— Ху, хорошо. Сколько у тебя бензина?
— Три четверти бака.
— Тогда поверни налево и посмотрим, что будет.
Я повернул налево, и тротуары, мимо которых мы ехали, внезапно стали сыпать искрами.
— Черт! — сказал он. — Я шел здесь лет 20 тому назад. Что-то слишком уж быстро я вспомнил то, что нужно.
Мы продолжали двигаться вперед, и я не переставал удивляться. Что, в конце концов происходило? Небо стало отдавать зеленым, потом розовым. Я закусил губу, чтобы не ляпнуть чего-нибудь лишнего.
Мы проехали под мостом и когда выехали с другой стороны, небо вновь приняло нормальный оттенок, но зато теперь нас со всех сторон окружали большие желтые мельницы.
— Не беспокойся, — быстро сказал Рэндом. — Могло быть и хуже.
Я заметил, что люди, мимо которых мы проезжали, были одеты довольно странно, а дорога была из кирпича.
— Сверни направо.
Я свернул.
Пурпурные облака закрывали солнце, начал накрапывать дождь. Дождь усилился, небо расколола молния, забушевал ветер. Щетки дворника работали на полную мощность, но и они мало помогали. Я включил фары и еще больше сбросил скорость.
Я мог бы поклясться, что мы проехали мимо всадника на коне, скачущего в противоположном направлении, одетого во все серое, с поднятым воротником и низко опущенной головой, прячущегося от дождя.
Затем облака раздвинулись, и мы стали ехать вдоль морского берега. Высоко вздымались волны, а огромные чайки носились низко над нами. Дождь прошел, и я выключил дворники и фары.
Дорога на сей раз была из щебенки, но этого места я вовсе не узнавал. В боковое зеркальце я не видел города, который мы только что проехали. Я крепче сжал руль, когда мы неожиданно проехали мимо виселицы, на которой болтался повешенный за шею скелет, время от времени раскачиваемый порывами ветра.
Рэндом открыл окно, чтобы выбросить окурок, и леденящий ветерок пахнул мне в лицо, наполнив собой машину. Потом он снова закрыл окно. У ветерка был соленый, острый морской привкус.
— Все дороги ведут в Амбер, — сказал он, как будто это была аксиомой.
Затем я вспомнил, что мне только вчера сказала Флора. Мне не хотелось быть вероломным или обманщиком, которым он мог посчитать меня за то, что я не сообщил ему этого раньше, но все равно я должен был сказать ему то, что знал, не только ради его безопасности, но и ради моей собственной.
— Знаешь, — сказал я, — когда ты вчера звонил, Флоры действительно не было дома, и я уверен, что она пыталась проникнуть в Амбер, но путь для нее был закрыт.
Тут он засмеялся.
— У этой женщины почти нет никакого воображения, — ответил он. — Конечно, в это время путь будет закрыт. В конце концов нам придется идти пешком, в этом я не сомневаюсь, и чтобы попасть в Амбер, нам потребуются все наши силы и хитрость, если только мы вообще туда попадем. Она что, решила, что сможет пройти как принцесса и путь ее будет устлан цветами? Она просто набитая дура, к тому же достаточно вредная. Ведьма. Она не заслужила того, чтобы жить, но не мне это решать — пока. Сверни-ка здесь направо, — неожиданно решил он.
Что происходило? Я знал, что в тех экзотических переменах, которые происходили вокруг нас, виноват он, но я никак не мог понять, как он это делает и куда мы в конце концов прибудем. Я знал, что мне необходимо понять, в чем тут секрет, но я не мог просто спросить его, иначе он поймет, что сам я ничего не знаю. И тогда я окажусь в полной его власти. Казалось, он ничего не делал, только курил и смотрел в окно, но свернув направо, мы оказались в голубой пустыне с розовым солнцем, сияющим над нашими головами на переливающемся небе. В зеркальце, сзади, тоже простиралась пустыня — на многие мили, насколько хватало глаз. Да, интересный фокус.
Затем мотор закашлял, чихнул, опять плавно заработал. Потом еще раз. Рулевое колесо под моими руками поменяло форму.
Оно приняло вид полумесяца и сидение, казалось, отодвинулось назад, сам автомобиль приобрел более низкую посадку, а ветровое стекло чуть приподнялось. Однако я ничего не сказал даже когда на нас обрушилась фиолетовая песчаная буря.
Но когда буря пронеслась мимо, я чуть не вскрикнул от удивления.
Примерно в полумиле от нас множество машин на дороге сбились в одну кучу. Все они стояли неподвжно, и я слышал, как они сигналили.
— Скинь скорость, — сказал он. — Вот и первое препятствие.
Я сбросил газ, и нас обдало новым порывом ветра с песком. Я только собирался включить фары, как буря окончилась, и я несколько раз моргнул, чтобы убедиться, что не сплю.
Машин не было, гудки умолкли. Теперь вся дорога была в искрах, совсем как раньше тротуары, и я услышал, как Рэндом невнятно ругает кого-то:
— Убежден, что поменял направление именно так, как он этого хочет, тот, кто поставил этот блок, и меня просто злость берет, что я сделал то, что он от меня хотел — самое очевидное.
— Эрик? — сказал я.
— Может быть. Как ты думаешь, что нам сейчас делать? Изберем трудный путь или поедем дальше и посмотрим, есть еще блоки или нет?
— Давай еще немного проедем. В конце концов, это всего лишь первый.
— Ну, хорошо, — ответил он и добавил: — Кто знает, каким будет второй?
Второй блок был существом — я не знаю, какое к нему еще можно было подобрать слово. Оно, существо, было похоже на плавильную печь с руками, шарящими по дороге, подбирающими автомобили и пожирающее их. Я ударил по тормозам.
— В чем дело? — спросил Рэндом. — Не останавливайся. Как нам еще проехать мимо?
— Я просто немного растерялся, — сказал я, и он искоса бросил на меня странный взгляд.
Я знал, что сказал совсем не то, что нужно.
Налетела еще одна песчаная буря, и когда прояснилось, мы опять катились по ровной пустынной дороге. В отдалении виднелись башни.
— Думаю, что надул его, — сказал Рэндом. — Пришлось закрутить несколько перемещений в одно, а этого, по-моему, он не ожидал. В конце концов, никто не может закрыть все дороги в Амбер.
— Что верно, то верно, — я пытался хоть несколько исправить положение после тех слов, когда он искоса посмотрел на меня.
Я стал думать о Рэндоме. Маленький, хлиплый человечек, который мог погибнуть так же, как и я всего лишь вчера вечером. В чем была его сила? И о каких Отражениях все время идет речь? Что-то говорило мне, что чем бы ни были эти Отражения, мы сейчас двигались среди них. Но как? Это было явно делом рук Рэндома, но так как он сидит спокойно, курит и вообще был весь на виду, я решил, что проделывает это он с помощью своего мозга. Опять-таки как? Я, правда, слышал, как он говорил, что вот тут надо «прибавить», а тут «отнять», как будто вся вселенная была одним большим уравнением. Я решил — и внезапно был уверен в правильности этого решения — что он действительно прибавляет и вычитает в видимом окружающем нас мире, чтобы подвести нас ближе и ближе к этому странному месту — Амберу, и что это — единственное решение, способ попасть туда.
И я тоже кагда-то умел делать это. И ключ к этому умению, внезапно понял я, лежал в понимании Амбера. Но я не мог вспомнить.
Дорога резко свернула, пустыня кончилась, повсюду расстилались поля с высокой голубой травой. Через некоторое время пошли небольшие холмы, и у подножья третьего холма мостовая кончилась, и мы въехали на узкую грязную дорогу. Она была довольно ухабистой и кружила среди других высоких холмов, на которых рос небольшой колючий кустарник.
Примерно через полчаса холмы кончились, и мы въехали в лес из толстых квадратных деревьев с множеством дупел в стволах, с причудливо изрезанными листьями осеннего желтого и пурпурного цвета.
