– Мне не хотелось бы тебя разочаровывать, папа, и я готова сделать все, чтобы угодить тебе, кроме одного: я не могу продавать себя тому, кто больше предложит.
– Что ж, тебе двадцать два, и ты свободна в принятии решений. Брак не для тебя.
Кортни была ошеломлена его словами. «Возможно, – подумала она, – все-таки есть еще надежда».
Лорд Гарретт сверил настенные часы со своими карманными.
– Спешат на десять минут. Когда-нибудь я все-таки научусь управляться с этой штуковиной.
Кортни подошла к старым дедушкиным часам, достала ключ и немного повозилась с заводным механизмом.
– Я много раз показывала тебе, как это делается. Ты должен сделать пол-оборота в эту сторону. Вот так. – Она толкнула маятник, он закачался и легко вошел в свой обычный ритм.
– Так будет хорошо.
Лорд Гарретт смотрел на нее каким-то странным взглядом.
– В чем дело? – спросила Кортни.
– Ты так похожа на свою мать. Она тоже была утонченной англичанкой, но унаследовала от отца- ирландца неистребимое стремление к независимости. Из всех, кого я знал, она была единственным человеком, способным отрегулировать эти проклятые часы.
Упоминание о матери вернуло Кортни на восемнадцать лет назад, когда жестокая судьба вырвала мать из жизни. Это произошло вскоре после рождения Сары. Дети тогда сразу поняли: что-то случилось. Слуги жались по углам, всхлипывали, причитали. Потом дети сидели в комнате Марка и чего-то ждали в тревожном молчании. Наконец нянька сказала им, что днем раньше норовистая лошадь матери выбросила ее из седла на самом краю утеса, и мать упала в море. Отец, убитый горем, не нашел в себе сил сообщить им об этом сразу.
Нянька привела их к склепу, чтобы они попрощались с матерью в день похорон. Там, у края могилы, при чтении прощальной молитвы Кортни обнаружила, что Марк стал заикаться.
Когда Кортни думала о матери, она испытывала чувство вины, так как почти не помнила ее. Испытывая постоянную боль потери при виде изображения любимого лица, отец убрал все портреты Бренны на чердак в Стансуорте, оставив только одну миниатюру на своем ночном столике. Теперь эта миниатюра поблекла и потрескалась. В памяти Кортни остались только мимолетные впечатления – от голоса Бренны, подобного мягкому шелесту ветра, от ее добрых зеленых глаз, от ее своеобразного смеха…
Лорд Гарретт, так и не оправившись от своей потери, все эти годы решительно отмахивался от каких бы то ни было разговоров о повторной женитьбе, каждый раз говоря, что в жизни ему отпущена только одна большая и искренняя любовь.
Легкое покашливание отца заставило Кортни очнуться от воспоминаний.
– Кстати, – сказал отец. – Сара так и не пришла пообедать со мной этим вечером. Все еще сердится, наверное.
Это удивило Кортни, так как Сара никогда не отличалась злопамятством.
– Я умираю с голоду, – сказала она, – и Сара могла бы присоединиться ко мне. Сейчас я позабочусь, чтобы нам принесли два прибора.
Лорд Гарретт взял ее за руки.
– Хорошо, что ты дома. Меня тревожит Сара. В последнее время она выглядит подавленной и ни с кем не разговаривает. Гуляет в одиночестве по саду, ездит верхом к пруду, и вид у нее такой, как будто тяжесть всего мира лежит на ее плечах. У нее пропал аппетит, по словам миссис Чивер, она перестала регулярно ходить в деревню, как это делала раньше. Если бы ты могла объяснить ей, как я обеспокоен, возможно…
– Можешь не сомневаться, что она знает о твоем беспокойстве, – сказала Кортни, встав на цыпочки и поцеловав его в щеку, – проницательность никогда не была сильной чертой твоего характера.
– Я знаю, что твоя работа требует много времени, – проговорил Гарретт, обнимая Кортни за плечи и увлекая ее в холл, – и хочу, чтобы ты знала, что я ценю твой приезд домой ради Сары.
– Я всегда готова приехать по первому зову Сары. – Кортни сжала руку отца. – Спасибо тебе за теплый прием.
– Ты моя дочь, Корт. Не имеет значения, чем ты занимаешься. Это ничего не меняет. Ты можешь вести себя как угодно по отношению ко мне, но Оуклей Корт всегда останется для тебя домом. Я никогда не одобрял твою добровольную ссылку, – он слегка кашлянул. – Ну ладно, хватит пока. Я вижу, Диана направляется на кухню. Она и Мойра, новая служанка, помогут тебе все устроить.
Кортни зажгла лампу и тоже пошла на кухню. Там никого не было, но из буфетной доносились голоса. Кортни шагнула через дверь в темноту и столкнулась с девушкой, застегивающей лиф. Обе женщины отпрянули друг от друга.
– Диана, боже мой! Как ты меня напугала!
Позади Дианы Кортни заметила довольно привлекательного высокого молодого мужчину с голубыми глазами. Он держался довольно развязно.
– А… мы… А… мы не ожидали вас, леди Кортни, – растерянно пробормотала Диана.
– Это я вижу, – резко ответила Кортни. – Приготовьте, пожалуйста два обеденных прибора.
– Два, миледи?
– Один для леди Сары и един для меня.
– Но леди Сара отказалась от обеда еще раньше, – настаивала Диана. – Кроме того, миссис Чивер уже ушла домой.
