крошечная часть гигантского пятиугольного «многослойного» монстра, в холл вытащили здоровый плоский телевизор с плазма-экраном и понаставили перед ним стульев. Вояки и служащие смотрели обычные спутниковые каналы, CNN, Fox, CNBC, BBC – по ним и узнавали, что же там твориться. Первые дни показывали компанию практически без перерывов на рекламу, потом военным сводкам стали уделять гораздо меньше внимания, а рекламное время заполонило эфир, словно стараясь возместить упущенное. Забавно было смотреть на людей в форме, сидящих в самом министерстве обороны перед телевизором и «высокопрофессионально» гадающих, о том, что же там происходит, исходя из обычных новостей! Понятно, что во внутренних колечках Пентагона информация для анализа поступала напрямую, но как оказалось, далеко не все в этом доме заняты войной, и что еще более веселое – то большинство вообще не имело о войне хоть какого-то понятия. Ну откуда тетке, всю жизнь заключающей контракты на керосин или электроэнергию, быть специалистом по наступательным операциям? Саму войну ведет начальник группировки, а планирует ее Комитет Объединенных Штабов – некий отдаленный аналог Российскому Генштабу. Сам Пентагон – это гигантское хозяйство, занятое непосредственно вооруженными силами и столькими разными делами, с ними связанными, что стратега в его многокилометровых коридорах еще надо умудриться поймать.
Наконец вместо последней объявленной лекции для медиков явился сам майор Валенски на инструктаж с документами и паспортами, но без билетов – этой группе предстояло уже сегодня вылететь на Кипр. Первоначально ориентировали начало командировки с момента отправки из американской базы USAF Акротири, что как бы еще штатовская территория, но в последний момент переиграли – к группе должны были присоединиться два специалиста из Британии, и поэтому всех решили разместить на базе Королевских военно-воздушных сил в Дхекилии. Это тоже на Греческом Кипре, в его южной части. Из Акротири готовили здоровый транспорт с передвижной лабораторией и экспертным оборудованием – было решено забить его обоюдными «подарками» от Королевы и Президента, точнее от английских и американских налогоплательщиков, но жить группа оставалась на формально Британской территории. Для американцев такое означало одну приятную неожиданность – согласно контракту их командировка начиналась на полмесяца раньше, потому что они уже как бы сразу оказывались за границей, хотя и самой дружественной страны.
Майор вывел экспертов из здания и повел в длинный путь по обширной Пентагоновкой парковке – где-то в ее середине стоял микроавтобус, обычный Додж-Каравэн с казенными Вашингтонскими номерами. Сам сел за руль и подвез ребят к «Зеленому Берету». Час на сборы, каждому предложил по пустому картонному ящику – если будут какие лишние вещи, то их можно туда сложить для отправки домой. У Айвана ничего лишнего не было. Уложив за десять минут в чемодан бритвенные принадлежности и уже несколько грязные рубашки, спрятав пиджак в дипломат, он включил телевизор и минут сорок коротал время, смотря новости. Все, до свидания, Америка! В этот момент он как-то особенно осознал, что когда-то чужая и непонятная, эта страна давным-давно уже стала ему родной и любимой. Это чувство приходит не с момента формальной Клятвы на Преданность при получении гражданства, это чувство развивается медленно – через упорный труд и признание на работе; через владение пусть малюсенькой, но своей собственностью, и другую материальную самореализацию; через рождение детей, коренных американцев; через любовь к женщине, носительницы иной культуры; через язык, на котором рано или поздно начинаешь думать; через красоты природы своего штата; через принятие вкусов, традиций и истории; иными словами через то, что называется жизнью. Вот так, пусть излишне патетически – его страна позвала помочь ей, и его долг эту помощь оказать по максимуму своих сил и способностей. Ну, достаточно философии – время спускаться вниз.
Уселись, покатили через весь город – мелькнуло Арлингтонское Кладбище и Капитолий, стройные аллеи около Обелиска и куча посольств всех стран мира. Ребята вслух жалели, что так и не выпал шанс побродить по столице, посмотреть на достопримечательности. Вашингтон, пожалуй, самый нетипичный город Америки – по традиции в нем не строятся здания, выше белой колонной громады Капитолийского Холма – центр города занимают дома старого (
Перед самолетом стоял погрузчик, на вилках которого находились громадные напольные весы. Из погрузчика лениво выполз технический работник компании в больших звукопоглощающих наушниках. Снял наушники, попросил не курить и выгрузить багаж, указал место для парковки автобуса, извинился, что придется с час подождать. Подогнали трап, смонтированный на месте кузова обычного трачка-Форда. Весы поставили рядом с трапом. Подошел марин в чине капитана, поздоровался. Оказывается, что это командир какого-то спецподразделения, его две роты, дислоцированных в Вирджинии, должны прибыть с минуты на минуту на автобусах. Лететь будем прямиком на Ларнаку (
Дверь самолета распахнулась, и из нее показался летчик в форме пилота компании «Юнайтед». На рукаве три полоски, как оказалось капитан зафрахтованного борта. Он неспешно спустился к группе, поздоровался. Офицер-марин вручил ему какие-то документы. Летун нахмурился и уставился в бумаги. Потом окинул взором кучку нашего багажа и произнес: «Значь так, ребята, трое „цивильных“, остальное вояки с личным оружием. По контракту все без досмотра багажа. С весом и погрузкой будем решать просто – каждый берет свое и становится на вот эти весы – они автоматически посчитают полный вес. Если перебор – тебе, офицер, решать, что оставишь. Я ни одного лишнего фунта не возьму. Черт! А боеприпасы, а взрывчатка?! Как я могу быть уверен хоть в малейшей полетной безопастности без досмотра?»
Марин сунул ему какой-то документ, уверяя, что в салон солдаты войдут без боеприпасов. Затем подписался под свою ответственность на куче бумаг и страховых бланков, а в завершение разговора пошутил: «Босс, у нас будут две сотни парашютов на борту, свой лично, а также парочку куполов своих заместителей, могу отнести прямо к вам в кабину – если что случится, то мне помирать, а вам прыгать!» Летун шутку оценил, улыбнулся, матюкнулся и от парашютов отказался. Попросил дождаться техников по погрузке, самостоятельно в самолет не входить – он беспокоился за баланс в грузовом отсеке. Сообщил и приятную новость – во всем остальном будет обычный международный рейс со стюардессами, кормежкой и напитками, но спиртное – только для «сивиков», так постановил Пентагон.
Наконец из ворот показались серебристые «Грэйхаунды» – обычные междугородние автобусы. За их окнами тут и там торчали стволы и выглядывали каски. Автобусы остановились, и из них медленно стали вываливаться солдаты уже в бронежилетах, ремнях и разгрузках, с оружием и здоровыми рюкзаками. Грузовые отделения оказались заставлены уложенными парашютами в специальных транспортных чехлах. Солдаты разбились по сквадам (
