оттаскиваем в сторону цветы, венки и начинаем копать, стараясь не очень шуметь. Через пол часа глухой стук лопаты о крышку гроба, обозначил, что мы достигли цели. Теперь торопливо очищаем кумачовую крышку и Толя мне шепчет на ухо.
- Там в сумке фомка, брось ее мне.
Я выполз на верх, достал фомку и протянул сверху ему. Толя натягивает респиратор и делает мне знак, чтобы я сделал то же самое. Противный скрип вытаскиваемых гвоздей, пронесся по кладбищу. Мы замерли. Вроде никого. Еще раз скрипнули гвозди и крышка встала колом. Толя, раздвинув ноги, завис над открытым гробом. В нос ударил противный запах мертвечины. Расплывшееся лицо мужчины с седыми волосами, подпирал тугой воротничок рубашки. Толя сорвал покрывала и я ахнул. В узких полосках света, заиграл огоньками настоящий иконостас из орденов и медалей. Их было столько, что не оставалось свободного места на кителе. Толя уже работал, расстегнув все пуговицы на кителе и штанах, он перевернул одеревеневшее тело на живот, и вытряхивал его из одежды, сначала приподняв правый бок, потом левый.
- На, возьми, - шипит голос из могилы.
Я протянул руку вцепился в материю и звон медалей ударил по ушам.
- Да тише ты.
Теперь медленно вытаскиваю китель и, скатав его, запихиваю в Толину сумку. Вскоре, туда же попали и скомканные генеральские брюки. Толя по прежнему копается над гробом и... вскоре черные туфли вылетают чуть ли мне не в лоб. Теперь крышка опускается и Толя выпрыгивает на верх.
- Ну все..., - сипит голос из-под маски.
- Ты так думаешь? - раздался чей то голос.
Мы так и подпрыгнули от неожиданности на месте. При свете луны, недалеко от нас стояло три человека. Два молодых лица хорошо высвечиваются луной, третий - прикрыт шляпой. Толя схватил лопату.
- Поосторожней, - продолжил тот же голос под шляпой. - Лучше отдайте нам, что достали.
- А это не хочешь?
Фига в грязной перчатке, ткнулась ему навстречу.
- Сделаем их, ребята, - раздался командный голос.
Двое из них были с лопатами, только тот, который говорил с нами, был с кинжалом. Длинное блестящее лезвие уставилось на нас. На меня шел один из пришельцев, держа острие лопаты перед собой. Остальные двое, двигались на громадную Толину фигуру, уловив в нем самого опасного противника. Я перехватил свою лопату ближе к железу и первый удар противника принял на ручку. Раздался треск ломающегося дерева. Теперь у меня два обломка. Я запускаю в мужика ручку и тот отбивает ее лопатой. Теперь замахиваюсь на него железом и тот приподнимает лопату, ловя мое движение. Взмах, его рука дергается и тут я метнул обломок. Загнутое железо боком ударяет его в грудь и мужик пошатнулся, потеряв равновесие. Теперь бросаюсь под его взметнувшиеся руки, всей массой тела, прямо в грудь и мы падаем... Вернее он падает спиной на острие соседней оградки, а я только обдираю об нее руку.. Лопата валится из его рук и он, как то странно дергается, насажанный на острые колья.
- Сволочь, что ты сделал? - хрипит он.
Звенят удары железа о железо, это Толя отчаянно отбивается от двоих. Я подхватываю лопату мужика и иду к нему на помощь. Один из нападавших, стоит спиной и не видит меня, слишком увлекшись стремлением проткнуть кинжалом Толину шкуру. Я засаживаю ему по шляпе, что есть силы, лопатой. Тело надламывается и падает на землю. Последний парень, увидев нас теперь двоих, бросился бежать, лавируя между оградками и могильными плитами.
- У тебя все в порядке? - выдыхаю через маску.
Он еще не может отдышаться, сдирает с лица респиратор и с передыхом говорит.
- Костюм, гад, порезал.
Теперь я тоже сдираю маску с лица и перевожу дух.
- А у меня ЧП. Кажется тот..., который на меня первый напал, издыхает.
- Туда ему и дорога.
Толя приходит в себя и начинает активно действовать. Прежде всего, он сдергивает парня с кольев оградки и тащит его к разрытой могиле. Тот еще хрипит, но Толя не обращает на это внимание и скидывает его вниз. Теперь он идет к другому, главарю, но тот уже очухался, он стоит и качается. Потом, как пьяный разворачивается и, шатаясь, от могилы к могиле, уходит от нас.
- Не надо, пусть уходит, - сдерживаю я Толин порыв догнать его.
На земле блестит лезвие кинжала. Я нагибаюсь и поднимаю его. Это прекрасное оружие было изготовлено для высшего офицерского звена гитлеровской Германии. На конце ручки паук-свастика. Меня дергает за рукав Толя.
- Пошли, уберем все.
Прячу кинжал за ремень и мы идем засыпать могилу. Мне кажется, что на крышке гроба стонет раненный парень, издавая хлюпающий звук, но лопаты дружно гребут и гребут песок. Наконец, мы выровняли холмик. Толя приволок плиту и установил ее на прежнее место. Цветы и венки так же аккуратно укладываем вокруг холмика.
- Уходим, - командует Толя.
Он забирает сумку и мы торопливо идем к большой ограде кладбища.
У меня на квартире Толя вытаскивает из сумки мундир и мы морщимся от противного тошнотворного запаха.
- Его еще надо проветрить, - ворчит Толя. - Сколько мне дашь за ордена?
- Две сотни и бутылка водки.
- Идет, - сразу он соглашается, - только водку сейчас.
Я достаю из серванта бутылку 'столичной' и передаю ему. Толя сразу оживает, бежит на кухню и звенит там стаканами. Я начинаю отвинчивать и отстегивать ордена и медали от кителя. Здесь есть весьма значительные вещи, английский орден Баньи, ордена Александра Невского, Суворова, Героя Советского Союза и еще много других боевых наград. С двумя стаканами появляется Толя.
- Давай тяпнем по случаю удачной операции.
Мы выпиваем и, дождавшись, пока я сниму последнюю медаль, Толя запихивает китель в сумку.
- Зачем ты взял его туфли? - спрашиваю я.
- Это тоже деньги. Я пошел отсыпаться. До завтра.
Он уходит, а я открываю все окна, чтобы проветрить комнату. На часах, стрелка показывает - пять. Еще полтора часа сна.
Зам начальника цеха вызвал меня к себе в кабинетик, перед началом работы.
- Ну ты даешь, Василий. Что ты вчера натворил в цехе? Зачем споил работяг?
Кто это там такой доброхот, который сообщил обо мне. Не дядя Федя случайно?
- Я до конца смены делал фасонные болты под реакторы.
- А с... с клеем.
- С каким клеем?
- Ребята сперли бидон со склада, потом отцедили спирт и вылакали его.
- Меня там не было.
Зам начальника в возмущении разводит руками.
- Это я знаю. Ты посмотри, что ты с ними сделал?
Он подводит меня к окну в цех. Большинство рабочих не работало, некоторые держались за голову, некоторые шатались без толку.
- Почему, я?
- Они же все больные, - шумит зам начальника, не замечая моего вопроса.
- Им надо опохмелиться.
- Пошел ты..., - взрывается теперь он.
Иду на рабочее место и вижу у своего станка Дубка.
- Денисыч, опохмелиться надо...
- Опохмеляйся.
- Мы достали две канистры грязного спирта. Помоги очистить.
