силы и положения, как отец, не станет носить изготовленную кем-то, кроме собственных слуг, одежду. А я как дочь и будущая совладелица должна вести себя так же. Хотя, конечно, мы с отцом на самом деле ничего никому не должны. Просто созданная големами одежда лучший вариант из возможных.
Одежда для рабов бывала разной. Но чаще всего и ее создавали големы. Впрочем, мы никогда не держали рабов подолгу. У отца был небольшой гарем, но его состав постоянно менялся. Мне живые игрушки тоже быстро надоедали. Ненужных, но живых рабов мы или отпускали, частично стерев память, или убивали. Последнее относилось к пленникам и грязным, бывшим преступникам. Перепродавать большинство было бессмысленно, слишком мало стоит обычно живое и разумное существо. Многоликая являлась исключением, и в плане цены, и служить она должна долго. Все же охранница — не игрушка. Но пока я дома и в безопасности пусть побудет таковой. К тому же она многоликая, значит способна изменять внешний вид по своему желанию, а это делает игру интереснее. Можно, например, приказать ей стать такой, какой буду я через пять-десять лет. Конечно, сходство не будет абсолютным, но достаточно сильным. Наверное, такой приказ отдам и сейчас. А потом придумаю что-нибудь еще…
— У тебя есть имя? — Спросила я. Игрушке имя не нужно, а вот охраннице пригодится… Неизвестно, в каких обстоятельствах потребуется ее помощь.
— Флеан Айэле. — Имя личное, названия клана нет… И все же дали его оборотни. У многоликих совсем другие имена. Значит, скорее всего продавал ее какой-то знакомый по прошлой жизни. Такое не одобряется… Зато позволяет покупателю при желании узнать о прошлом своего приобретения у продавца.
— Хорошо. Встань. — Многоликая поднялась с пола. Крыльев не было видно… Отец, конечно, сделал их способными исчезать. Другие мешали бы в бою. Одета Флеан была уже в целую одежду. Выглядела она неплохо, но на остальную посмотреть тоже хочется…
— Надень крайнюю справа от тебя рубашку и ближайшие ко мне черные штаны. — Приказала я, устраиваясь в кресле. Почти полному отсутствию эмоций, характерному для хороших рабов, находящихся в процессе выполнения приказа, мне стоило бы поучиться. Но отец говорит, что в моем возрасте это невозможно и ненужно. Судя по всему, он прав. Впрочем, настоящее рабство мне не угрожает. Только школа…
В указанной одежде полукровка выглядела хорошо. Только слишком светлые краски делали лицо каким-то незаметным. Но для многоликой это не страшно… Она ведь должна обладать частью способностей этой расы.
— Измени лицо. Оставь основные черты, но стань ярче. Заметнее. — В будущем, если она станет выглядеть очень красиво, враги хотя бы немного отвлекутся. А мне это выгодно. Хотя драться напрямую, по словам отца, мне не придется.
Черты лица многоликой незаметно изменились. Они стали чуть резче, потемнели губы, кожа, напротив, сменила тон на более светлый. Разрез глаз тоже изменился, они приобрели миндалевидную форму. Ресницы и бровь стали немного темнее. Да, теперь она не казалась незаметной.
Не меньше часа я занималась изучением гардероба Флеан Айэле. Потом захотелось спать и есть. В первую очередь — спать. Но начать я решила с еды, сон отнимет много времени, а в процессе невозможно употреблять пищу…
— Пока что мне от тебя ничего больше не нужно. — Сказала я полукровке, поднялась и исчезла. Еда в столовой уже была. Что-нибудь на столе всегда находилось… Или правильнее сказать «кто-нибудь?» Все же при жизни моя еда обладала разумом, пусть и небольшим, как у всех врагов. Отец говорит, что убивать животных ради их мяса плохо, ведь те же эльфы гораздо питательнее, и вреда от них больше. К тому же многие звери очень милые. Например, отцовские боевые волки. Большие, пушистые и красивые. Я иногда на них катаюсь, хотя они выводились и не для этого. Волки очень умные, они почти всегда понимают, что мне нужно. Особенно вожак. И есть их не хочется, они сами легко могут съесть врага.
На столе из резного дерева находился запеченный целиком эльф с яблоками и плесневым сыром. Эльфы — моя слабость, и отец это прекрасно знает. Впрочем, плесневый сыр я люблю не меньше, хотя он не такой питательный. Но мне для хорошего здоровья нужно не только мясо, так что и он приносит пользу.
Из ушей у эльфа торчала зелень. Не очень ее люблю, но с эльфятиной идет неплохо, с этим мясом почти все сочетается. Может быть, оно мне так нравится именно по этой причине.
Я села и начала целеустремленно уничтожать эльфа. Отца не было — должно быть, работал. Но перед сном наверное зайдет, он почти всегда так поступает… Приносит что-нибудь сладкое. Просто взять конфеты я могу, и часто так поступаю, но это не очень интересно. Вечерние сладости кажутся привлекательнее.
Эльф был примерно в два раза крупнее меня, но я все же успела съесть его меньше, чем за час. И телепортировалась в спальню. Распустила собранные в хвост волосы. В темноте они светились красным. Как у отца. Красиво. В комнате не было зеркала, но я знала, что сейчас мои глаза темно-красного цвета и тоже светятся. При свете они станут тускло-зелеными, почти человеческими. А волосы приобретут невнятный каштановый цвет. Но в моей комнате всегда темно. Это не мешает видеть, и позволяет смотреть на светящиеся красные пряди. Они очень красивые… Я люблю подолгу причесываться перед сном. У меня длинная, очень жесткая челка… Она не требует расчесывания. Но остальные волосы обычные, мягкие. У всех демонов так. Всегда в волосах есть жесткие и мягкие пряди. Они могут быть расположены по-разному, я читала об этом в книгах. У меня и отца жесткая челка, часто закрывающая глаза. Это не мешает нам видеть, спасибо отцовскому заклятию. А врага такая прическа способна ввести в заблуждение.
Жесткие и мягкие пряди могут чередоваться, а могут быть хаотично смешаны. Такие волосы есть только у демонов. Я всегда гордилась ими… Когда узнала об этом, конечно. Приятно видеть черты, отделяющие меня от человека. Я не хочу быть пищей, к тому же не самой вкусной. И не стану ей. Отец говорит, к совершеннолетию все человеческое во мне исчезнет навсегда. И еще — что во мне от матери только телесное… В душе же нет ничего человеческого. Я рада этому.
Не было нужды спешить, но в конце концов расчесанные волосы были заплетены на ночь в косу. Пусть еще недлинную, но уже с руку толщиной… Я надела бледно-золотистую сорочку и с удовольствием забралась под одеяло. Мне было хорошо. Когда сытая и уставшая за день, наконец ложишься спать — это чудесно. Я очень быстро засыпаю, и больше всего люблю минуты перед наступлением настоящего сна, когда мысли путаются и становятся странными.
— Спишь? — Тихий голос отца. Я улыбнулась, но не открыла глаз. На это сил уже не было… Я почти спала.
— Вижу, пока нет. Попробуй. — Я привычно приоткрыла рот. Что отец принес на этот раз? Я не могла вспомнить в полусне название, но вкус был замечательным.
— Спокойной ночи, Церелис. — Наверное, сейчас он улыбается. Закрывая глаза, я отключаю и магическое зрение… Иначе невозможно было бы спать. И видеть сейчас отца я не могла. Только догадываться о том, что он делает.
Отец погладил меня по голове. А потом реальность плавно сменилась сном…
Я прижалась к мягкой подушке. Спать больше не хотелось, но и вставать желания не было. Потом, когда захочется есть… Но не сейчас.
Примерно через полчаса проснулся и голод. Пока едва ощутимый, но все же стоило поспешить. Мне вредно голодать. Так можно замедлить рост… А я хочу скорее стать взрослой. И красивой. Мне нравится все красивое, и хочется самой стать чем-то подобным. Должно получиться, по крайней мере, так говорит отец. Трудно поверить в то, что это когда-нибудь случится, глядя на собственное незавершенное тело. Но ведь все дети вырастают… Кроме убитых. И многие — красивыми, даже среди врагов.
Я оделась, распустила косу. Волосы почти не запутались, и причесать их было несложно. Связав лентой в низкий хвост, умылась. Ванная находилась недалеко, но я все же телепортировалась, вместо того, что бы идти пешком. Так получалось быстрее.
Можно было телепортироваться в столовую. Конечно, я именно так и поступила. Отца, к сожалению, не было, зато имелось полтора эльфа. Для завтрака достаточно.
Один эльф был жареным. Впрочем, возможно, мелко порубленное мясо когда-то являлось существом женского пола. Относительно половины эльфа, тушеной с грибами, сомнений не было. Точно не бывшая девушка или женщина. Мясо было порублено на достаточно крупные части, и я определила это без особого
