из-за поведения Фреда. Она уже практически забыла о нем.
— Что вы собираетесь делать, мисс Стентон?
— Делать? С чем делать?
— Я имею в виду ваши дальнейшие планы. — Послышалось ли ей в его голосе легкое смущение или она себе это вообразила?
— Я, конечно, не позволю себя выкинуть в заводь машинописного бюро, как пойманную рыбку, — насмешливо ответила она. И подождав, пока он проглотит это, добавила: — И вообще я никогда больше не буду работать на вашей фирме.
— Да, — помолчав, сказал он. — Я так и думал, что у вас сложится такая точка зрения на компанию, и она мне решительно не нравится. Мы очень заботимся о добром имени компании, и я хотел бы надеяться, что Джеймсы пользуются репутацией людей, которые всегда заботятся о своих сотрудниках. Данная ситуация не затрагивает деловых взаимоотношений, но тем не менее… — Он залез во внутренний карман, откуда извлек чековую книжку и золотую авторучку.
Элизабет, не веря своим глазам, уставилась на чековую книжку и занесенное над ней золотое перо. Неужели никогда не будет конца унижениям, которые она уже претерпела от семейства Джеймсов?
— Вы собираетесь подкупить меня, мистер Джеймс? — ледяным тоном спросила она.
— Подкупать вас? Что вы несете? Я просто подумал, что могу оказать вам небольшую практическую помощь, чтобы вы продержались, пока не найдете другую работу.
— Вы совершенно уверены, что вас не посетила идея выбить у меня из головы охоту появиться на первых полосах газеты с некой пикантной скандальной историей об одном из руководителей вашей компании? — с предельной любезностью спросила она.
Наступило молчание, и она поняла, что попала в десятку.
— Мне не нужны ваши деньги, мистер Джеймс, — продолжала Элизабет, — и я считаю, что этим жестом вы к унижению добавили и оскорбление.
— Как скажете. — Пожав плечами, он сунул обратно в карман чековую книжку. Голос у него был преисполнен холода, да и вообще он дал понять, что вся эта ситуация его предельно утомила. Он выпрямился на сиденье. — Что ж, дайте мне знать, если я смогу быть чем-то полезным.
— Минутку, — спохватилась Элизабет, когда он уже взялся за ключ зажигания. В голове у нее внезапно блеснула одна идея, совершенно дикая, не имеющая шансов на успех… Но почему не попытаться? — Вы сказали, что можете быть мне чем-то полезным, не так ли? — спросила она.
— Разумеется.
— Вы ведь очень ревностно оберегаете репутацию фирмы Джеймсов? — Она не могла отказать себе в удовольствии подпустить ехидства.
— Да, ну и? — с подозрением спросил он. Сглотнув комок в горле, она кинулась очертя голову.
— Вы женаты, мистер Джеймс?
— Боже сохрани! — взорвался он, удивленный неожиданным поворотом. Ему даже изменила обычная сдержанность. — Надеюсь, вы не собираетесь предложить мне занять место моего кузена в роли вашего жениха? — буркнул он, не скрывая иронии.
Элизабет чувствовала себя, как игрок, который решается поставить последнее пенни перед решающим броском костей.
— В сущности, — вкрадчиво сказала она, — это и есть то, что я собиралась вам предложить.
Секунду в машине висело напряженное молчание.
— Что?! — рявкнул он, оглушив ее этим яростным возгласом.
Элизабет почувствовала, как ее желудок сжало судорогой страха. Она смутно предполагала, что в худшем случае он осмеет ее действительно из ряда вон выходящее предложение, но, по крайней мере, они поговорят. И тогда она бы поняла, что он не так уж надменен и циничен. Но, вне всякого сомнения, она наделила его чувством юмора, которым он решительно не обладал.
— Я не это имела в виду… — запинаясь начала она.
— Пошла вон из машины, ты, маленькая проныра! До дома доберешься сама! — Он грубо перегнулся через нее и толчком открыл дверцу с ее стороны.
Элизабет, не на шутку перепуганная, спеша покинуть машину, неловко зацепилась ногой за порожек и остановилась.
— Прошу вас, выслушайте…
— Давай убирайся! — заорал он. Отпрянув, она споткнулась — каблук зацепился и, потеряв равновесие, упала ничком.
Элизабет попыталась было встать, но голова закружилась и она рухнула на землю. Гул двигателя отдавался у нее где-то в ушах. Неужели он уедет и бросит ее здесь на дороге? Впрочем, она почти не сомневалась, что он именно так и поступит.
— В чем дело… вы ранены? — Она увидела силуэт, склонившийся над ней.
— Убирайтесь! — в отчаянии вскрикнула Элизабет. — Оставьте меня в покое. — И тут она прикоснулась ко лбу; пальцы ее стали влажными и липкими. Она умирает — этот человек убил ее.
— Не двигайтесь, — приказал он, и она почувствовала его руки, ощупывающие ее тело, плечи и ноги. Когда он дошел до лба, она издала стон.
— Боже мой! — пробормотал он. Его руки осторожно откинули ей волосы со лба. Она почувствовала, что к ране прижимают что-то мягкое.
Он был слишком близко от нее, и она беспомощно попыталась оттолкнуть его.
— Да потерпите же вы! — цыкнул он, осторожно поднимая ее и укладывая на заднее сиденье.
Пока он нес ее, она смотрела на фонарь над головой и видела, как он медленно вращается, то в одну, то в другую сторону. К горлу подкатила тошнота… Тед что-то говорил, но она не слышала его слов. И затем перестала вообще что-либо понимать…
Наступила тишина. Машина, должно быть, стояла. Элизабет осторожно приоткрыла глаза. В голове у нее словно сотни гномиков работали отбойными молотками. Она с трудом повернула голову и в полутьме увидела обеспокоенное лицо бабушки. Она лежала в своей постели у себя дома. Боже, как хорошо!
— Что случилось? — прошептала она.
— Тсс, дорогая, не пытайся разговаривать, — услышала она добрый и мягкий голос бабушки. — У тебя было легкое сотрясение мозга. Врач осматривал тебя и сказал, что через два-три дня ты сможешь встать. Он сказал, что ты должна принимать вот эти таблетки.
Перед Элизабет всплыли воспоминания детства. Бабушка всегда находилась рядом, когда она болела.
Элизабет была послушным ребенком, она и теперь покорно открыла рот. Бабушка положила две таблетки ей на язык и поднесла к губам стакан с водой. Она было поперхнулась, но в конце концов проглотила лекарство. Уф! Элизабет попыталась улыбнуться бабушке, но ее лицо как-то странно расплывалось и покачивалось перед ней.
С ней что-то произошло… Ах, да, теперь она все вспомнила.
— Ты не должна… откладывать… свой отъезд, бабушка, — прошептала она.
Бабушка мягко потрепала ее по руке.
— Конечно, не буду, все уже оговорено. Теперь тебе надо как следует выспаться и ни о чем не беспокойся. — Элизабет, преисполненная нежности, закрыла глаза и подчинилась.
Когда она снова проснулась, сквозь синие портьеры пробивались яркие лучи солнца. Элизабет какое-то время лежала неподвижно, глядя в потолок. Режущая боль в голове теперь отступила, и постепенно она стала собирать воедино воспоминания о прошлом вечере. Прием в доме у Фреда… сцена в кабинете… поездка в машине… этот ужасный человек… Ей даже не хотелось думать о нем.
Дверь открылась, и Элизабет осторожно повернула голову навстречу бабушке.
— Ба… — начала было она, и слова замерли у нее на губах.
Вместо лица своей любимой бабушки она увидела смуглую невозмутимую физиономию Теда Джеймса.
Элизабет хотела закричать, но у нее ничего не получилось. Все было словно в ночном кошмаре. Она отвернулась, спасаясь от взгляда этих бархатных черных глаз. Она попыталась закричать, чтобы он
