– Кто – мы?
– Друзья Гидеона. Я.
– Кто-нибудь обращался в американское посольство?
– Конечно. Ваши чиновники ничего не станут делать. Гидеон встревал в международные дела, и это могло вызвать неодобрение мистера Тиссона. Так зовут вашего посла. Милый человек, но слабый. И ему очень не нравятся тропики. Он к ним так и не приспособился, – девушка улыбнулась и оперлась длинными пальцами на округлые бедра. – Ждать от Тиссона помощи не приходится.
– Ладно, – буркнул Кул, – когда будет суд?
– Суда не будет.
– Но его арестовали...
– Никакого суда, сеньор.
– Тогда что с ним случилось?
– Он в тюрьме.
– Без приговора?
– В нашей стране это не столь важно, сеньор.
У него мороз пробежал по коже.
– И Гидеон может там остаться навсегда?
– Мне очень жаль, сеньор...
Кул уставился на девушку. Их глаза встретились. И странное ощущение он испытал: смущение из-за ее присутствия было сильнее, чем то негодование, в которое поверг его ее рассказ. Он полез в карман за сигаретами, но тут же забыл о них и снова обратился к ней.
– Что я могу сделать? Чем помочь?
– Об этом нужно подумать вместе.
– Вы хотите, чтобы я отправился с вами туда?
– Сомневаюсь, что это поможет.
– Но что тогда?
Она не ответила. Казалось, она не ожидала от него подобной реакции. Девушка озадаченно хмурилась, и между тонкими бровями пролегла едва заметная складка.
– Скажите, вы впервые слышите о неприятностях Гидеона?
– Почему вы спрашиваете?
– Вы ничего о нем не слышали последнее время?
– Вы имеете в виду, не писал ли он мне?
Она улыбнулась.
– Да. Он писал?
Кул вернулся к столу, взял две сигареты и протянул одну девушке. Она курила неумело, сложив губы трубочкой. Вопрос в ее глазах остался вопрос, но Кул не обращал внимания.
– Трудно поверить, что такие вещи могут происходить до сих пор. В чем Гидеона обвиняют?
– Официально? – она разглядывала сигарету. – Его обвиняют в убийстве.
Кула словно окатили холодной водой.
– В убийстве? Кого?
Она подняла на него глаза.
– Моей сестры.
Глава 4
От нового глотка бренди внутри немного потеплело. Перезвон церковных колоколов заглушал заунывный гудок поезда пенсильванской линии. Снег с дождем барабанил по окнам. Кул прошелся взглядом по своим картинам на стене, по невзрачной мебели, пытаясь вернуться к реальности. Девушка молчала. Он все еще не в состоянии был осознать, что Гидеон в тюрьме, центральноамериканском застенке. Трудно было во все это поверить, особенно в то, что Гидеон обречен до конца дней торчать за решеткой.
Когда он вспомнил о человеке с ножом, ему стало понятно поведение девушки, осторожно приподнявшей угол шторы и поглядевшей вниз на улицу. Она тут же снова его опустила и сообщила:
– За нами кто-то следит.
Кул подошел к окну и выглянул на улицу. В два часа ночи вряд ли кого-то выманишь под дождь и снег. Однако у дверей подъезда на противоположной стороне улицы он разглядел силуэт человека. Полной уверенности не было, пока разгоревшийся огонек сигареты, когда человек сделал затяжку, не развеял все сомнения. Кул обернулся к Серафине Дельгадо.
– Кто это?
– Рамон, конечно.
