ее вслед за другими сверкающими машинами к выезду со стоянки и прикоснулся рукой к козырьку фуражки, прощаясь с ней. Роз слилась с ночным потоком автомобилей. Яркий свет дорожных фонарей поначалу слепил ее, но к тому моменту, когда она, подобрав Уэйкфорда, миновала ближний пригород, неуверенность прошла.
Роз всегда нравилось водить автомобили, а «бентли» просто великолепно слушался руля. Вскоре она освоилась и поняла возможности этой машины. Уэйкфорд сидел рядом и наблюдал за Роз. Изредка он делал кое-какие замечания: советовал держаться левой стороны дороги или более мягко переключать скорость. Наконец он сказал, что у нее получается хорошо, и сразу же заснул спокойным крепким сном.
Оставшись наедине с собой, Роз еще сильнее ощутила чувство нереальности происходящего. Дорога бежала ей навстречу. Призрачная дымка осенней ночи развеялась, и на небе засияли звезды. Низко над горизонтом показалась запоздалая луна. Пьянящее чувство радости охватило Роз. Но это было не просто возбуждение, вызванное скорой встречей с морем или ожившими в памяти картинами необъятных вересковых пустошей, о которых она мечтала еще только вчера. Ее сердце плавно билось, словно в волшебном танце, и отвечало тому особому ритму, который исходил от проплывающего мимо темного леса, посеребренного лунным светом, безмолвных полей и деревушек, спящих зачарованным сном под звездным небом. Никогда раньше она не испытывала такого сказочного очарования. Высокие шпили церквей, словно указующие персты, тянулись к звездам. Мерцающие фонари, освещающие постройки, и редкий свет в окнах домов казались ей волшебными огоньками.
Промелькнули и остались позади деревенские луга, небольшой пруд, старинная вывеска какой-то маленькой гостиницы. Уже наступил первый час ночи. Гай Уэйкфорд продолжал спать. Роз изредка поглядывала на него. Ей казалось, что он невероятно устал и душевно, и физически. Его голова темнела на серебристо-серой обивке сиденья, и случайный блик луны озарял ее бледным светом. Четко очерченные губы потеряли свою жесткость, а твердый подбородок упал на грудь. Неожиданно он резко раскрыл глаза и сонно посмотрел на Роз. Роз повернула голову и стала следить за дорогой. Он снова взглянул на Роз, затем на дорогу, и, наконец, остановил свой взгляд на ее миниатюрной фигурке.
— Что ж, златовласка, вы отлично справляетесь, — заметил он.
Она откинула с глаз прядь белокурых волос и, снизив скорость, посмотрела на него.
— Вы спали очень сладко, — сказала она.
— Причем, оставив вас наедине с дорогой. Вам не показалось, что вести машину ночью — довольно унылое занятие?
— Да, если с тобой никто не разговаривает, — ответила Роз. — Раньше мне не доводилось ездить по ночам.
— А сейчас вы вынуждены это делать, потому что я вас заставил, — сдержанно заметил он. Потом он откинулся на сидении и посмотрел на указательный столб. — Тем не менее, мы едем верной дорогой. Значит, вам можно доверять. Вы в точности исполнили, что я говорил, и через пару часов мы приедем.
— Куда?
— Туда, где сможем позавтракать, и откуда до нашей цели останется всего несколько миль.
— В четыре часа утра никто не предложит нам завтрак, это уж точно.
— Мы можем подождать в машине, — ответил он. — А если вы хотите поспать, то я сяду за руль.
Роз отрицательно качнула головой.
— Нет, я чувствую себя превосходно. Управлять этой машиной — одно удовольствие. Я действительно не хочу спать. Но мне хотелось бы знать чуть больше о конечной цели нашего пути. Зачем мы туда направляемся, и что будет, когда мы туда доберемся?
— Вы все узнаете, как только мы приедем, — устало и отрешенно проговорил он, — Любопытство — такой страшный порок, что я лучше не буду отвечать на ваш вопрос.
— Но это же абсурд! Я имею право знать!
— Да, вы имеете право, — согласился он и изучающе взглянул на Роз. — Знаете, вы крайне незаурядная девушка. У вас была уйма возможностей, чтобы воспрепятствовать мне, когда я буквально силой заставил вас ехать со мной: позвать на помощь, прямиком поехать в полицейский участок и сдать меня констеблю… Хотя, возможно, вы боялись, что я достану револьвер? — Он многозначительно прихлопнул по карману.
— Но вы же какое-то время спали, — напомнила ему Роз.
— Это так, — кивнул он. — А может быть, я умею спать лишь одним глазом, тогда как другой бодрствует? Так или иначе, у меня и в мыслях не было сделать вам больно, а вы, вероятно, догадывались об этом. Что ж, вы сделали все, о чем я вас просил, и я расскажу, куда мы едем. Этот дом оставила мне моя бабушка. Он стоит на самом берегу. Почти из всех его окон открывается вид на море, а в саду, где бы вы ни стояли, слышен шум прибоя. Вы любите море?
— Я жила рядом с морем, — ответила Роз.
— Тогда почему вы работаете допоздна в скучной лондонской конторе?
— Надо же как-то зарабатывать на жизнь, — ответила она и сосредоточилась на дороге, освещенной фарами машины. Затем добавила: — Что меня интересует, так это как вы думаете там укрыться, когда все в округе вас знают?
Гай Уэйкфорд рассмеялся и, прежде чем ответить, закурил сам и предложил сигарету Роз.
— Очень просто, — сказал он. — Когда люди знают тебя и доверяют тебе, то все очень просто!
— Понятно, — сказала Роз.
Некоторое время они ехали молча. Роз чувствовала, что Уэйкфорд не спит, а наблюдает за ней, за ее руками на руле, за каждым малейшим поворотом ее головы, четко обрисованной лунным светом.
Уэйкфорд прервал молчание.
— Мне не нравится, что вы все время за рулем. Лучше давайте поведу я, а вы сможете немного поспать.
— Нет. У вас поранена рука.
— Я могу управлять машиной, если вы, конечно, не боитесь оказаться в кювете.
Роз качнула головой.
— Я поведу и дальше. Если кто и нуждается в сне, так это вы. Думаю, прошлой ночью вам не удалось выспаться.
— Не удалось, — согласился он и как-то особенно ласково улыбнулся ей. — Роз, ты добрая девушка, и ты мне нравишься!
Несколько часов спустя они уже завтракали за столом небольшой придорожной гостиницы. В воздухе разливался душистый аромат кофе и ни с чем не сравнимый запах жареных грибов. Роз казалось, что никогда еще грибы и бекон не были так вкусны. Она оторвалась от еды и поймала на себе взгляд синих глаз Уэйкфорда, по воле которого она оказалась в такой странной ситуации. Если до завтрака, глядя на него, с уверенностью можно было сказать, что он сильно проголодался, то сейчас Уэйкфорд всем своим видом выражал сытое довольство. Он предложил Роз сигарету и почему-то перешел на «ты»:
— Ты должна признать, Роз, что здесь лучше, чем в Лондоне. Ну что бы ты сейчас там делала, если бы я не заставил тебя поехать со мной? — спросил Уэйкфорд.
Она взглянула на часы. Было начало восьмого.
— Наверное, я бы еще спала.
— А во сколько ты обычно завтракаешь?
— Около восьми, а потом иду на работу.
— А что у тебя бывает на завтрак?
Роз слабо улыбнулась.
— Иногда я готовлю себе яйцо всмятку, иногда нет.
Уэйкфорд посмотрел на ее тонкую фигуру и неодобрительно буркнул:
— А что же тогда на ленч?
— Ну, это зависит от кошелька. В начале недели у меня довольно плотный ленч, а ближе к концу я довольствуюсь яблоком и сдобной булочкой, а то и просто одним яблоком.
— Бог ты мой! — воскликнул Уэйкфорд. — Да это же просто ужасно. Неудивительно, что ты такая крошечная. Неужели старина Манкрофт тебе плохо платит?
