Несколько секунд замешательства, и цилиндр раскололся на тысячу осколков. Язычки магического пламени вырвались наружу, один бросился прямо в лицо. Что это, успел подумать Смит, даже поднял руку, чтобы усилить защитный кокон. Яркая, заставившая зажмуриться вспышка — и тишина.
Смит опустил руку и попробовал зажечь между пальцами хотя бы слабенький огонек.
Хватит, решил Валентин. Так можно до моего второго пришествия кино смотреть. Пусть сам все расскажет. Обруч, «сыворотка правды»!
Подобно «стопу», «сыворотка правды» представляла собой простенькую программу для Обруча, переводившую одного или нескольких человек в измененное состояние сознания. Но в отличие от «стопа» в этом состоянии они делались очень разговорчивыми.
— Вы не боитесь? — Валентин задумчиво посмотрел на Смита. — Что, если я сохранил Силу, в то время как все остальные ее потеряли?
Кстати, отметил Валентин, с учетом Обруча все так оно и есть.
— Я пользуюсь у вас определенным доверием, — честно, как и полагалось под действием «сыворотки правды», ответил Смит. — Ситуация чрезвычайная, а значит, любой риск оправдан. Из двух организаторов катастрофы вы представляетесь мне более безопасным.
— Как вы сумели понять, что произошло? — ухватился Валентин за слово «катастрофа».
— Я открыл канал через Чаши, — пояснил Смит. — Если он исчез, исчезли и они. Кроме того, я видел горящую Чашу.
Я тоже, подумал Валентин. Будет что вспоминать долгими зимними вечерами.
— Вы с самого начала планировали уничтожить всю магию, — поинтересовался Валентин, — или у вас были другие планы?
— Мне девятьсот тридцать два года, — поднял голову Смит, — и девятьсот семь из них я владел Силой. Но даже с таким жизненным опытом я не могу представить себе, ради чего можно было бы уничтожить всю магию на Земле. Разумеется, у меня были другие планы!
— Расскажите, — предложил Валентин, устраиваясь поудобнее. Начало разговору положено, дальше «сыворотка правды» сама сделает свое дело.
— Я всего лишь хотел уничтожить Российский орден, — улыбнулся Смит. — Примерно сто лет назад я приметил среди его высокопоставленных колдунов некоего Всеслава, ставшего учеником Марциана в начале шестнадцатого века. Как вы должны знать, заклинания каждого колдуна или мага имеют, — Смит на секунду замолк и перестал улыбаться, — извините, имели индивидуальный почерк. Так вот, почерк заклинаний Всеслава напомнил мне одного славянского колдуна, о котором я много слышал от своего погибшего в ходе предыдущей катастрофы учителя. Такой шанс нельзя было упускать, я провел детальное расследование и выяснил, что ваш притворяющийся гопником приятель — великий князь Полоцкий, вошедший в историю под именем Всеслава Чародея. В отличие от большинства из нас он принял ученичество в зрелом возрасте и научился идеально скрывать как свои чувства, так и свои истинные цели. Еще в первые годы жизни Марциана на Руси Всеслав понял, что Сила византийца намного превосходит Силу русских храмовников, и перешел на сторону будущего победителя. Как и любой маг старой закалки, Всеслав преследовал при этом лишь одну цель — выведать источник Силы своего нового повелителя, а потом победить в поединке и самому стать патриархом Российского ордена. Однако Марциан умел хранить секреты, и только в начале двадцатого века Всеславу удалось подобраться к его тайнам… Я не слишком длинно рассказываю? — опомнился Смит. — У нас ведь некоторым образом катастрофа?
— Ничего, ничего, — улыбнулся Валентин, здраво рассудив, что ручное вытаскивание всех этих сведений из памяти Смита займет еще больше времени. — Катастрофа уже состоялась, поздно кулаками махать.
— Я все-таки попробую покороче, — поморщился Смит. — К началу двадцатого века Российский орден оказался в критическом положении — Английский и Немецкий ордена наладили массовую подготовку молодых колдунов и буквально наводнили Россию своими агентами. Марциан был вынужден поделиться со своими приближенными главным секретом Ордена — ритуалом кощунства.
— Так вы о нем знали? — удивился Валентин.
— Ну разумеется, — отмахнулся Смит, — какой смысл было давать вам задание, выполнение которого я не смог бы проверить? Узнав главный секрет Марциана — кстати, я подозреваю, что трудности Российского ордена возникли у него далеко не случайно, — Всеслав уже считал себя победителем. Ему оставалось лишь разыскать главное Сердце Российского ордена, самый могущественный Источник на русской земле.
— Икона! — воскликнул Валентин.
— Да, икона, — кивнул Смит. — Вы видели ее в храме, не так ли? Но что это была за икона, сумели разглядеть?
— Богоматерь какая-то, — пожал плечами Валентин. — А точнее не скажу, безбожник я по образованию…
— Всеслав жил на Руси дольше Марциана, — продолжил Смит свой рассказ. — Ему не составило труда догадаться, что самыми могущественными Источниками станут здесь так называемые чудотворные иконы. Все, что ему оставалось сделать, — это определить ту икону, которую Марциан избрал в качестве своего главного хранилища Силы. Но Марциан опередил Всеслава, да и всех остальных. В одна тысяча девятьсот четвертом году чудотворная икона Казанской божьей матери была похищена из Богородицкого монастыря, и Марциан принял особые меры по сохранению оставшихся святынь. Наши Источники в опасности, заявил он, нужно собрать их в тайном месте под надежной защитой. Так у Российского ордена появился Кладезь, а у Всеслава остался только один путь к победе: втереться в доверие к Марциану, оказаться близ него в момент героической смерти и принять из рук умирающего патриарха символ высшей власти над Орденом. Решению этой задачи Всеслав посвятил последние сто лет.
— И все это время он работал под вашим присмотром? — присвистнул Валентин.
— Не хочу хвастаться, — опустил глаза Смит, — но иначе и быть не могло. Ведь Россия — моя территория. Никто из членов Совета не располагает достаточным временем, чтобы исправить мои ошибки. У них хватает забот под собственными Чашами…
Смит вспомнил, что Чаш больше нет, и недовольно поджал губы.
— Всеслав добился своего с помощью ваших боевых роботов, — напомнил Валентин. — Вы заключили с ним сделку или просто предоставили возможность?
— Никаких сделок с колдунами, — покачал головой Смит. — Я десять лет готовил Всеслава к этой идее. Сами «флексы» были выпущены ограниченным тиражом, специально под мою операцию. Ваше появление лишь ускорило процесс, но рано или поздно я все равно устроил бы Всеславу удобный случай.
— Вы с самого начала знали, что я и есть Нострадамус? — полюбопытствовал Валентин.
Смит поднял голову:
— Конечно же, знал! Только поэтому я и позволил вам сопровождать Всеслава! Но скажите наконец, что произошло в храме? Почему магии больше нет?
Память ему я сотру, подумал Валентин. Но настроение останется. А значит, надо бы подбодрить старичка.
— Это моя вина, — ответил Валентин, виновато разводя руками. — Ошибся с одним сильнодействующим заклинанием.
— Так, значит, вы победили? — обрадовался Смит. — Я опасался, что Всеслав…
— В этом случае мы бы с вами не разговаривали, — прервал его Валентин. —
