больше часа, а потом, когда огромную рыбину…
— Киты — млекопитающие, — перебил Андрей.
— Ты отлично поладишь с Надькой Краснопевцевой… — ядовито заметил Ваня. — Так вот, когда млекопитающего кашалота выволокли на палубу и разрезали брюхо, то оттуда преспокойненько вышел матрос.
— И с дымящейся трубкой во рту? — усмехнулся Андрей. — Это ты сейчас придумал?
— Я так и знал — не поверишь, — сказал Ваня. — Возьми за этот год журнал «Техника — молодежи» и прочитай.
— В каком же это номере?
— Поищи… — улыбнулся Ваня. Уж он-то знал своего приятеля! Теперь не успокоится, пока не найдет этот журнал и не прочитает статью. Да и то потом месяц будет сомневаться. Ему подавай только железные факты. Однажды он прочитал в «Пионере» статью про дирижабли и написал в редакцию, что в чем-то не согласен с автором. И через два месяца пришел ответ, что автор статьи допустил ошибку и редакция благодарит Андрея Пирожкова.
Солнечный с утра день окончательно испортился. Затянутое серыми облаками небо опустилось на мокрые железные крыши, заморосил мелкий неприятный дождь. Не дождь, а влажная пыль. Прохожие спрятались под зонтами и капюшонами. Мокрый асфальт шипел под колесами машин, дымился паром. Из водосточных труб брызгали тоненькие светлые струйки.
Выйдя из автобуса на Литейном, друзья дошли до гастронома. Парень с длинными до плеч волосами и в расклешенных брюках, задрав голову, пристально смотрел на верхнее окно пятиэтажного дома. По блестящим волосам и лицу скатывались капли. Одна блестела на кончике носа. Когда дождь попадал в глаза, парень быстро-быстро моргал редкими ресницами, ни на секунду не отрываясь от заветного окна.
Мальчишки встали рядом и тоже задрали головы. Может быть, пожар? Но из окон не валил дым, не высовывались длинные языки пламени. Окна все были одинаковы, с тюлевыми занавесками. Кое-где отворены форточки. Поглазев вместе с парнем на дом и не обнаружив ничего интересного, мальчишки разочарованно отвернулись.
— Ты чего вечером будешь делать? — спросил Андрей, слизывая языком с губ дождевые капли.
— Теперь я пай-мальчик, — сказал Ваня. — Пообедаю — и за уроки. Даже телевизор не разрешают смотреть, а сегодня «Зенит» с «Динамо» встречаются…
— У меня сегодня отец из командировки возвращается, — сказал Андрей.
— А-а, — понимающе кивнул Ваня.
— Вообще-то он не сторонник телесных наказаний…
— У меня все уже позади, — с облегчением вздохнул Ваня.
— Бить он не будет…
— Конечно, — сказал Ваня. — Ты же не в первом классе.
Помолчали. Сюда, во двор, едва доносился уличный шум. Журчала вода в водосточных трубах, с голых деревьев срывались дождевые капли и шлепались на асфальт.
— Дай мне почитать этот журнал… — сказал Андрей. — Ну, про матроса, который разгуливал в брюхе кашалота.
— Где я его возьму? — удивился Ваня.
— Я думал, вы выписываете «Технику — молодежи».
— Ладно, — улыбнулся Ваня. — Пойдем ко мне, поищем.
3. ДВА ДИОГЕНА В ОДНОМ КЛАССЕ
Шел урок географии. За учительским столом вместо лысого Михаила Андреевича сидел коротко остриженный парень. Широченные плечи обтягивал коричневый свитер. Виктор Викторович, так звали парня, совсем не был похож на учителя. Скорее всего — на футболиста или боксера-полутяжеловеса. Да он и не был пока еще учителем. Всего-навсего студентом университета. И в средней школе он впервые проходил практику.
Михаил Андреевич — географ — сидел на задней парте. И было непривычно видеть пожилого учителя, смирно сидящего за партой. Рядом с Михаилом Андреевичем сидел Костя Белый. С каменным лицом, неестественно изогнув тонкую худую шею.
Студент вызвал к карте Пирамиду, Надю Краснопевцеву и Андрея Пирожкова. Оценки он в журнал не стал ставить: записал в свою книжечку. Михаил Андреевич тоже проставил свои отметки в блокнот. Потом, наверное, сравнят. У Виктора Викторовича наверняка отметки выше. Географ всегда был скуповат на пятерки. Впрочем, Наде Краснопевцевой обеспечена пятерка. Она круглая отличница и на четверки отвечать не умеет. Не то, что Пирамида или Ваня Мельников. У них в журнале тройка на тройке и тройкой погоняет. Вот у Андрея Пирожкова троек нет. Он всегда толково и обстоятельно отвечает по всем предметам.
Костя Белый еще больше изогнул свою тонкую шею, стараясь заглянуть в учительский блокнот, но Михаил Андреевич прикрыл страницу ладонью…
После того как Виктор Викторович рассказал про моря, омывающие северное побережье нашей Родины, географ ушел по своим делам, очевидно решив, что практикант и без него не пропадет. Как только за Михаилом Андреевичем закрылась дверь, Виктор Викторович широко улыбнулся и сказал:
— Про моря вы и сами в учебнике прочитаете, а сейчас я вам расскажу про одно потрясающее северное озеро. Правда, о нем нет ни слова в учебнике, но на карте оно есть… — Практикант взял указку и показал на Кольском полуострове маленькое синее пятнышко. — На этом озере в прошлом году со мной приключилась одна история…
Вот что рассказал Виктор Викторович.
Далеко-далеко на севере, за Полярным кругом, на десятки километров раскинулось синее чудо-озеро. На желтых обрывистых берегах шумят сосны и ели. Иногда можно увидеть десяток-два крепких деревянных домов — это рыбачьи поселения. На озере много больших и малых островов. На островах, среди сосен, стоят полуразвалившиеся часовенки.
Два месяца прожил в палатке Виктор Викторович на берегу этого озера. Не он один там был — целая научная экспедиция.
Как-то Виктор Викторович с приятелем поплыли на моторке проверять сети. Неожиданно поднялся ветер, а на этом озере всегда все начиналось неожиданно, пошла большая волна, лодку стало захлестывать. Кругом вода и до ближайшего берега — метров двести. А волны уже гуляют по озеру одна выше другой. Небо стало пасмурное, берег спрятался в тумане. Лодку крутит, и они уже не знают, в какую сторону плыть? Набежала волна, накренила лодку, и она зачерпнула бортом. Приятель стал вычерпывать воду, только куда там: следующая волна накрыла и их и лодку.
Вода в озере холодная даже в самый жаркий день. Сбросив с себя ватники и резиновые сапоги, Виктор Викторович и его приятель стали барахтаться в воде, не зная, что делать. И вдруг видят: прямо на них идут длинные черные торпеды… Когда они приблизились, то оказались обыкновенными топляками. В окрестностях заготовляли древесину и в плотах сплавляли по озеру. Отдельные бревна отрывались и самостоятельно путешествовали по воде.
Не раздумывая, приятели оседлали толстые скользкие бревна и, помогая руками, поплыли по воле волн. Над озером бушует ветер, сверкают молнии, то и дело бешеная волна накрывает с головой, но верные торпеды-топляки выныривают и довольно быстро идут вперед.
— Ну и куда же вы приплыли? — спросил Пирамида. — Прямо в Северный Ледовитый океан?
Виктор Викторович мельком взглянул на него и продолжал дальше.
На черных топляках они благополучно достигли суши. Только прибило их не к берегу, а к небольшому необитаемому острову. И там жили они, как дикари, три долгих дня. Соорудили из ветвей деревьев шалаш, при помощи кремня и сухой тряпки добыли огонь. Собирали еще недозрелую морошку, даже поймали несколько окуней. У приятеля случайно в кармане оказался рыболовный крючок, а леску они из ниток свили… Но хотя печеный окунь был очень аппетитный на вид, без соли его есть было противно…
Потом приплыла моторная лодка и забрала их. Два дня разыскивали товарищи пропавших без вести. И лишь на третий заметили на острове дым от костра.
В классе было удивительно тихо. Так на обычных уроках никогда не бывает. Все слушали с огромным интересом. Лишь Пирамида недоверчиво улыбался, и когда он хотел в середине рассказа задать практиканту
