с востока, Властелина Востока» или (или Бугемет) [122] в восточной Нубии, четко указывают не на первоначальное место поклонения ему, но просто на мифы, связанные с ним в Нубии или в Аравии. Все боги приходят, подобно звездам, с восточного неба или из подземного мира. Длинные распущенные пряди его бороды и волос и шкуру леопарда (?), которую он носит (первоначально, как мы только что видели, это была часть его тела), так же как украшающую его корону из перьев вероятно, на самом деле рассматривали как аналог одежды красно-коричневых африканских племен на Красном море. Но нам следует знать больше о древних мифах, рассказывающих о карликах с юга и о каких- то богах, имеющих вид карликов, чьими моделями, похоже, были неродившиеся или рахитичные дети, чтобы понять эту и другие связи [123].
Самые древние карликовые божества обоих типов обычно женские. Обнаженная богиня Бес (возможно, называвшаяся Бесет) появляется не только в самом позднем периоде [124], когда мы находим мужское и женское божество этого типа среди богов, имеющих в основном звездный характер, но также на магических жезлах XII династии [125]. Исходя из этой даты, мы воспроизводим здесь женскую статуэтку Бес, уничтожающей змею и закутанной в шкуру какого-то животного из семейства кошачьих, и ее уши похожи на уши такого животного.
Мы не знаем, почему культом этих богов пренебрегали в период пирамид. Вплоть до 2000 г. до н. э. мы не находим изображений Беса на магических предметах, и даже позднее он, похоже, был божеством, которому поклонялись главным образом простые люди, а официального признания не имел. Наиболее заметен он стал после 1000 г. до н. э., когда его художественный образ достиг такой популярности, что не только породил множество меньших богов, принявших его форму [126], но и оказал сильное влияние на Азию и Европу. Это, например, можно проследить в греческом искусстве и мифологии женского пола в типах Сатира, Горгоны, Силена и т. д.
Таким образом, будучи, вероятно, одной из старейших из известных божественных форм, Бес и его более ранние прототипы или родственники, кривоногие, неразвитые боги-карлики, стали образцами для определенных божеств, в которых более поздний пантеистический век воплотил самую универсальную или самую примитивную силу природы. Этот способ изображения впоследствии применили также к божеству, которое считалось старейшим из всех, Пта, богу Мемфиса, и его местной разновидности, Сокару. Затем он соответствовал Нуну (первозданному хаосу), когда его идентифицировали с Пта-Сокаром, как первозданным богом, и с Хепри, солнцем, еще не созданным. Геродот называл охранные амулетные фигуры Беса на носу финикийских кораблей «представителями Гефеста» (то есть Пта) из Мемфиса, передавая очень точно их финикийское название как Pataikoi, или «маленькие Пта» [127]. Карликовое, детское или даже напоминающее зародыш изображение этих богов явно позднее понимали как символическое начало всех вещей. Разрывая и пожирая змей, которые, вероятно, казались символами первобытных враждебных сил, они образовывали переход к Бесу. Некоторые из этих гипотез, вероятно, также возвращают к представлению о Бесе как страже юного солнца. Развитие этих представлений и изображений нуждается в дальнейшем исследовании (см. на рис. 2, /доисторическую статуэтку карликового типа).
Нам мало известно о некоторых других божествах, которые связаны со звездами, как, например, о Hephep, который появлялся в человеческом образе и носил царскую корону [128], или о Heqes [129], которого когда-то называли богом рыбаков и «хозяином устья рек» (в Нижнем Египте?). Роль и названия таких богов были утеряны в ранний период. Так, божество, названное Sunt, которое часто упоминалось в «Текстах пирамид» [130], как появляющееся и циркулирующее по небу, было позднее совершенно забыто. Та же судьба выпала на долю странного мифического существа, леопарда или льва с удивительно длинной, напоминающей змею шеей, которое появлялось очень часто (нередко в паре) на доисторических монументах, затем возникло на короткое время на магических жезлах Среднего царства и наконец исчезало. Особо интересно это утраченное божество тем, что имело точные аналоги в самом древнем вавилонском искусстве. Некоторые звездные мифы, с другой стороны, появлялись лишь позднее. Возраст и истинная оценка ценности этих представлений часто неопределенны. Они важны в некоторых из самых древних погребальных текстов, которые повествуют о блуждании умершего царя среди звезд, где он сам становится звездой. Позднее даже астрономическое значение этих текстов было забыто и представление о звездах как о душах мертвых сделалось менее ясным. Новый интерес к этим группам пробудился под греческим влиянием, когда двенадцать знаков зодиака, которые греки получили от вавилонян, проникли в священную астрономию Египта [131].
Четыре ветра также считались божествами. Северный ветер олицетворялся бараном или быком с четырьмя головами, хотя иногда попадаются другие варианты. Восточный ветер – сокол, возможно, потому, что бог-солнце восходит на востоке. Южный и западный ветры обнаруживали свой обжигающий характер наличием головы или тела льва или змеи соответственно. Многие из этих признаков учетверены, так как четыре было небесным числом; иногда их число и больше [132]. Часто все четыре ветра имели облик или голову барана, как намек на слово «bai» («душа, дыхание»). Ветры обычно крылатые. Их имена известны только по очень позднему периоду.
По аналогии с четырьмя «душами» или баранами, олицетворявшими ветры, в греческий период богов четырех элементов попытались представить также как баранов. Эти божества – Ра (солнце и огонь), Шу (воздух), Геб (земля) и Осирис (вода). Возможно, бог-солнце с четырьмя бараньими головами послужил еще одной основой для этого представления, которое, вероятно, тогдашние теологи связывали также с бараном из Мендеса, как представляющего всю природу, и т. д.
Особые боги воплощали двадцать четыре часа суток [133]. Хотя тридцать дней месяца не были персонифицированы, каждый помещался под покровительство хорошо известного бога, а первый, что достаточно характерно, под покровительство бога-луны Тота, как великого регулятора времени.
Растительная жизнь, вероятно, воплощалась в Осирисе, поскольку он символизировал воскресение из мертвых. Особо поклонялись богине урожая змее Рененутет (позднее произносившейся Ремутет), то есть «Поднимающейся богине». Восьмой месяц (Pha-rmuthi в более позднем произношении) был посвящен ей, очевидно, потому, что когда-то на него выпадал урожай [134] . Бог зерна, Непри (или в женском роде Непрет, которую иногда идентифицировали с Рененутет), – более поэтическая абстракция подобно богам изобилия и избытка (Ху, Зефа) и др. Всех их, включая Непри, часто изображали как толстяков, подобных богу-Нилу, с которым их часто связывают. Богиня-поле несет на голове зеленое поле. Тенемет, похоже, была покровительницей «опьяняющего напитка» [135] и также богиней выпечных изделий [136] .
Мы можем закончить наше перечисление богов природы персонификацией четырех чувств, которые изображались в виде людей, несущих на головах орган того или иного чувства. Они часто сопровождали бога-солнце, возможно, в его функции создателя всех вещей. Это божества Ху («Чувство, Мудрость»; часто смешивают с Ху, «Изобилие»), Са(у) или Сиа(у) («Вкус»), Маа (?) («Зрение») и Созем
