пролетарской массе детей улиц, властвующих в темных, ночных переулках. И лишь общение с Герой давало им ощущение собственной значимости, они и не заметили, как легко бывший уголовник подвел их к жестокому преступлению.
Толстый свел Серого с Герой, соседом по гаражному ряду. Ореол настоящего волка-одиночки заманчиво витал над бывшим зэком. Частенько они с Серым задерживались допоздна в уютной комнате Геры, слушая рассказы хозяина о воровской доле, фарте и тюремной романтике. Все это казалось просто и вместе с тем таинственно и интересно.
Толян, после того как окончил школу-интернат, получил квартиру в том же бараке, где обитал Гера.
Переговорив с пацаном пару раз, старый «волк» понял, что из этого хлопца можно слепить все, что угодно. Он принялся заботливо опекать сироту, подкармливать и воспитывать на свой манер. Устроил на нехитрую работу грузчиком в горторг, как раз по его недюжинным силам.
Годы терпеливого воспитания не прошли даром, и вчерашнее ограбление было долгожданным плодом многолетнего труда старого налетчика.
Глава 8
Антон Максимович Вощук считал себя прожигателем жизни высшего класса.
Погибшие два года назад в автомобильной катастрофе родители оставили ему нехилое наследство — два продовольственных магазина в центре города. Дело было отлажено настолько хорошо, что Антон не утруждал себя особым контролем за управляющими, просто приезжал после обеда, смотрел документы, подсчитывал прибыль и обсуждал стратегию дальнейших закупок. Другие давно пустили бы по миру молодого хозяина, потихоньку перекачав капиталы в собственное дело, но ему повезло и с управляющими, хоть они и приворовывали.
Вечером у Антона Вощука начиналась, как он считал, настоящая жизнь. Ровно в девять он выезжал на своей «десятке» из гаража и мчался на Бродвей, так горожане называли центральную часть улицы Ленина, с небольшой площадью, где с призывно поднятой рукой стоял гипсовый вождь мирового пролетариата. Именно здесь дефилировали самые длинноногие красавицы Кривова. По площади Вощук ехал не торопясь, выбирая самых фигуристых девиц. Коротко переговорив с понравившимися ему «ночными бабочками», он сажал их в машину и вез в какой-нибудь кабак, поил и кормил девок и вдоволь оттягивался в танцевальном марафоне. А затем начинались автомобильные гонки по ночным кривовским улицам, с выездом на скоростную федеральную трассу, где и «десятка», и ее водитель могли показать, на что они способны.
Машину Антон брал в самом Тольятти, в тюнинговой фирме, где классно потрудились не только над ее внешним видом, но и перебрали потроха «десятки». В результате автомобиль Антона еще на старте оставлял далеко позади крутые иномарки, а на трассе мог «сделать» кого угодно, доводя до восторженного визга временных подруг, а владельцев «мерседесов» и «ауди» — до бешенства. При обгоне Антон открывал окошко и, высунув руку, показывал аутсайдеру большой палец.
Кончался такой заезд в какой-нибудь лесопосадке, где секс втроем был гармоничным продолжением ночи.
Сегодня, высадив девок в центре, Антон поехал к себе, ощущая, как приятная истома заполняет тело и душу. Гараж находился метрах в ста от дома, и, подъехав к нему и высветив фарами привычные контуры ворот, он уже позевывал, представляя, как через пять минут упадет в постель, но не успел сделать и шага, как из-за куста карагача появилась темная фигура. Вспышка пламени и хлопок слились воедино — Антон упал сразу. Тотчас же в конце гаражного ряда вспыхнули фары, и через несколько секунд подъехала машина, «пятерка» Геры. За рулем был он сам. Стрелял Толька. Выскочив из машины, преступник наклонился над телом, подсветил фонариком.
— Готов, — сказал он, — точно в сердце положил. Молодец, Толян, хорошо стреляешь.
Подобрав лежащие на земле ключи, Гера торопливо подошел к воротам гаража.
— Посвети, — сказал он заике, и тот, заведя мотор «десятки», включил дальний свет.
Подобрать ключ оказалось делом сложным, в связке их оказалось десятка полтора самых разнокалиберных: от двух квартир, магазинов и складов Вощука.
Чертыхнувшись, Гера заметил:
— Надо было стрелять, когда он ворота открыл.
— Так и с-сказал бы сразу, — отозвался Толян. Волнуясь, он начинал заикаться больше обычного.
Наконец Гера справился с замком, и они занесли мертвое тело Антона в гараж.
— Ну вот, пусть здесь лежит, так лучше будет, — сказал зэк, закрывая ворота. — Поехали! — скомандовал он, усаживаясь за руль «десятки», Толяну доверил «пятерку». Они двинулись в сторону Гериного гаража.
Начинало светать.
— Машина — класс! — оценил авто старый бывший зэк. — Серый не зря ее хвалил. Рвет с места как сумасшедшая. Снимем с нее все лишнее, поменяем номера, и все будет тип-топ!
Теперь ему предстояла непростая задача — загнать в свой гараж обе машины, но опытный «волчара» с ней быстро справился. Все складывалось как нельзя лучше, если бы, закрывая ворота, он нос к носу не столкнулся со стариком Андреичем. Он появился из утреннего тумана в полной рыбацкой амуниции — брезентовом плаще, с удочками в руках.
— Ты что это, Сашка, новую, что ли, себе взял? — спросил Андреич, кивая в сторону «десятки».
— Да нет, ты что! — преувеличенно-изумленно воскликнул Гера. — С каких шишей?! Друг просил двигатель посмотреть, что-то там постукивает. А ты что, опять на рыбалку?
— Да надо на Гнилое съездить, там в этот разлив, говорят, много щуки зашло. Авось поймаю килограмм десять. Оставить тебе парочку?
— Кошке сначала поймай, — ехидно засмеялся Гера вслед отъезжающему соседу.
Кошки на самом деле скребли у него на душе. Он приглушенно выматерился.
— …Принесла же его нелегкая! Козел старый, шляется тут по ночам.
— Н-надо было его замочить, — сказал, дернув щекой, Толян. — Вернее было бы.
— Ладно, авось пронесет, — отозвался Гера, хотя тоже ломал голову — может, действительно стоило ради профилактики замочить этого бойкого дурака Андреича?
Глава 9
Вечером оперативники вновь собрались в кабинете Зудова. За непременным чаем шло обсуждение успехов и неудач прошедшего дня.
— Обзвонил я тех, у кого есть телефоны, восемь машин в ремонте, восемь я лично проверил, у всех железное алиби, так что осталось девятнадцать, — доложил Шаврин. — А у тебя, Паш, что с оружием?
Зудов огорченно махнул рукой:
— С оружием полный голяк. За последние два года никто с таким набором у нас не засветился. «Макарами» практически не пользуются, все больше старые ТТ, обрезы, два автомата как-то изъяли. Пробовал пройтись по старым адресам, тех, кого брали за хранение оружия, все божатся, что такого добра у них нет.
Он неожиданно засмеялся:
— Сволочной народ эти урки! Божится, что у самого ничего нет, а потом потихоньку дружбанов закладывает. «Вот у этого точно ствол имеется, он мне хвастался!» Приходишь к этому кадру, берешь за шкирку — нету ничего, клянется чем может. Тут и начинаешь рассказывать, что у него на самом деле есть и где хранится. У того глаза на лоб, все отдает, тогда спрашиваешь про того, кто его заложил. Он тоже в свою очередь начинает постукивать. И так по кругу. Три обреза изъял, старый, военных времен ТТ и незарегистрированную бескурковку.
Зудов обратился к Астафьеву:
— Ну, а что там в парке? Нарыл что-нибудь путное?
— Проверил по анкетам, из ныне работающих трехсот двадцати человек сидели сорок два, — его собеседники дружно присвистнули, — по серьезным статьям — десять, конкретно по разбою — шесть. Их-то я и начал крутить. Двое электриков в отпуске и разъехались по деревням, слесарь лежит в тубдиспансере, врач подтвердил, что он никуда не отлучался, да и вообще, говорит, еще с месяц протянет — и каюк. Еще один был на смене, водитель. Смена у него кончилась в четыре…
Пашка его прервал:
