гладит собаку, расхваливая достоинства фирмы. Поэтому нас попросили подобрать «не слишком молодого, но и не старого пса, послушного, преданного, внушающего доверие и подходящего для человека в возрасте». Мы остановились на светлом лабрадоре, который первым вошел в комнату.
Надо сказать, потом мы много раз вспоминали этот эпизод и страшно веселились, а Мик до сих пор с удовольствием пересказывает этот случай всем знакомым.
Я обожаю Мика, он мне как брат. Мы познакомились в первом классе и с тех пор не расстаемся. У него тоже итальянские корни, а это сближает. На самом деле его зовут Микаэль, но его так бесило, когда люди говорили «Майкл» с чудовищным американским акцентом, что теперь он представляется как Мик. И обижается, если к нему обращаются иначе.
Я со школы дразню его донжуаном, но это ему тоже не нравится. Он, если можно так выразиться, донжуан поневоле, страдающий из-за своей хулиганской внешности. Мик удивительно красив: жесткие, даже грубоватые черты лица и абсолютно черные глаза. Это привлекает к нему девушек, жаждущих сильных эмоций, хотя сам он спокойный, романтичный, мягкий, предупредительный и, самое главное, влюбляющийся до беспамятства за десять секунд. Конечно, «плохие» девушки постоянно бросали его, а «хорошие» обходили стороной. Когда он влюблялся в скромную, тихую брюнеточку с задней парты, она в страхе убегала, а девочка-панк с красными волосами и булавками в ушах, наоборот, бросалась к нему в объятия. А поскольку он не умел отказывать, приходилось встречаться с ней. Два дня спустя она уходила, обозвав его тряпкой и маменькиным сынком.
Поэтому он уже несколько лет ищет ту, которая поймет, что он на самом деле за человек. В этом весь Мик: любовь для него главное в жизни. Любовь с большой буквы. Однажды он признался, что больше всего на свете его расстраивает собственная красота, мешающая жить так, как ему хочется. В тот день он выглядел таким несчастным, что я дал себе обещание сделать все, чтобы отыскать его половинку, ведь он действительно заслуживает счастья. Нам обоим уже за тридцать, и, кажется, мне пора поторопиться. Хотя пока я не теряю надежды…
— Скажи, дружище, как ты себя чувствуешь после похорон? Тяжело, наверное, было?
— Все уже позади. Потихоньку прихожу в себя.
— Не хочешь пожить у меня несколько дней?
— Спасибо, думаю, я справлюсь. А ты как провел неделю? Много красоток повидал?
— Да, все прошло хорошо.
— Просто хорошо?
— На самом деле я познакомился с одной девушкой.
— Ага! На кастинге?
— Нет, она работала в администрации гостиницы.
— Если она болгарка, вам не так-то просто будет еще раз встретиться…
— Знаю. Я отправил ей цветы и шоколад перед отъездом. Надеюсь, она позвонит…
— Ну конечно позвонит! Слушай, пойдем ко мне, выпьем, и ты все расскажешь…
Мик просидел у меня до позднего вечера, хотя и был вымотан после поездки. Я с трудом убедил его пойти домой, а теперь немного жалею: он оставил меня один на один с блокнотом. Что же делать? Конечно, я не принял всерьез рассказ о его волшебных свойствах, но меня мучило любопытство. Под конец дедушка действительно впал в маразм, но все же я знал его как умного, образованного человека, который не верит во всякую ерунду. Не понимаю, что с ним случилось…
Телефон!
— Алло?
— Привет, это Солен. У тебя встревоженный голос, я не вовремя?
— Что ты! Ты всегда вовремя…
— Ладно, сделаю вид, что поверила. Послушай, мне всю ночь не давала покоя одна мысль: ты уверен, что в блокноте ничего не написано?
— Абсолютно! Все страницы чистые.
— Очень странно… Знаешь, однажды я приехала к дедушке днем, когда он отдыхал после обеда. Едва увидев меня, он моментально спрятал блокнот под подушку! Я сделала вид, что чем-то занята, но на самом деле стала аккуратно наблюдать. Так вот, дедушка вынул его, открыл, словно что-то проверяя, а потом, как ни в чем не бывало, убрал в карман пиджака. И знаешь, почему я волнуюсь: я абсолютно уверена, что на одной странице заметила его каракули…
— Значит, он все стер, что еще я могу сказать! Прекрасный подарок, не находишь? С таким же успехом я мог бы подарить тебе флакончик из-под духов!
— Послушай, это нормально, что ты сердишься. Сегодня ночью я много думала, и знаешь, что пришло мне в голову? Раз он оставил блокнот тебе, значит, очень дорожил им. Как двухлетний ребенок, который дарит камушек или упавший с дерева листик, и для него это очень важный подарок… Так же и с дедушкой, он ведь в последнее время совсем не понимал, что происходит вокруг.
— Не знаю… Да, наверное, ты права. В любом случае это лучше, чем ничего… Ладно, сестренка, спокойной ночи, целую тебя.
Действительно, блокнот — единственное, что осталось от дедушки. Но слова Солен меня заинтриговали: она своими глазами видела, что он в нем писал…
Ничего не понимаю. Что он мог писать? И зачем все стер?
Ладно, раз уж я веду себя по-идиотски, пойду до конца и сделаю, как он просил: открою блокнот, возьму ручку и напишу что-нибудь на первой странице. Вот только что? Как принято общаться с волшебными блокнотами?
Напишу первое, что придет в голову, а там посмотрим.
- 1 -
Я сижу и жду. Неужто надеюсь, что он мне ответит? Время идет, но ничего не происходит, хотя я сделал над собой усилие и старательно вывел каждую букву.
Ничего.
Так я и знал, дедушка был…
О, нет! Черт возьми! Не может быть!..
Мое «здравствуй» только что исчезло прямо у меня на глазах! Чернила сначала посветлели, а через две секунды страница снова стала чистой! Блокнот проглотил мое приветствие! Дедушка не соврал, он волшебный! Черт побери, это невозможно!
Так, надо разобраться. С блокнотом действительно происходит нечто странное. Но вряд ли дедушка так дорожил бы им, обладай он лишь одним этим умением! Слишком напоминает розыгрыш… Значит, я что- то упускаю. Блокнот не станет вести со мной беседы. Дедушка говорил, что исписал все страницы, и теперь у меня даже есть доказательства. Может, все, что он писал, хранилось только до его смерти, а потом исчезло вместе с ним… Или стерлось, когда не осталось ни одной чистой страницы?
Даже не знаю, что делать.
Солен только что подсказала мне путь к разгадке, а может…
— Алло, Мари? Это я.
— Как дела, братик?
— Хорошо, спасибо. Просто хотел расспросить тебя о дедушке и его блокноте.
— Все еще переживаешь из-за этой истории?
— Да. Я только что говорил с Солен, и она подтвердила, что видела там какие-то записи. Скорее всего, она не ошиблась, потому что… э-э-э… короче, думаю, так оно и есть.
