Толщиной в сантиметр, скругленные грани, ползунок с делениями, шарнир, защелка, прорезь для ключа.
Похоже на деталь наручников, только без цепочки.
А зачем она?
Я плавно двинул ползунок к нулю. Браслет стал ощутимо легче. Вернул в прежнее положение – потяжелел. Еще чуть дальше – и удерживать его в руках стало почти невозможно.
Хитрая штука. Может быть, секретная. За проведенные в Москве полгода я ничего не слышал о гравинаручниках. Гравитация здесь пока даже в транспортных целях не используется, а в полицейских – пожалуйста.
Интересно.
Но не ко времени.
Я сделал игрушку невесомой и спрятал в карман.
– Ну что, Ира, возвращаемся домой или подождем новостей здесь?
– Пойдем пообедаем где-нибудь, потом и решим.
Через два часа Джо доложил, что сопроводил Аллу с ее похитителями до места. Он так и выразился, хотя правильнее было бы наоборот. Но роботу важнее смысл задания, нежели тонкости семантики.
Место надежное, хорошо укрепленное и охраняемое, поэтому попыток проникнуть за ограду он пока не предпринимал, ждет команды.
– Молодец. Тщательно отрекогносцируй окрестности и двигай на соединение с Ларсеном. Он даст пеленг. Задание прежнее. Скрытно сопровождать объект, в случае нападения и попыток захвата оказать помощь. Оружие без абсолютной необходимости не применять.
Ларсен сообщил еще раньше, что Ростокин грамотно оторвался от преследования, слежки за ним не обнаружено. В настоящее время объект работает в городской библиотеке. Полностью под контролем.
Мы с Ириной вернулись на «Призрак» и занялись компьютерным моделированием ситуации и разработкой плана дальнейших действий.
Суздалев выслушал мой доклад и повторил смахивающую на приказ просьбу – во что бы то ни стало заполучить Ростокина, Аллу, а также имеющиеся при них документы.
– Вам действительно не нужна помощь? Завтра же к утру в город могут прибыть несколько хорошо подготовленных и оснащенных боевых групп…
– Присылайте, если хотите, на крайний случай, но в контакт со мной без моего согласия пусть вступать не пытаются. Могут все испортить. У меня своя игра, мои моряки подготовлены не хуже ваших монахов.
Я знал, что говорю и делаю.
Ростокин интересовал меня все больше, и мне совсем бы не хотелось, чтобы боевики Суздалева перехватили у меня из-под носа перспективного клиента.
– Только давайте в открытую, Георгий Михайлович. В чем все-таки дело? Я должен знать, ради чего рискую. А то странно получается…
Отвечать ему явно не хотелось, но и игнорировать мои слова было опасно. Он нашел золотую середину.
– Информация у меня не слишком достоверная, но и того, что есть, достаточно, чтобы встревожиться. Речь идет… – он опять замялся, – о возможности, причем скорее всего экспериментально подтвержденной, достижения индивидуального физического бессмертия…
– Ну ни хрена себе, – не удержался я.
– Вот именно. Но поскольку «бессмертие», если оно действительно достижимо, влечет воистину непредсказуемые последствия, вы должны понять, что это имеет непосредственное отношение к нашей теме…
Да, тут не поспоришь. Но – бессмертие! Ерунда какая-то. Даже Ирина с Сильвией применительно к себе говорят не о бессмертии как таковом, а лишь о значительном продлении жизни и молодости.
Разве что на далеких звездах Ростокин что-то такое отыскал.
И сразу попал в поле зрения американской или международной мафии? Раньше, чем межзвездной или российской контрразведки? Странно.
– Хорошо, Георгий Михайлович. Мне все ясно, я буду работать с утроенной силой. Куш-то каков, а?
До полуночи мы постоянно получали сообщения роботов и отслеживали перемещения Ростокина по Сан-Франциско на экране.
Противник плотно сел ему на «хвост», но и на этот раз он вышел из переделки с честью. Его зажали на узкой улице в трущобном районе, откуда, казалось, нашему герою уже не выбраться.
Но, ловко использовав момент внезапности, великолепную спецподготовку, четверых он вырубил сразу, остальных блокировали и хорошенько поучили «свободу любить» Ларсен и Джо.
На этот случай они преобразились в гнусных бандитов-наркоманов, хозяев Пелл-стрит, аналога одесской Молдаванки.
Еще часа три покружив по городу, приняв все возможные, на его взгляд, меры предосторожности, радикально изменив внешность, «репортер» наконец устроился на ночлег в портовую автоматическую гостиницу, больше похожую на камеру хранения или, тьфу-тьфу, фешенебельный морг, где каждому клиенту отводится тесная, но отдельная ячейка.
Только тогда я поднялся на мостик, набил трубку здешним вариантом «Кепстена», ничуть не хуже нашего. На расстоянии мили сияли бесчисленные огни города, рассыпанные по холмам, и их отражение в
