Нора Робертс
Белладонна
Пролог
Это было самое неподходящее место для встречи с осведомителем. Холодная ночь, темная улица, наполняемая запахом виски и пота, струящимся из каждой поры захудалого бара за его спиной. Кольт затянулся тонкой сигаретой, разглядывая длинного и костлявого типа, который согласился продать ему информацию. Смотреть-то особенно не на что, думал Кольт, — худющий и страшный, как смертный грех. В ярком свете, отбрасываемом неоновой вывеской у них за спиной, его осведомитель выглядел почти комично.
Но в том, ради чего они встретились, не было ничего смешного.
— А вас не так-то легко припереть к стенке, Биллингс.
— Да уж, да уж… — Биллингс грыз грязный палец, его взгляд блуждал по улице. — Стараюсь. Слышал, вы искали меня. — Он посмотрел на Кольта, его взгляд метался, действуя на нервы. — Человеку в моем положении надо держать ухо востро, ясно? То, что вам нужно, стоит совсем не дешево. И это опасно. Мне спокойнее с копами. На самом деле я работаю с копами, но не могу же я торчать у них целый день.
— Мне проще без твоих копов. И к тому же я заплачу.
Чтобы подтвердить свои слова, Кольт вытащил из кармана две пятидесятидолларовые купюры. Он наблюдал, как Биллингс уставился на купюры и его глаза загорелись от жадности. Кольт привык рисковать, но покупать кота в мешке в его правила не входило. Он убрал деньги от греха подальше.
— Мне будет проще говорить, если я выпью. — Биллингс мотнул головой в сторону бара.
Из окна до них донесся женский смех, высокий и пронзительный, словно выстрел.
— А по мне, сойдет и так.
Этот тип словно комок нервов, подумал Кольт. Он почти слышал, как скрипели кости Биллингса, когда тот переминался с ноги на ногу. Если он сейчас не настоит на своем, парень бросится бежать, как перепуганный кролик. А он уже слишком далеко зашел и слишком много поставил на кон, чтобы отступать.
— Расскажи мне то, что я хочу узнать, и я куплю тебе выпивку.
— Вы не здешний.
— Да. — Кольт удивленно вскинул бровь и на мгновение замолчал. — А это проблема?
— Нет. Даже хорошо, что вы не здешний. Они тут же пронюхают о вас… — Биллингс резко прижал ладонь к губам. — Но похоже, вы сумеете постоять за себя.
— Вполне. — Он в последний раз затянулся, прежде чем щелчком отшвырнуть сигарету. Одинокий красный огонек в последний раз сверкнул в сточной канаве. — Мне нужна информация, Биллингс. — Желая продемонстрировать свои честные намерения, Кольт протянул ему одну купюру. — Давай сотрудничать.
В тот момент, когда дрожащие от жадности пальцы Биллингса потянулись к деньгам, холодный воздух всколыхнул визг шин по мостовой.
Кольт тут же увидел ужас, вспыхнувший в глазах Биллингса. Всплеск адреналина и громогласное предупреждение инстинкта взяли свое, сбив его с ног, как большая порция виски. Он бросился в укрытие за мгновение до того, как прогремели первые выстрелы.
Глава 1
Алтее было наплевать на скуку. После напряженного дня небольшая порция скуки была даже кстати, давая и уму и телу передышку, столь необходимую для подзарядки. На самом деле она не возражала против того, чтобы удалиться от трудной десятичасовой рабочей смены после еще более насыщенной трудовой недели, надеть платье для коктейлей и втиснуть усталые ноги в туфли на четырехдюймовой шпильке. Она не стала бы даже жаловаться, что ее запихнули за банкетный стол в танцевальном зале в Браун-Хаус, в то время как монотонное жужжание разговоров, раздающееся повсюду, перемешалось у нее в голове.
Чего она действительно не хотела, так это ощущать, как рука партнера скользнула по ее бедру под покровом скатерти на столе.
Мужчины так предсказуемы.
Она подняла бокал с вином и, слегка отодвинувшись, уткнулась носом в ухо партнера:
— Джек?
Его пальцы упрямо пробирались выше.
— М-м-м?
— Если ты не уберешь руку, скажем, через пару секунд, я изо всех сил воткну в нее вилку. Будет очень больно, Джек. — Она откинулась на спинку стула и отпила вина, улыбаясь, глядя на его изумленно приподнятую бровь. — Ты целый месяц не сможешь играть в баскетбол.
Джек Холмсби, холостяк, вполне приличная партия, прокурор, внушающий ужас, и почетный гость на денверском банкете Ассоциации адвокатов, прекрасно знал, как обращаться с женщинами. И он несколько месяцев подбирался все ближе и ближе, чтобы заполучить эту женщину.
— Тея… — Он выдохнул ее имя, одарив своей самой обаятельной улыбкой. — Здесь уже
нечего делать. Почему бы нам не поехать ко мне? Мы можем… — Он прошептал ей предложение, которое казалось чересчур изобретательным и с точки зрения анатомии абсолютно невозможным.
К счастью, Алтее не пришлось отвечать, и Джек сэкономил на услугах хирурга, поскольку зазвонил ее телефон. Несколько человек, сидевших с ними за столом, стали вертеться, проверяя карманы и сумочки. Склонив голову, она встала:
— Извините. Похоже, это у меня, — и направилась прочь, едва заметно покачивая бедрами.
Ее безупречное тело облегало изумрудное платье с открытой спиной, сияющее серебряными бусинами. Она приковывала взгляды. У мужчин в жилах бурлила кровь и разыгрывалась фантазия. Но Алтею это нисколько не заботило. Она вышла из танцевального зала в вестибюль. Раскрыв расшитую бисером сумочку, в которой умещались пудра, помада, удостоверение личности, кое-какая наличность и ее девятимиллиметровый пистолет, выудила телефон.
— Грейсон. — Слушая, она откинула назад водопад волос цвета пламени. Ее желто-коричневые глаза сузились. — Уже еду.
Алтея нажала «отбой» и, обернувшись, увидела торопливо направляющегося к ней Джека Холмсби. А он привлекательный, отстраненно подумала она. Роскошная упаковка. Жаль только, что абсолютно пустой человек.
— Прости, Джек. Я должна ехать.
От раздражения у него на лбу залегла глубокая складка. У него дома их ждали бутылка «Наполеона», яблоневые дрова и белые шелковые простыни.
— Послушай, Тея, неужели никто, кроме тебя, не может принять сигнал?
— Нет.
Для нее работа на первом месте. И так было всегда.
— Хорошо, что мне именно здесь пришлось встретиться с тобой, Джек. Ты можешь остаться и развлекаться дальше.
Но он не собирался так легко отступать и решительно двинулся за ней по вестибюлю на улицу, в быстро наступающий осенний вечер.
