– Я все поняла.
– Я сплю, и я дома один. Саньки здесь нет.
– Какой Саньки? Может, Татьяны?
По лицу брата потекли слезы.
– Люба, это наша Сашка. Она тогда не сгорела. Она была в клинике полтора года. Она восстанавливала свою внешность, а в результате ей сделали новую. Посмотри внимательно в ее глаза. Это же наша Сашка!!!
Женщина вскрикнула и бросилась мне на шею.
– А я сразу поняла, что она на Сашеньку похожа… Она даже говорит, как наша Сашенька. Я ее первой признала. Только она так меня и звала: «Теть Люба». Прямо как наша Сашенька.
– Так это и есть наша Сашенька.
– Ой, я никак привыкнуть не могу, – заголосила женщина.
Когда мы вновь остались с братом одни, Женька взял меня за руку и проникновенно сказал:
– Санька, родная, теперь я могу умереть спокойно. Ты вернулась. В глубине души я всегда верил и ждал, что ты обязательно вернешься. Я чувствовал, что ты жива. Я это чувствовал. Ведь мы ж с тобой одной крови…
– Теперь ты не умрешь… Теперь я рядом, – обливалась я слезами.
– Теперь я могу умереть спокойно. Ты не должна бояться этого. Ты должна представить, что я не умер, что я просто далеко уехал. В какое-нибудь путешествие, из которого вернусь не скоро. Врачи сказали, что мои дни сочтены, и я прекрасно об этом знаю.
– Но почему?!
– Последнее огнестрельное ранение привело к заражению, а дальше покатилось… Потом обнаружили опухоль…
В тебя стрелял Вован. Вернее, не он сам. Он кого-то нанял. Я за тебя отомстила. Женька, я за тебя отомстила… Вована больше нет и его напарника Олега тоже.
Я плакала и не пыталась скрыть слез. Я наконец встретилась с братом, встречи с которым ждала так долго.
– Почему ты не звонила мне из клиники? Я бы тебя забрал. Все было бы совсем по-другому…
– Я не могла. Я и представить себе не могла, что ты так страшно болен. Я не могла себе это представить… не знала, что ты умираешь.
– Если я умру, это не значит, что я исчезну. Я никогда не исчезну. Я стану невидимкой и я по-прежнему буду рядом. Мы же с тобой одной крови, а это значит, что мы не сможем потерять нашу с тобой связующую нить даже тогда, когда я буду на том свете. Я буду всегда незримо присутствовать с тобой рядом. Я буду по возможности тебе помогать и оберегать тебя.
А затем… Затем в комнату вернулась тетя Люба. Мы обнялись и заплакали. Брат держал мою руку.
Через несколько минут он улыбнулся, поблагодарил меня за то, что я позволила ему увидеть меня перед смертью, попросил Любу никого не впускать и, не отпуская моей руки, умолк…
– Женька, надо бороться! – убеждала я. – Так нельзя. Надо бороться! Я покажу тебе клинику, где люди борются, несмотря ни на что… Где люди не опускают руки… Слышишь? Есть такое место на этой земле, где люди борются. Несмотря ни на что…
– Завтра же поедем в эту клинику, – тихо плакала Любовь Викторовна. – Завтра же поедем.
– Женька, ты слышишь?
Но Женька уже ничего не слышал, потому что он умер. Люба посмотрела в его глаза и закричала. Я потрогала его руку и заголосила следом за ней:
– Женька, Женечка… – Если он умер, это еще не означает, что его нет… – Я обняла брата. – Женька здесь. Просто он стал человеком-невидимкой. Он все видит, все слышит, и он с нами!
Зазвонил домофон. Люба хотела было встать, но я не позволила ей этого сделать.
– Женька велел никого не пускать.
Звонок повторился, потом еще раз и еще… Люба взялась за голову и тихо сказала:
– Сюда никто не может зайти, но у Лося есть ключи. Я забыла сказать Жене о том, что дала ему запасные ключи.
В комнату ворвались Лось, его невеста и все наши ребята. Я по-прежнему крепко обнимала брата и не обращала на них никакого внимания.
– Там двое наших парней погибли! – сказал кто-то из них. – Они умерли прямо за столом. Ресторан полон ментов. Мы не захотели отдавать тебя ментам. Мы решили разобраться с тобой сами.
– Это ты их отравила? – Один из ребят достал пистолет и направил его в мою сторону.
– Я, – сказала я совершенно спокойно.
– Почему?
– Потому что это они убили меня. Сожгли в доме. Да и не только меня, сначала они убили моего брата… Он выжил, но каковы последствия…
Слово «брат» произвело на всех ошеломляющее впечатление.
