел в Европу дать очередной разгон бездельнику старшему сыну, а я посетил его кабинет, вместе с Барбарой, разумеется. Мистер Сименс, какая у него аппаратура, это просто чудо. Компьютер синхронизирует кадры, снятые в один и тот же момент, но под разными ракурсами, и выдает изображение на полиэкран и на динамики с раздельной трансляцией. Я думаю, что вся эта электроника включается автоматически, как только открываются двери кабинета и кто- либо переступает порог. Точно не могу сказать, но мне так кажется. Почему? Сцена именно с этого и началась: открывается дверь - и на пороге Хук-младший. Он с порога летит прямо к столу Хенка, тот даже немного отшатнулся, вскочил - и к нему навстречу. На одном экране разъяренный, кричащий Хук-младший, теснящий Хенка. Тот отступает, но отступает так, что в поле зрения сына Хука оставалась лоджия кабинета отца. На другом экране через минуту-другую распахивается дверь на лоджию и выходит Хук-старший. Я повторю немного свой рассказ. На полиэкране вся эта сцена воспринималась немного по-другому. И прежде всего потому, что несколько событий проходят перед тобой одновременно и достаточно крупным планом. Восприятие другое, странное и немного жуткое. Жизнь со стороны. Согласитесь, это необычно. Хук наклоняется, что-то делает, наверное, ящик пододвигал, подставляя его под стенку лоджии, взбирается на него, возвышаясь над перилами, вынимает пистолет. И все дальше идет опять-таки одновременно. Лицо Хука-младшего окаменело, старший стоит, закрыв глаза и не решаясь выстрелить. Он тихо раскачивается, словно старое, слабое дерево под ветром. Глаза Хука-младшего становятся огромными. 'Нет!' - ревет он и бросается к двери на лоджию кабинета Хенка, старается открыть ее, ломает ногти, в кровь раздирает пальцы... Сзади молча стоит Хенк, а отец Хука все стоит и раскачивается с закрытыми глазами. Мистер Сименс, оба экрана смонтированы рядом, еще раз скажу - это жуткое зрелище. Каждая секунда изменяет события, и когда смотришь на них разом, то получается одна ужасная, подчиненная ритму времени сцена единой пьесы, имя которой жизнь, а актеры ведут с безукоризненной достоверностью кульминационный эпизод этой пьесы. Когда я смотрел эти кадры, у меня, мистер Сименс, промелькнула мысль: если бы люди могли вот так, как на полиэкране, увидеть одновременно все то, что творится на белом свете в эту секунду, а? Где-то убивают, где-то грабят, где-то насилуют, где-то падают в самолете, где-то тонут, где-то строят, где-то рожают детей, где-то зверски мучают друг друга, где-то любят... И все это в одно мгновение. - Кун, а ты можешь стать хорошим писателем, подумай об этом. Кун, так живо и красноречиво ты рассказываешь, что у меня мороз по коже! Ну и что дальше ты увидел? - Дальше вот что, мистер Сименс: раздался выстрел и Хук-младший ударился о дверь, в безумии, пытаясь вроде бы подхватить своего несчастного отца, спасти его. Это не удалось, и он бросился на Хенка, но сил уже не было. Он упал и забился в истерике - и затих без сознания. Да, вот еще, к слову, мистер Сименс, эта деталь характеризует Хенка более полно. Управление компьютером настолько продумано, что можно, выбрав любой сюжет или точку кадра, остановив его или нет, неважно, создать увеличение и записать на другую пленку то, что вас интересует. Я понятно говорю? Ну, например, идет толпа, а вам нужен лишь один человек, вы его выбираете и переписываете сюжет на отдельную пленку, да еще с увеличением. Гони потом две пленки синхронно - и будет просто замечательно. Он посмотрел куда-то, на общем плане этого не заметишь, а на крупном - пожалуйста. А что он там разглядывает, можно посмотреть опять же на общем плане. Да, дело стоящее! - Ясно, ясно, Кун, а дальше-то что? - У Хенка есть пленка, где запечатлены глаза старшего Хука. Они сначала закрыты, веки старого орла - дряблые и подрагивающие. Потом они вздрогнули; сильно сжались, это была боль от пули. Затем они широко распахнулись в удивлении и ожидании смерти, и наконец, глаза потухли... и вдруг исчезли. Впечатление такое, что ты сам летишь рядом с ним, уставившись в его глаза, ожидая удара о землю. Это просто кошмар какой-то, мистер Сименс. Я потом только догадался, почему Хук раскачивался, он нажал спусковой крючок пистолета в тот момент, когда качнулся вперед, навстречу бездне за перилами лоджии. Ну и силен же был старик. И еще, последнее, что связано с этой ужасной сценой. После того как сознание, ушло от Хука-млад-шего, Хенк вдруг сказал вслух, ясно и отчетливо: 'Прямо как индейцы после моего виски', нагнулся, погладил Хука по щеке и выбежал из кабинета. Это демон, а не человек. Потом вошла Барбара, через некоторое время врачи, началась суматоха, ну и прочее, я уже говорил вам об этом. Я бы во многом здесь разобрался сам, но не было приказа... Кун замолчал, молчал и Сименс, пытаясь осмыслить рассказ. - Можно дальше, мистер Сименс? - Неужели еще что-то в этом роде. Кун? - вырвалось у Сименса. - Нет, мистер Сименс, дальше будет просто еще более удивительное, но светлое, по-моему, светлое. - Ну валяй, удивляй. Кун. Кун заглянул в записную книжку. - 2 октября 1983 года была самая шикарная свадьба: Хук-младший женился на Лиззи - приемной дочери Хенка. Хенк-старший был самым счастливым человеком на свадьбе, его подарки были просто потрясающие: роскошные авто, бриллианты, чековые книжки, а самое удивительное - договор на ведение дел семьи Хенков на равных началах между Хенком-старшим и Хуком-младшим. Сын Хенка, тот, что пропадает в Париже, поскандалил с отцом. Говорят, даже лез с ним драться, но у него была уже защита - Хук-младший, которого он только и делал, что обнимал и называл сыном. Законный сын психанул и удрал опять в Париж, откуда начал судебный процесс против отца. Но это дело было заведомо дохлое, и оно не выгорело. Как Хук-младший завоевал сердце Хенка и когда, никто не знает и не догадывается - это тайна нашего города и нашего времени. Как завоевал Хук сердце Лиззи и когда? Поговаривали, что, когда он подкарауливал Хенка у его виллы, то наткнулся в саду или на теннисном корте на Лиззи, она была одна. Что между ними было, никто не знает. Может, она его и утешила, как бы извиняясь за отца. Может быть. .А может, отвлекала его от мысли мстить. Но около полицейского у входа в дом Хенка его видели, и не один раз. Ну а потом Хук на ней женился. Может, и вправду влюбился, она девушка и красивая и умная, учила испанский язык. Поведение Хенка-старшего все приняли как пробуждение раскаяния, сострадания и угрызений совести. Правда, лично я в это не верю. Та встреча в саду Хенка между Лиззи и Хуком-младшим была два месяца назад, свадьба месяц назад. Посмотрим, когда появится Хук-маленький, может, здесь собака зарыта. Газеты и журналы словно соревновались в словоблудии, рассказывая о благородстве Хенка, о благотворном слиянии капиталов двух семей. Как будто и не было смерти Хука-старшего. Общество гордилось своим достижением, только-де в таком обществе возможно, чтобы Хук понял и простил Хенка, ведь бизнес есть бизнес. А Хенк в свою очередь простил Хука и принял его в свою семью. И все это во имя процветания страны и укрепления общества. Благороднейшие из благороднейших, и все тут. Это был бум! Но не добились своего, кое-кто об этом имеет свое мнение и пытается называть Хенка-старшего убийцей, а Хука-младшего подлецом. Оба были просто неразлучны, все деловые встречи они проводили вместе, их чаще видели вдвоем, чем Хука с
Вы читаете Второй список
×