волновало, что подумают или скажут о нем люди. Он уже был отверженным, зачем же заботиться о своей репутации?
Почему все запретное кажется таким притягательным? Сьюзан размышляла о Корде, образ которого засел у нее в голове. Он был невероятно привлекательным, но, даже просто разговаривая с ним, Сьюзан испытывала ощущение, что играет с огнем. Приходилось признать, что Корд, несомненно, полностью завладел ее мыслями, но это было лишь физическое влечение. Грешниками становились люди без строгих моральных принципов. Но Сьюзан всегда была сторонником строгого поведения и не поощряла распущенность.
Она была вполне довольна своей жизнью. Тот мир, в котором существовал Корд, был не для нее. Сьюзан сможет устоять перед этими чарами.
Сьюзан спала совсем недолго, но чувствовала себя спокойной и отдохнувшей. Она была сильным и уверенным в себе человеком, способным справиться с меланхолией или слабостью. Ее истинное состояние могла выдавать лишь некоторая бледность, но внешне она всегда оставалась выдержанной. Было воскресенье, поэтому Сьюзан оделась, села за руль восьмилетней голубой «ауди» и поехала к дому Блэкстоунов, чтобы отправиться вместе с Имогеной и Престоном в церковь. К счастью, Престон не упомянул о том, что Корд присутствовал на вчерашнем ужине, и увлеченно обсуждал с матерью начинающуюся политическую карьеру Уильямса Гейджа. Сьюзан не принимала участия в разговоре и отвечала только тогда, когда вопрос был задан ей лично. Во время службы Сьюзан была спокойна и, приняв приглашение Имогены пообедать, подумала, что надо будет запастись терпением и не давать волю эмоциям. Родственники не пытались нарушить ее внутреннее спокойствие и не задавали лишних вопросов. Сьюзан не собиралась делиться своими проблемами, и членам семьи не суждено было узнать, чем вызвана печаль в ее глазах. Обед был закончен, и все как раз собирались перейти в гостиную, когда миссис Робинс, экономка, появилась в дверях столовой.
— К вам пришли, мадам, — обратилась она к Имогене и вернулась к своим обязанностям.
Миссис Робине работала в доме уже пять лет, но, вероятно, не интересовалась слухами и не знала историю Корда Блэкстоуна, поскольку было видно, что она его не узнала.
Сьюзан повернулась и заметила, что Корд нахмурился, увидев ее. Он быстро справился со своими чувствами, подошел к Имогене и, нагнувшись, коснулся губами ее щеки. Имогена немного покраснела, но тон ее оставался таким же твердым, как обычно.
— Здравствуй, Корд. Мы только что закончили обедать, иначе я пригласила бы тебя к столу. Хочешь что-нибудь выпить?
— Спасибо. Виски, пожалуйста.
По выражению его лица было видно, что он воспринял бы приглашение на обед как должное, несмотря на то что прекрасно знал, как тетушка его презирает. Наблюдая за ним, Сьюзан подумала, что легко читает все мысли, а ей казалось, что Корд должен быть более сложным человеком. Расположившись в кожаном кресле, Корд пробормотал слова благодарности и взял из рук Имогены низкий стакан с янтарной жидкостью.
Вальяжно вытянув ноги, он сделал глоток.
Тишину, царящую в комнате, нарушало лишь тиканье старинных часов, стоящих на дубовой каминной полке. Казалось, что Корд единственный не испытывает неловкости. Престон сильно покраснел, а Имогена нервно теребила юбку, прежде чем смогла расслабиться и заставить свои руки спокойно лежать на коленях. Сьюзан внешне оставалась спокойной, но сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. А ведь Корд просто прошелся по комнате. Невероятно!
Его одежда совсем не соответствовала переменчивой мартовской погоде. На Корде были черные брюки с безупречно отглаженными стрелками и голубая шелковая рубашка. Ворот был расстегнут, и Сьюзан увидела загорелую шею и темные волосы, покрывавшие грудь. Против воли Сьюзан стала рассматривать его. Она впервые заметила золотое кольцо на мизинце. Интересно, не обручальное ли это кольцо? Эта мысль встревожила Сьюзан. Что за женщина так важна для Корда, что он носит ее кольцо?
Престон раньше всех потерял терпение.
— По какой причине ты здесь, Корд? — спросил он резко.
Корд насмешливо приподнял бровь.
— А у тебя есть причины проявлять любопытство?
Престон не счел поведение Корда вызывающим, но Сьюзан чуть дернула головой.
Люди, хорошо знавшие ее, смогли понять, что она недовольна. Имогена и Престон поняли это, и Престон посмотрел на Сьюзан, словно извиняясь. Он ничего не сказал, но Сьюзан знала, что ему было непросто сделать это после резкого ответа Корда.
— Конечно, у меня есть повод для визита. Думаю, вы все достаточно умны, чтобы понять, как будете расстроены тем, что я хочу сказать. Мне было бы неприятно узнать, что мой кузен кретин.
Сьюзан с удивлением посмотрела на Корда, но ничего не сказала, надеясь дождаться объяснений.
В гостиной опять повисла тишина, Имогена и Престон едва держали себя в руках. Казалось, оба догадывались, что он собирается им сообщить. Сьюзан перевела взгляд с родственников на Корда, сидящего с довольным выражением лица. Он и не собирался нарушать тишину, потягивая виски и закинув ногу на ногу.
Когда напряжение достигло последней стадии, Корд начал свою речь:
— Вы считаете, что все последние годы я бесцельно слонялся по миру, но у меня была хорошо оплачиваемая работа, почти с того самого момента, как я покинул Миссисипи. Я был своего рода уполномоченным по улаживанию конфликтов. — Корд холодно посмотрел на изумленные лица кузена и тети. К Сьюзан он даже не повернулся. — Я следил, чтобы не было проблем, — добавил он мягко. — У меня нет званий, но есть богатый опыт. Я очень хорошо справлялся со своими обязанностями.
Имогена первой пришла в себя и одарила Корда милой улыбкой.
— Приятно слышать, что ты доволен своей работой, но зачем нам это знать?
— Просто хочу, чтобы вы поняли меня. Теперь поговорим о бизнесе.
— У нас не может быть с тобой никакого бизнеса, — перебил его Престон.
Корд взглянул на него с безразличием:
— Блэкстоуны владеют землями в Алабаме, Миссисипи и Луизиане. Я унаследовал часть этих земель и имею право знать, что с ними происходит. К сожалению, та земля, которая меня интересует, не принадлежит мне, иначе бы меня здесь не было. Я знаю, что за последние десять лет к вам обращались представители нескольких нефтяных компаний с просьбой дать им право на бурение скважин в горах. Вы всем отказали. Хочу сообщить, что, по новым данным, залежи нефти и газа в этих местах могут превышать прогнозируемые ранее. Я хотел бы получить право на разработку месторождения для моей компании.
— Нет, — ответил Престон без колебания. — Мама, Вэнс и я уже обсуждали это много лет назад. Мы против скважин на наших землях.
— Позвольте узнать, по какой причине?
Кроме, разумеется, того, что это недостойное дело для таких благородных людей, как Блэкстоуны.
Сьюзан не пошевелилась. Она внимательно следила за всем происходящим в гостиной. Говорить, что на земле находились горы, было бы не совсем верно. Это были скорее холмы, поросшие сосновым лесом. Сьюзан любила те места, там было так тихо и спокойно, так приятно пахло землей и хвоей. Но почему Корд говорит об этом деле с Престоном и Имогеной? Он что, не знает?
— Ничего глупее и придумать нельзя, — вмешалась Имогена. — Мы просто считаем, что та выгода от разработки не идет ни в какое сравнение с ущербом, наносимым природе. Необходимо будет построить дороги, которых там нет. Вообще, я знаю, что происходит, когда начинают бурить скважины.
— За последние десять лет многое изменилось, — ответил Корд, поднося стакан ко рту. — Сейчас больше, чем прежде, заботятся об окружающей среде, потом, я же сказал, что там намного больше нефти и газа, чем предполагалось.
Престон натянуто засмеялся:
— Спасибо за информацию, обязательно все обдумаем. Вполне возможно, мы и дадим разрешение на работы, но не будь уверен, что именно твоей компании.
