— Останься здесь, — попросила она подругу. — Если… Казим, я правильно расслышала? — Она посмотрела через плечо и холодно улыбнулась, стараясь, однако, не встречаться с ним глазами. — Если он будет любезен проводить меня, я вернусь очень быстро.
— Хорошо. — Иззи задумчиво посмотрела на дворецкого. — А потом мы выпьем по бокалу подогретого вина, так что торопись.
Казим широким шагом направился к дому. Наташе ничего не оставалось, как снова броситься за ним. Ледяная трава колола босые ступни. Какой глупой оказалась мысль сбросить туфли! Она наступила на сучок и запрыгала на одной ноге. Хорошо, в темноте ее никто не видит. Наташа разозлилась. Пришла пора развязать военные действия.
— Ну, что? Моя личность наконец установлена? — бросила она в широкую спину.
— Да, — не оборачиваясь, ответил дворецкий.
— Какое облегчение. — Голос девушки был полон сарказма. — А что, позвольте спросить, вызвало такое недоверие? Или я не понравилась вам лично?
— Дворецкий не имеет права испытывать к гостям личные чувства. Это не входит в его обязанности. — В его голосе сквозил легкий акцент. Или это особенность произношения? Странно, что такой надменный человек выбрал профессию дворецкого.
Он распахнул дверь и замер, пропуская гостью вперед. Наташа словно споткнулась. В освещенном проеме высокая фигура, облаченная в черный костюм, казалась еще более внушительной. Но причина заминки была в другом. Перед ней стоял самый красивый мужчина, которого она встречала в жизни. И под его холодной отстраненной внешностью скрывалась дикая, почти первобытная сила. Наташа почувствовала, что просто не может пройти к нему так близко.
Она мысленно приказала себе успокоиться и шагнула вперед. Дверь вела в старинную оранжерею со стеклянным потолком и стенами. Ноздри с удовольствием втянули теплый воздух, наполненный запахом апельсиновых и лимонных деревьев. Наташа вдруг оступилась и чуть слышно вскрикнула.
— Осторожнее. — Казим придержал ее за локоть. — Вы поранили ногу?
Секунду Наташа молчала, сдерживая готовый сорваться стон, потом осторожно перевела дыхание и вежливо улыбнулась:
— Просто от этого запаха слегка закружилась голова.
Казим распахнул следующую дверь. Нет, во всем происходящем было что-то нереальное. Словно мы оба разыгрываем спектакль перед невидимой публикой, подумала Наташа. Она оглядела холл и парадную лестницу, отделанные дубовыми панелями и украшенные картинами викторианской эпохи.
— Интересно, что за ископаемое хозяин этого дома? — Вопрос был задан вполголоса, однако спина дворецкого окаменела.
— Хозяин этого дома чтит английские традиции.
— Заметно, — подлила масла в огонь Наташа. — На этом групповом портрете даже собаки кажутся затянутыми в корсет.
— Не любите живопись? — Глаза дворецкого были опущены.
— Не люблю склонных к помпезности снобов.
— Мисс Даре приготовила для вас Египетскую комнату. — Казим проигнорировал последнее замечание. — Она сказала, вам понравится люстра и отделка ванной комнаты. Рад буду показать.
Ощущение театральности не отпускало Наташу. Он был
Но измученные пробежкой по ноябрьскому лесу босые ноги постепенно отходили в тепле и начинали сильно ныть. Ступня, которую она все-таки подвернула в оранжерее, налилась пульсирующим жаром. Пусть Казим немедленно прекратит разыгрывать образцового дворецкого и оставит ее в покое. Но он, как назло, преувеличенно медленно водрузил сумку на кушетку и теперь открывал шкафы с одеждой, источающей слабый запах лаванды.
— Благодарю вас, вы свободны. Дальше я разберусь сама. — Наташа, прихрамывая, вошла в комнату и опустилась на кровать. Казим словно не слышал.
— Здесь ваша ванная. — Он открыл двустворчатую дверь, которую она приняла бы за очередной шкаф. — Мисс Даре просила вас проинструктировать.
— Спасибо. Я приблизительно догадываюсь, как пользоваться ванной.
— Это ванная особенная.
Господи, он никогда не уйдет. Наташе пришлось подняться и заглянуть в ванную из-за его спины.
— Замечательно, спасибо… — Она осеклась. Интерьер комнаты по сравнению с отделкой ванной вполне можно было назвать убогим. Огромное помещение зеленого мрамора, раковина, инкрустированная золотом, душевая кабина, напоминающая кабину звездолета, золотые краны и сама ванна, утопленная в пол и больше похожая на бассейн. — Вот это да! Египетский стиль, говорите?
— Голливудский египетский стиль, — уточнил Казим. — Напоминает декорацию к фильму, не правда ли?
— Что-то из жизни шейха, — согласилась Наташа.
— Да? — Он внимательно посмотрел на нее. — При желании это можно устроить.
Наташа была настолько переполнена впечатлениями, что не уловила смысл фразы. Она вообще едва слушала Казима, который принялся объяснять, как пользоваться душем и джакузи. Почему сорвался их девичник? Сейчас они с Иззи уселись бы прямо на мраморный пол с подогревом и до слез хохотали бы, рассказывая друг другу события последних шести месяцев. Вместо этого приходится принимать участие в чужом, плохо поставленном и совершенно непонятном спектакле.
— Вам нехорошо? — неожиданный вопрос Казима вывел ее из задумчивости. — В оранжерее вы поранили ногу? — Он спрашивал так, будто обвинял ее в чем-то.
— Да, поранила, — с вызовом ответила Наташа. — Что удивительного, если мне пришлось босиком бежать за вами по темному лесу?
— Так вы считаете, это я виноват?
— А кто? А сейчас оставьте меня, наконец, в покое! — Она с удовлетворением заметила искру ярости в его глазах.
— Не могу. Я должен оказать вам помощь. Вы мой гость.
— Я не ваш гость. — Улыбка Наташи больше напоминала оскал. — Я гость Иззи Даре. Так что, будьте добры, оказывайте помощь кому-нибудь другому.
Произошедшее в следующий момент случилось так внезапно, что Наташа не успела запротестовать. Казим вдруг шагнул к ней и легко, как пушинку, подхватил на руки.
— Немедленно отпустите меня. — Наташа почувствовала себя беспомощной игрушкой. Это чувство только усилилось, когда он пересек комнату, осторожно посадил ее на кровать, опустился на одно колено и принялся внимательно ощупывать ее лодыжку. Порванные колготки и испачканные ступни являли собой ужасное зрелище. Наташа попыталась освободить ногу. — Что вы себе позволяете? Вы что, доктор?
— Нет, но имею достаточно опыта, чтобы понять — перелома у вас нет.
— Вот и чудненько. — Ей удалось наконец вытащить ногу. — Раз вы сами говорите — перелома нет, не будете ли вы так любезны…
Он крепко взял ее за щиколотку и принялся рассматривать вторую ступню. Вялая покорность накатила на Наташу. Как в детстве, когда мама собиралась намазать йодом в очередной раз разбитую коленку. Только сейчас все было совсем по-другому. Сильные мужские пальцы осторожно и уверенно касались кожи. И от этого по всему телу разливалось приятное ощущение тепла и покоя. Она смотрела на склонившуюся перед ней голову, удивляясь вороному отблеску черных густых волос. Какой необычный запах у его одеколона. Господи, да это же «Эмертейдж», с ужасом поняла вдруг Наташа. С каких пор дворецкие позволяют себе пользоваться мужскими духами по тысяче долларов за флакон?! Мгновенный приступ боли заставил ее вскрикнуть и выдернуть ногу.
— Вы наступили на колючку и занозились до крови. Но уже все хорошо. Вот. — Он показал ей шип от розы. — Надо наложить повязку. Сейчас я позову кого-нибудь и попрошу принести бинт.
