Кенди тихо сказала:
– Зря. Было время, я считала его чудесным человеком. Да, наверное, по-своему он такой и есть. Я восхищаюсь тем, что он делает. Просто я была ребенком. А он поддразнивал меня, называл «милая» – и я придумала себе сказку. Но сказка она и есть сказка. В глубине души я всегда это понимала.
Джастин испытующе взглянул на нее.
– Так это не Трезилиан тебя напугал?
Кенди изумленно подняла взгляд.
– Конечно, нет. Я бы не осталась в Центре, если бы он это сделал.
– Поэтому-то я и считал, что все так безнадежно, – сказал Джастин. – Если он напугал тебя, а ты вернулась, несмотря ни на что. Так кто это сделал?
– Лэнгтон, – нехотя призналась она и опустила голову. – Из-за него я оказалась в ужасно глупом положении. Его родители дружили с моим стариком.
– Том Лэнгтон? Она кивнула.
– Я тоже с ним знаком, – мрачно произнес Джастин. – Толстый и громогласный. Вряд ли он мог тебя заинтересовать.
– А еще мне не понравилось его стремление жениться на богатой, – сухо ответила Кенди. – Да, он меня напугал, но это еще не самое худшее. Из-за него я почувствовала, будто являюсь частью сделки. Незначительной частью.
– Так, значит, Трезилиан, который тебя не пугал и дал почувствовать, что ты выполняешь нужное дело, заграбастал тебя в свои лапы на фоне этой истории, – задумчиво проговорил Джастин.
– До некоторой степени.
– Ты уверена?
– Уверена. Я бы не проводила в Центре столько времени теперь, если… ну, если бы ты хотел побыть со мной хоть немного, – сказала она. – Не Дэйв привлекал меня. Просто мне показалось, что там я нужна, а дома – нет. Джастин покаянно произнес:
– Значит, ты опять считала себя незначительной фигурой. Это моя вина, дорогая. Во Франции все пошло не так, как я планировал. Не нужно мне было тогда уезжать. Хоть я и принял меры, чтобы никто не помешал, я не мог полностью сосредоточиться на тебе. А у меня за спиной твой отец проворачивал гнусные дела.
Кенди нахмурилась.
– Я этого и боялась, – откровенно призналась она. – И боялась, что потом ты будешь меня винить.
Он сжал руку Кенди. Она немного смутилась, но продолжала:
– Отец сделал что-то ужасное, да?
Джастин пожал плечами.
– Ничего такого, с чем я не мог бы справиться. Но на все приходится тратить время. А я думал, что во Франции у нас с тобой все наладится. Ничего не наладилось, и мне пришлось заняться запущенными делами, накопившимися, пока я отсутствовал. А секретарша сказала, – мрачно добавил он, – что ты скоро меня бросишь.
Кенди застенчиво спросила:
– Ты хочешь сказать, что решил остаться моим мужем еще до нашей поездки? Что это не был брак по расчету?
Джастин вздохнул.
– Дорогая, я тебя обманывал. Расчета не было и в помине. Я влюбился в тебя с первого взгляда.
– Что?!
Он поморщился.
– Знаю, странно слышать это от крутого бизнесмена.
Она недоверчиво покачала головой. Джастин был столь тактичен, что представился смущенным. Он запустил руку в волосы.
– Я увидел тебя на том приеме. Ты была такая красивая и до смерти испуганная. И мне просто захотелось увести тебя куда-нибудь, сделать тебя счастливой, развеселить. Раньше никто не вызывал у меня таких чувств. А потом я узнал, кто ты. И понял, что это безумие. А потом мы беседовали и танцевали, и ты была такая благовоспитанная, словно я разговаривал с фарфоровой статуэткой. Но в то же время было чувство, что за этим есть еще что-то. А потом ты поцеловала меня – помнишь? И я смотрел на твои рыжие волосы и думал – вот кто создан для меня.
Кенди покраснела от гнева и воскликнула:
– Так почему ты сразу не сказал?! Джастин прижался щекой к ее волосам.
– Дорогая, ты бы испугалась до смерти. Может, я и люблю риск, но я не идиот. Я знал, что нужно осторожно подготовить тебя. Ну и, конечно, – невесело добавил он, – знал, что придется как следует повозиться.
«Это будет нелегко». Эта его фраза вспоминалась ей каждый вечер. Может быть, она и различила в ней скрытый смысл, хоть и не осознавала этого.
– Я была полной дурой, – сказала она. – Я и не думала, что такой мужчина, как ты, может мной заинтересоваться. Ты ведь даже назвал меня школьницей.
